— Судя по гомону и кострам — много.
— В обход если?
— Пробовали. Ходах в двадцати еще одно племя.
Слав проклял Небо и злобно плюнул в костер.
— Да ими тут весь лес кишит, крысами серыми! Похоже, нас ждут.
— Думаешь?
— И думать нечего. Грузовик издалека засечь можно. Проклятые колымаги! Отдать их Бору, пусть навоз возит…
— До Бора еще добраться надо, — напомнил Вик. Он вглядывался в лесную чащу, мрачно темнеющую за рекой. Серые всерьез намерены уничтожить их и разграбить конвой, никаких сомнений. Вернуться к фермерам и попросить помощи? Вряд ли они согласятся. Значит…
— Мы должны разделить конвой, — сказал Вик, — как ты и предлагал. Иначе у нас никаких шансов.
— А если разделимся?
— Если разделимся… — Вик достал из сумы карту. — Смотри. — В свете близкого костра карта выглядела зловеще, казалось, что палец Вика движется между языками пламени. — Прямо от этого поселка на восток есть неплохая дорога. Вот там еще один сгоревший поселок — и дорога поворачивает на юг… прямо к Централи. К мосту, ко второму сохранившемуся мосту…
— Четвертый маршрут, — перебил его Слав. — Там серых не меньше, чем здесь.
— Будет даже больше, — кивнул Вик, — потому что племя на том берегу услышит, что грузовики уходят — и ринется напрямик через лес к мосту.
— И успеет перехватить конвой там.
— Грузовики пойдут на скорости. А кроме того, я надеюсь подготовить серым одну неприятную неожиданность. Лишь бы грузовики добрались до моста. А это реально.
— Может быть, — с сомнением протянул Слав. — А повозки куда денешь, ответственный?
— Повозки воспользуются любезностью серых, которые откроют дорогу, когда бросятся за грузовиками.
— Ловко. Но ведь там не одно племя.
— У повозок есть шанс проскочить незаметно. Добрались же мы незамеченными до фермеров!
— Тогда серые крысы нас не ждали, южный мост не был перекрыт. А сейчас они его перекроют, не сомневайся.
— Я и не сомневаюсь. Но кто нам мешает устроить серым не одну, а две неприятных неожиданности?
Слав с подозрением глянул на Вика:
— Что ты задумал, ответственный? Какие такие неприятные неожиданности?
— Узнаешь. Позови Сея.
— А остальные?
— Пусть отдыхают пока. Тяжелый день будет.
— Это еще мягко сказано, — проворчал Слав.
Вик кивнул головой. Он продолжал изучать карту, словно надеялся увидеть на ней какие-то новые знаки. Северный мост, южный мост… Был еще и третий — гораздо южнее — но его, по словам прошлых, контролировал непосредственно Город, потому что через этот мост шла основная масса городских Конвоев. Взгляд Вика вернулся к первым двум мостам. Серые знают, где их ждать. Но и они знают, где ждать серых.
Вот на этом и был основан план Вика.
— Единственно возможный, — проговорил Вик вслух.
— Что? — спросил подошедший Сей. Вик очнулся от задумчивости.
— Сей, — сказал он, — бери самую резвую лошадь и постарайся пробраться в Централь. Держись подальше от мостов и дорог. Сколько тебе потребуется времени?
— Небу известно! — отозвался Сей. — Если по прямой считать — 40 ходов, пешком — день да ночь, верхом — уже к полудню можно успеть, а то и раньше…
— Хорошо бы раньше. — …Но это по прямой. Если держаться подальше от дорог… не знаю.
— У нас мало времени, Сей, — медленно проговорил Вик. — Очень мало времени.
Серые караулят нас на том берегу, и не думаю, что терпения их хватит надолго.
Постарайся добраться до Централи к полудню. В полдень мы выступаем.
— Могу ведь и совсем не добраться, — негромко сказал Сей. Вик промолчал. Если Сей не свяжется с Антом и Костом вовремя — это будет означать катастрофу, верную гибель конвоя. Лучше не думать об этом.
— В полдень мы выступаем, — повторил он. — В полдень ты должен быть в Централи.
Ты должен передать Косту наш план. Хорошо его помнишь?
— Вроде бы.
— Можешь взять с собой кого-нибудь еще.
— Зачем? Одному проскочить легче.
Больше говорить было не о чем. Сей направился к лошадям, отвел одну из них в сторону и принялся методично, не торопясь, проверять сбрую.
«Помоги ему Небо!» — подумал Вик.
Примерно через ход Сей тронулся в путь. Брод был неподалеку, поэтому Вик отчетливо видел лошадь и всадника до тех пор, пока они не пересекли реку и не скрылись в лесу. Отвернувшись, Вик направился к костру ходовиков.
Теперь оставалось лишь ждать.
И никогда еще в жизни Вика не было столь мучительных ходов ожидания! Ход за ходом медленно тянулось время, и ход за ходом возрастало напряжение. Взошло солнце, но теплее не стало — поднялся ветер, сорванные им листья метались над пожарищем, над костром, возле которого сидел Вик, над спящими неподалеку людьми.
Лошади беспокоились и фыркали, словно чувствуя недоброе. Вик глянул в сторону Веты. Во сне ее лицо было совсем детским, одна ладонь лежала под щекой, пальцы другой беспокойно двигались поверх шкур, которыми была укрыта девушка.
«Через несколько ходов ее может не стать», — внезапно с ужасом осознал Вик. — Как и всех нас. Как и меня»…
Волна страха захлестнула его. Чтобы преодолеть панику, он принялся разбирать свой акэм. Хоть в этом и не было особой необходимости, Вик заставил себя тщательно осмотреть каждую деталь оружия, а потом так же тщательно собрать акэм вновь. Это помогло. Страх отступил.
Но тревога и беспокойство остались. Сей вполне мог попасть в засаду серых. И тогда…
Вик встал и отправился осматривать грузовики. Потом он проверил сбрую у всех лошадей. Потом — оси, колеса, ступицы повозок.
Солнце поднималось все выше. Но оно, казалось, распространяло не тепло, а холод.
Пришло время будить людей. Конвой готовился выступить в путь, засыпаемый желтыми листьями. Ветер все усиливался, он волнами жестокого холода хлестал по рукам и лицу. Вик то и дело обращал свой взгляд к небу, следя за солнцем. Два хода до полудня. Ход до полудня.
Полдень.
Добрался ли Сей до Централи?
Скоро они это узнают.
Вначале взревели двигатели грузовиков. В кабине одного из них был сам Вик, в кабине другого — Юр. Вести повозки предстояло Славу, хотя тот яростно оспаривал свое право вести грузовик. Но Вику не нужна была безрассудная смелость Слава.
Безрассудства в его рискованном плане и так хватало с избытком.
Оказавшись в кабине грузовика, Вик вначале привычно призвал Небо на помощь, а потом погонял двигатель на холостых оборотах. Все как будто, было в порядке. Но теснота кабины, обшитой грубо приваренными листами металла, давила, казалось, на само сердце. Вик вспомнил свой сон: горящая
