Славка увидел, как задрожали руки грузного детины.
Много было таких историй. Одни благодарили Тумана, другие проклинали, грозились прибить «проклятого пса», отравить, задушить. Но шли месяцы, а Туман оставался жив, здоров. Отравить его было нельзя. Он не брал из чужих рук корм. Задушить? Попробуй! Теперь это был сильный, грозный пес, завоевавший звание чемпиона и несколько золотых медалей. Он поступал так, как учил хозяин, ничего не боялся и игнорировал все угрозы.
Благодаря Туману познакомился Славка с сотрудниками угрозыска, в работе которых столько увлекательного и отважного. Правда, пришлось ему тут посмотреть на жизнь и с теневой стороны, но ведь не узнаешь плохого — не будешь так крепко ценить все светлое, хорошее. Благодаря Туману познакомился Дунаев и с Валей, своей будущей женой. Случилось это так:
— Скажите, это ваша собака?
— Моя.
— Ах, какой милый пес. Можно его погладить?
— Можно, только осторожнее.
У Вали были карие глаза и длинные косы. Она вместе с подругами по работе шефствовала над детской комнатой милиции.
Теперь уже втроем ходили по парку. Туману, откровенно говоря, не нравилось это. Не усторожил он хозяйское сердце.
— Дурачок! Чего ты сердишься, чего косишься? — спрашивал хозяин, когда, проводив девушку, друзья медленно возвращались домой.
О чем говорил хозяин, Туман не понимал. Он лишь чувствовал в голосе укоризну и виновато опускал голову.
Славка гладил его по спине.
— Брось дуться, Туман. Ведь мы уже взрослые…
Как-то вечером, когда Славка вернулся с работы, его встретила притихшая мать.
— Повестка тебе, сынок. Из военкомата.
Вячеслав Дунаев призывался в ряды защитников Родины — в Советскую Армию. Ему было и радостно — наконец-то он отведает ратной жизни — и немножко грустно. Жаль было расставаться с домом, с Валентиной. А как же Туман?
В назначенный час он явился по повестке военкома Ленинградского района столицы.
Его спросили:
— Где бы вы хотели служить?
— На границе.
— К сожалению, нам в этом году не дали пока ни одного места. Есть в артиллерию, в авиацию, на флот. А на границу… — И офицер, ведавший призывниками, развел руками.
— Можно мне обратиться к военкому? — спросил Вячеслав.
— Что ж, обратитесь.
Военком тоже ничем не мог помочь.
— Понимаете, у меня овчарка. Чемпион страны, волновался Дунаев. — Я так мечтал о границе. Хотел служить вместе со своей собакой.
Подполковник подумал и сказал:
— Вот что мы сделаем. О Карацупе слышали?
Славка кивнул головой. Еще бы не слышать! Прославленный пограничник.
— Он и сейчас служит. Здесь, в Москве, в управлении погранвойск. Я вам дам номер телефона.
На другой день в кабинете полковника пограничных войск Никиты Федоровича Карацупы раздался телефонный звонок.
— Обожди, обожди, парень, — Карацупа пододвинул к себе блокнот. — Говори толком. Кто ты? Откуда?… Вот это молодец! Да ну! Это мы утрясем, не волнуйся. А пока, знаешь что, приходи-ка через недельку в управление. Пропуск я закажу. Кстати, где ты живешь?
Назавтра Карацупа сам приехал к Дунаевым. Собакой он остался доволен. Работает уверенно и быстро. Внимательно просмотрел родословную, другие документы.
Славка, как и все остальные члены семьи, с восхищением смотрел на знаменитого пограничника, задержавшего не одну сотню нарушителей. Готовя себя и Тумана к границе, Славка прочел о Карацупе книгу. Это был настоящий герой — смелый, отважный, находчивый. И вот теперь даже не верится, что этот герой рядом, у него в доме.
— Хороша собака, — еще раз похвалил Никита Федорович.
На другой день Карацупа позвонил в военный комиссариат, побывал в одном из его отделов. И когда через неделю Славка робко переступил порог кабинета Карацупы, тот крепко пожал парню руку, усадил на стул, широко улыбнулся и густым баском весело пророкотал:
— Дело сделано. Поедешь на ту же заставу, на которой служил в свое время и я.
— А Туман?
— Едет с тобой.
Увидев, как вспыхнуло лицо молодого человека, Карацупа похлопал Славку по плечу и сказал:
— Так-то, брат. Понимаю и поздравляю тебя.
В ВОЛЧЬЕЙ СТАЕ
«Волк» попал в свою стаю. Фадей учился теперь в разведывательной школе. Изрядная дрессировка необходима не только собакам, но и «волкам», чтобы незаметно перейти границу, выбрать укромное место, осмотреться и, если нет ничего тревожного, начать действовать.
Фадея готовили не только для диверсий. Лишь поначалу к нему отнеслись с прохладцей. Когда же узнали его прошлое, выяснили, что он за птица, тут же его обласкали вожаки организации, именующие себя «друзьями свободы России».
В нужный город Ашпин прибыл поздно вечером. Прежде чем направиться в гостиницу, решил позвонить по телефону, который несколько лет назад дал комендант лагеря. Откровенно говоря, он не надеялся на скорую удачу. Много воды утекло с тех пор. Однако, когда он набрал номер и на ломаном немецком языке попытался объяснить вкратце, кто он, на другом конце провода спросили:
— Вы русский?
— Да.
— Кто вам дал телефон?
Фадей сказал.
Послышались приглушенные английские слова, видимо, тот, кто поднял трубку, советовался.
— Где вы находитесь?
— На вокзале.
— Вы, что, с поезда?
— Да.
Опять короткое совещание на другом конце провода. Наконец в трубку на чистейшем русском языке сообщили:
— Вас встретят в вокзальном буфете.
— Когда?
— Через полчаса.
Фадей подхватил свой чемодан и помчался навстречу новой судьбе.
Разведывательная школа, куда через неделю был направлен Ашпин, находилась в дачном местечке. Ни на зеленом дворе, ни в доме в первые минуты Фадей не увидел ни единой души, если не считать охранника у ворот.
Через час он уже кое-что знал о своей будущей жизни. Начальник школы был немногословен. Напоследок он сказал:
