Буркова поправила прическу, одернула жакет и, подхватив папки, вышла в коридор.
Возле открытого окна стояли и курили несколько мужчин. Заметив ее, они повернулись.
— Людмила Ивановна сегодня, как кинозвезда, — смеясь, выпустил дым Соцков.
— Технологам хорошо, — подхватил Зельниченко, — а вот от нас все бабы сбежали!
— А вы кричите на них побольше, — улыбаясь, прошла мимо Людмила Ивановна.
В конце коридора из бухгалтерии выносили стулья и ставили друг на друга.
— Это что за баррикада? — усмехнулась Буркова.
— Ааа… — вяло махнул рукой Гершензон. — Два года обещаниями кормили, теперь привезли и третий день вопят, чего, мол, не берете!
— Мебель?
— Да конешно!
— А чего ж вы не берете?
— А кто возить будет? Я? Да Раиса Яковлевна?!
— Ну, попросите кого-нибудь.
— Кого?
— Господи, неужели так сложно найти мужиков? Вон стоят, курят. Попросите их.
— Попросите вы. Вам не откажут.
— На обратном пути, — улыбнулась Людмила Ивановна. — И с вас шампанское.
— Лады! — засмеялся Гершензон.
Людмила Ивановна свернула, спустилась по небольшой лесенке, миновала малый зал и вошла в директорскую приемную.
Ира печатала, Алевтина Сергеевна включала в розетку штепсель самовара.
— Виктор Васильич у себя?
— Да, Людмила Ивановна, — подняла голову Ира. — Заходите. Он один.
Буркова отворила массивную дверь:
— Можно, Виктор Васильич?
— Проходите, Людмила Ивановна.
Директор ткнул окурок в пепельницу, встал, через стол пожал Бурковой руку:
— Садитесь.
Буркова села напротив, положила пухлые папки на длинный светлый стол. Сергеев сел за свой темного дерева стол, упирающийся в торец длинного, отодвинул в сторону пачку сводок:
— Я ведь совсем забыл, что Мухтарбекович в отпуске.
— Уже три дня.
— Склеротиком становлюсь! — рассмеялся директор и, сощурясь, посмотрел на Буркову. — А вы чудесно выглядите.
— Да что вы, Виктор Васильич.
— И кофточка ненашенская, красивая какая-то…
— Стараемся.
— А что на ней написано… не разгляжу…
— Монте-Карло.
— Ух ты! Шикарно. Неделикатный вопрос: это по блату или напали где?
— Подарили.
— Понятно. Моя дочурка все за такими гоняется… ну да ладно. О кофточках потом.
Он нашарил в пачке сигарету, сунул в губы, чиркнул спичкой:
— Карты редуктора принесли?
— Вот. Еле доволокла.
— Так. Людмила Ивановна, что там у нас с валиком этим… ну… промежуточным…
— А что?
— Да вот допуски, говорят, ни к черту. Посмотрите, вот сводки принесли. Вместо 0,06 — 0,32.
— Как?
— Да вот так.
— Но ведь он же четыре года в производстве, Виктор Васильич. Там же давно уж все отлажено, проверено сто раз…
— Тем не менее.
Директор положил перед ней листок.
Людмила Ивановна подняла его к глазам:
— Так… торцы в норме, шлиц, так, под шестерни… так… под подшипники… господи… действительно 0,32.
Директор грустно чмокнул, затягиваясь.
— Но, может, напутали что? Наладчик ошибся?
Сергеев вздохнул:
— Дело в том, Людмила Ивановна, что эта сводка не первая. Вот, смотрите…
Он выдвинул ящик стола, вынул пачку скрепленных листков, протянул Бурковой:
— Это за три последних месяца.
Буркова стала перебирать листки:
— Это что… все только по промежуточному?
— Да. И везде вместо 0,06 — 0,32.
— Господи, действительно…
— Действительно… — директор грустно посмотрел в окно, выпустил дым.
Буркова подняла голову:
— Но, как же… но… Виктор Васильич, но ведь… и это что… все три месяца?!
— Все три.
— Кошмар! А почему же мы не знали ничего?! Это же… это значит, все за три месяца — брак?!
— Выходит, что так.
— Но… но ведь испытания-то… ведь в сборочном их испытывают!
— Испытывают.
— И что?
— Работают нормально, — грустно усмехнулся директор. — Пока…
— Но почему же мы не знаем ничего? Ни Карапетян, ни отдел? И главный инженер тоже! Он ведь ничего мне не говорил! И сборщики тоже! Как же так, Виктор Васильич?!
Сергеев, не торопясь, загасил окурок, щелчком отпихнул коробок со спичками и, сцепив руки, посмотрел в глаза Бурковой:
— Скажите, Людмила Ивановна, вы что кончали?
— Станкин.
— В каком году?
— В шестьдесят восьмом.
— Значит, у нас вы без малого…
— Тринадцать лет. Но при чем здесь это?
Сергеев устало потер переносицу:
— Людмила Ивановна, скажите, кто разрабатывал технологию обработки промежуточного вала?
— Королев и я.
— Так. Королев у нас уже не работает.
— Да. Два года, как на «Борец» ушел.
Сергеев встал, сунул руки в карманы и подошел к окну.
Буркова удивленно смотрела на него.
За окном разгружали машины с заготовками. В небольшом скверике возле литейного рабочие играли в домино.
Сергеев снова потер переносицу:
— Людмила Ивановна, как вы думаете, почему бракованные редукторы прошли испытания?
