– Ты же и так в курсе, Шрам.
– Ты ребятам объясни.
– В аэрофлотовскую кассу, – Радикюль оторвал голову от цветков на клеенке, чтобы пройтись глазами по глазам своих товарищей. Напарываясь в лучшем случае на недоуменный взгляд. Багор отвернулся и что-то прошептал, слышное одному ему.
– Слинять намылился, – выдавил сквозь зубы Петро.
– Нет, – спокойно ответил Витек. – Я хотел отправить семью. Когда Шрама взяли, я раздумывал над ситуацией. И пришел к выводу, что Шрама подставили, чтобы в тюрьме убрать, а нас собираются разгромить и прибрать наше дело. Я еще надеялся, что Шрам выйдет на волю и все образуется. Когда Шрам позвонил мне, и я понял, что он уходит в бега, то есть мы, скорее всего, останемся одни, мне стало ясно – не избежать войны...
«А иуда неплохо держится, – отметил Сергей, – глазом не моргнет. Верит, что выкрутится?»
– Вот я и надумал отослать домашних из города на месяц-другой. Все, чего еще сказать?
– Чего ж ты нам ничего не говорил? – выстрелил вопросом Жуф. А если бы оставался на кармане ствол, то мого быть и в натуре шмальнул бы.
Радикюль только пожал плечами.
– Семья – дело святое, – произнес Шрам. – А ты, Шатл, тоже к семье сорвался после нашего разговора?
– Я?! – вскинулся Шатл.
– За тобой проехали до Питера, а там ты умело оторвался.
– Кто это за мной ехал?
– Что поменяет, если ты узнаешь «кто»?
Обескураженные пацаны переводили взгляды с Радикюля на Шатла.
– Я не сразу сорвался. Почему сразу? – Шатл занервничал, заелозил по лавке. – Не срывался вообще. Вышел себе неспеша, сел, поехал. Не уходил... Ну, оторвался, да! Сидят на хвосте... Мало ли менты...
– Куда, тебя спрашивают? К кому помчался? – грозно надавил Багор. – Колись, паскуда!
– За паскуду с тебя спрос будет! – Шатл попытался встать, но на плечи, придавливая, упали руки Колобка, переместившегося ему за спину.
– Чего ты юлишь? – сказал Сергей, крутя кончик фальшивого уса. – Вываливай правду, деваться тебе некуда.
– Шрам, – Шатл приложил ладонь к груди, – бля буду, личные дела! Никакой подляны, свои заморочки. Разве ты их не знаешь?
– Ничего я не знаю, – покачал головой Сергей. – Говори. С кем и зачем встречался после нашего разговора?
Говорить Шатлу не хотелось. Но деваться, действительно, было некуда. И он начал выдавливать из себя слова:
– Недавно я подсел. На кокаин. Ну, вот вышла такая запара! Бля буду, соскочить хотел. Пробовал не раз, но срывался. В тот день тоже дома не было. А разобрало после твоего звонка, невтерпеж. Ну, и поехал за дозой. Затариваюсь в Питере.
– За марафетом гонял? – Багру захотелось уточнений. – У кого берешь?
Шатл не отреагировал на слова Багра.
– Марафет, значит – задумчиво проговорил Шрам. – Ты не рядовой бычара, ты на должности... Ладно, с этим после разберемся. Жуф!
Жуф сидел между Шатлом и Радикюлем. Он вырвал ноги из-под стола и попытался опрокинуться на спину. Наверное, задумывал прорываться к окну – а куда еще? – вышибать стекло подвернувшимся под руку тараном, хоть той же керосинкой, и драпать к машинам. Но упал он прямо в объятия Колобка. Колобок, чтоб забылись глупости, вывернул Жуфу руку и положил головой, как на плаху, на лавку.
Что ж, Жуф держался до последнего. Но, как собака распознает малейшие интонации голоса хозяина, он безошибочно распознал смертельную угрозу в голосе Шрама и не выдержали натянутые до предела нервы...
2
Жуф поглаживал вывихнутую руку и слушал сам себя. Слушал вместе со всеми.
К еде и недопитой бутылке на клеенке добавился теперь магнитофон, который Колобок достал из сторожевого шкафчика. Магнитофонная головка снимала звук с кассеты, которую в условленном месте оставили люди Андрея и оттуда ее приклеил Колобок. Шорохи, электронного происхождения попискивания и шум, похожий на прибой, не мешали разбирать голоса говорящих:
'-...Он так сказал. Уходит.
(Небольшая пауза).
– Тогда придется зачищать самим. Он хотя бы намекнул, где стрела?
– Нет. Но должен же объяснить. Наверное, позже скажет.
– Хорошо. Как только узнаешь, сразу звони. Бригада будет готова к выезду.
– А я?
– Тебя не заденут. Будут предупреждены.
– Может, мне тогда вовсе не поехать?
– Нет, можешь вспугнуть. Поезжай. Не бойся, сработают чисто. Ну, желаю удачи.
– До свидания...'
Палец Колобка вдавил кнопку «stop».
– Потому я и не сказал сразу, где именно мы встречаемся, – сказал Сергей. – А устроил эти таинственные сотовые игры. Кстати, Жуф, тебя б убрали вместе со всеми. Не понимаю, на что ты надеялся?
Жуф промолчал.
– Голос твоего нанимателя я отгадал. Кому ты продался, мне ясно. Давай колись, как и когда тебя подписали.
– Кому он стелит, Шрам? – Багор с момента разоблачения суки ходил кругами по комнате, ни разу не присел, курил одну за другой.
– Потом. Я его хочу послушать. Интересно мне, понимаешь, как становятся иудами.
– Да просто, – глядя в сгустки темноты под потолком, до которого не доставал керосиновый огонь, усмехнулся Жуф. В его поникших плечах и голосе поселилась обреченность и безразличие. Даже костюм, казалось, потерял шик. – Играл как-то в казино. Уж под утро дело шло, башка совсем не варила, даже не мог сообразить, в наваре я или в минусе. Направился в бар. Подстаканить мозги под расклад...
– Чего? – вырвалось у Багра.
– Одним словом, засел в баре. Не помню уж как завязался с одним типом. За рулетку, за «блэк джек», то-се, вообще о том, во что и как надо играть. Понятно, добавлялись какими-то коктейлями. Знаете, братва, – Жуф неожиданно заговорил горячее, – он мне что-то подмешал. Это просто было сделать, я ж не ждал от него...
– Короче давай, – перебил Шрам.
– Ты не оправданку нам выкатывай, амнуху не получишь, катай по теме, сученок, – добавил Багор.
– Я б с простой балды так не завелся, вот я к чему, – Жуф смотрел на Шрама. – Склинило конкретно. Я слушал его лабуду, верил. Он мне начал развивать, что настоящая игра – эта та, где результат зависит от тебя, а не от шарика, расклада или...
– Короче! – потребовал Шрам.
– Поехали, говорит, покажу, где ведут настоящую игру. Поехали. На какую-то малину. Люди там сидят... не помню сколько, много. Разные люди. Резались в коробок. Знаете? – Жуф вытер выступивший пот. – Я подсел к игре, попробовал по маленькой и завелся...
– Значит, ты проигрался? – ускорил процесс Шрам, перескакивая через лирику, типа «он выбивает шестьдесят, думаю, перебью легко, стучу и выкидываю прогар»...
– Да.
– Чего ж ты к нам не пришел! – подскочил к ему Багор, сбоку заглянул в глаза. – Выкупили бы тебя, урода. Но без падлы бы обошлось!
