– Прекрати, Марк. Неужели ты действительно подозреваешь Гленна?
– Трудно сказать, – небрежно ответил тот, стараясь говорить легко и непринужденно. – Как-никак он последний, кто видел жертву до того, как наступила смерть.
– Это вовсе не смешно, Марк, – сухо сказала Энн. Ее замечание болезненно задело Марка, и он обругал себя за неудачную попытку пошутить.
– Послушай, к чему так волноваться? Мы заберем кошку с собой и отдадим в надежные руки, чтобы разузнать, как это было сделано. Пока что рано говорить о какой-либо связи между...
– Неужели? – перебила его Энн. Попытка детектива отмахнуться от сути случившегося заставила ее на время забыть о мертвой и изуродованной любимице. – Мне не пришлось увидеть тело Шанель Дэвис, зато я отлично рассмотрела труп Джойс Коттрел. Это я ее нашла, припоминаете? А вы теперь пытаетесь сделать вид, будто не понимаете, что бедняжка Кумкват изуродована в точно такой же манере, что и Джойс. Итак, первой была Шанель Дэвис, о которой я, признаться, раньше и знать не знала. Зато второй оказалась моя ближайшая соседка по дому. И вот теперь это случилось с кошечкой моей дочери, то есть буквально у меня во дворе. Извините, Марк, но мне необходимы разъяснения.
Энн повернулась к Лоис.
– Я знаю, что выдумаете обо мне и о моей писанине... – начала было она, но Эккерли жестом попросила ее на секунду замолчать.
– То, о чем мы думали вчера, сегодня уже не столь актуально, – произнесла Лоис. – Теперь все выглядит куда серьезнее. Имеет ли этот маньяк что-либо общее с Ричардом Крэйвеном или нет, ясно одно – неизвестный пытается копировать его манеру. Если бы это случилось в другой части города, мы просто прислали бы патрульную машину, чтобы полицейский составил акт о факте жестокого обращения с животным, но после того, что произошло вчера ночью, мы желаем выяснить все обстоятельства дела ничуть не меньше, чем вы.
Энн повернулась к Блэйкмуру, так и не поверив до конца в искренность Эккерли, которая, видимо, просто-напросто хотела ее успокоить.
– Мы вам обязательно позвоним, – поспешил заверить ее Марк. – Никто не собирается выбрасывать вашу кошку в пруд. Ею займется тот же самый специалист, который исследовал трупы Дэвис и Коттрел...
– Дэвис и Коттрел? – переспросила Энн. Ее инстинкт репортера неожиданно снова заявил о себе. – Так вы хотите сказать, что рассматриваете эти два дела как части одного целого?
Марк Блэйкмур и Лоис Эккерли обменялись взглядами, потом Марк вздохнул:
– Если вы не станете ссылаться на нас, то я отвечу: вне всякого сомнения. Результаты патологоанатомического исследования не совсем, правда, совпадают для обоих случаев, но они тем не менее достаточно близки, чтобы можно было поставить вопрос о расследовании серии убийств. И еще – но это уже только между нами, – тут он выразительно посмотрел на тельце несчастной Кумкват, – еще я собираюсь сделать все, чтобы добраться до сути происшедшего с вашей кошкой. Но стоит вам хоть словом обмолвиться о том, что офицер полиции занимается расследованием смерти животного в связи с убийствами Дэвис и Коттрел, и ни один полицейский никогда больше не подаст вам руки. Уж это я могу вам обещать наверное. Запомните – не писать ни единого слова. Ясно?
Энн заколебалась, но потом подтвердила свое согласие кивком:
– Ясно.
Она оглянулась и сразу успокоилась, увидев, что во дворе никого нет, кроме нее и детективов.
– Тогда как быть мне? – спросила она, невольно скользнув взглядом по распростертой на земле Кумкват. – Это что? Предупреждение? Должно ли это означать, что своей следующей жертвой убийца может избрать меня или кого-нибудь из моих детей? – в глазах Энн явственно читалась тревога, отражавшая чувства, бушевавшие в ее душе. Она снова обратилась к Марку Блэйкмуру:
– Честно говоря, я напугана. Очень напугана.
И снова детективу Блэйкмуру пришлось бороться с искушением: ему захотелось привлечь Энн к себе и укрыть от всех опасностей в своих объятиях. И снова вместо этого ему пришлось выдерживать официальный тон, который используют полицейские в беседах с испуганными обывателями.
– Давайте не будем волноваться заранее. Скоро некоторые вещи более или менее прояснятся. В конце концов это может оказаться чьей-нибудь злой шуткой. Или просто кто-то захотел вас напугать и решил, что, убив вашу кошку, он исполнит свое намерение наилучшим образом. Теперь что касается вашей жизни с настоящего момента. Неподалеку от вашего дома днем и ночью будут разъезжать полицейские машины, и если вас хоть что-нибудь насторожит – любая мелочь, – смело звоните по телефону '911'. Я лично могу гарантировать, что в течение минуты к вам придут на помощь.
– Но мои дети, – жалобно сказала Энн – кураж репортера уступил место заботам матери. – Что я скажу им?
– Если бы я оказалась в вашем положении, – предложила Лоис, – то я бы им просто-напросто соврала. Сказала бы, к примеру, что это работа барсука.
Энн собиралась запротестовать, но Эккерли продолжала гнуть свою линию:
– Послушайте, какой смысл пугать детей? Они и так уже получили по первое число. Да и у вас и без этого забот хватит. Завтра мы сможем сообщить вам много нового.
Прежде чем Энн успела задать очередной вопрос, двери черного хода отворились и появился Гленн с белым пластиковым пакетом в руках.
Хотя Энн казалось, что она в какой-то степени предает своего мужа, но с момента его появления во дворике она не могла вымолвить ни слова. Неожиданно для всех во дворике установилось гнетущее молчание. Наконец Энн встряхнулась, оторвала взгляд от останков Кумкват и, повернувшись на каблуках, безмолвно вернулась в дом.
Гленн передал Марку Блэйкмуру пакет для мусора, который он с трудом отыскал на кухне, и почувствовал на себе сверлящий взгляд детектива. Хотя никто не произнес ни слова, все было ясно и так. Гленн отчаянно пытался решить про себя, что же на самом деле произошло. Неужели он и впрямь убил и
