Солдаты Империи. Беседы. Воспоминания. Документы.

пушки появились и существуют и теперь. Вообще Курчевский был изобретатель и имел целый ряд изобретений: аэросани, вездеходы и другие. Все свои силы и знания он отдавал своей работе и своим изобретениям, рассматривая эту работу не как личное дело, а как работу на нашу Родину. Как я знаю, Курчевский не был коммунист, но был величайший патриот и честный советский работник. Будучи по своему образованию и кругозору, а особенно по остроте ума много выше окружающих его людей, Курчевский пользовался уважением и невольно вызывал восхищение своим умом. Уникальная теоретическая работа по теории реактивно-динамической пушки могла бы и теперь служить примером классической работы в артиллерии (где эта работа, изданная сов. секретно, мне не известно).

Мне кажется, что мы должны сожалеть, что Курчевский закончил свою жизнь в тюрьме вместо того, чтобы плодотворно работать на благо нашей Родины. Считаю, что Л. В. Курчевский, как изобретатель боевого вооружения для Красной Армии, достоин быть показан в Центральном музее Вооруженных Сил.

Академик Б. С. Стечкин».

Что к этому добавить? Нечего.

ПОСАДИЛИ ПО ДЕЛУ «ПРОМПАРТИИ»…

…В январе 1930 года в наших газетах рядом с заметками о поисках пропавшего в Арктике американского летчика Эйельсона, заявлениями начальника советской поисковой экспедиции Б. Г. Чухновского и заслуженного летчика М. М. Громова, выразившего желание принять участие в поисках, мелькнули заголовки: «Чистка советского аппарата», «Очистим наш аппарат от лжеспециалистов!»…

2 января «Правда» пишет: «Если старое чиновничество есть зло, которое мы временно вынуждены еще терпеть, то злом, абсолютно нетерпимым, являются лжеспециалисты в нашем аппарате». Газета сообщает о том, что в Наркомфине экономистом числится бывший контролер двора Николая II граф Растопчин. Техник Марчевский, не имея специального образования, выдает себя за инженера, старается устраивать на технические должности административно-ссыльных, тоже не имеющих образования. Некий Розенблюм растратил 10 тысяч рублей и был исключен из партии в Луганске, а вскоре оказался в Харькове на посту референта пушно-сырьевой конторы Госторга.

В «Правде» от 10 января 1930 года читаем: «Отдельные участки аппарата ВСНХ еще не приспособлены к высоким темпам социалистического строительства. Необходима перестройка (!) руководящего штаба промышленности в соответствии с требованиями реконструктивного периода. Широким смотром аппарата ВСНХ изгоним вредителей, бюрократов и лжеспециалистов».

20 января: «Осуществляем ленинский завет о массовом контроле рабочих над госаппаратом. Модельщик ГЭЗ тов. Садовников слева – днем на заводе; справа он же- вечером на проверке Наркомфина

О настроении страны можно судить по заголовкам: «Генеральная чистка партии заканчивается», «Нет плохих заводов, есть плохие руководители!», «Освободить страну от импорта бумаги», «Книгу вместо водки», «Нет жестокой борьбы за скот», «Страна недополучила 500 000 тонн угля», «Вступая в партию, будем работать, как тов. Сталин», «Решительно прекратить перегибы в отношении середняка», «17 боевых самолетов – красному воздушному флоту. Самолет № 1 – 'Наш ответ китайским белобандитам'», «Украинская контрреволюция перед советским судом», «Дело 'Союза освобождения Украины'», «Петлюровцы в рясах», «Главной опасностью продолжает оставаться правый уклон».

«Правда» выходит на грубой, шероховатой бумаге, еще без единого ордена перед собственным названием.

Все эти заголовки и статьи – пока прелюдия, артподготовка. И вот – с 26 ноября 1930 года «Правда» начинает печатать большие материалы: «Агенты французского империализма и Торгпрома перед пролетарским судом. Дело 'Промышленной партии'».

Читаем: «Интервенты были бы хозяевами положения. Они рассчитывали, что нэп «переродит» советскую власть…»

Председатель особой сессии Верховного суда Вышинский и Государственный обвинитель Крыленко ведут подробные допросы обвиняемых.

Вышинский (подсудимому Чарновскому): Ваша роль была в замедлении металлоснабжения и создания кризиса в металлопромышленности?

Чарновский: ЦК (Промпартии.- Ф. Ч.) стремился к этому, и я вместе с ним.

Крыленко: В плановом вредительстве вы участвовали?

Чарновский: Мы давали только вредительские директивы.

…В материалах мелькают фамилии Рябушинского, Милюкова, Пуанкаре. «Вредительское строительство фабрик… Мечты о министерских портфелях… Рамзин увиливает от ответа… Промпартия – собиратель и руководитель вредительской работы… Меньшевики информируют французский генштаб…»

Крыленко задает вопрос руководителю Промпар- тии подсудимому Рамзину:

– Какие же были еще записки специального характера, имеющие прямое отношение к обороне?

Рамзин: Относительно обороны была записка профессора Стечкина о техническом состоянии авиации. Правда, здесь сведений военного характера не было, потому что Стечкин ими не располагал, а было только техническое освещение положения авиации в смысле типа применяющихся аэропланов, в смысле мощности моторов и т. д.

Крыленко: Ясно, что если Стечкин не располагал сведениями, касающимися военной авиации, то сведения, касающиеся авиации вообще и моторов, описания технического оборудования имели ценность или нет?

Рамзин: Я думаю, что имели ценность, но сведений относительно количества военных аэропланов, насколько я помню, в этой записке не было.

К р ы л е н к о: А по чьему требованию была составлена эта записка?

Рамзин: Она была составлена по просьбе господина Р.

Крыленко: Когда он просил о составлении этой записки, он чем-нибудь мотивировал ее необходимость… или это было ясно само по себе?

Рамзин: Это было ясно само по себе, поскольку в планах военных действий при интервенции были и воздушные атаки, и поэтому мне казалось естественным, что требуются такие сведения… Наши искания в этом направлении не привели к результатам, а единственным результатом была записка профессора Стечкина. Так как он сведениями военного характера не располагал, он мог дать только технические сведения.

Крыленко: Эти технические сведения относительно мощности и силы моторов относились одинаково к военной и гражданской авиации?

Р а м 3 и н: Я, как неспециалист, не знаю этого – не знаю, насколько отличается военная авиация от гражданской. Мы спросим об этом Калинникова (профессор.- Ф. Ч,).

Крыленко: Вы подтверждаете, таким образом, что вы получили задание от Р., а не от Торгпрома. Это во-первых. Во-вторых, что первое требование было о сведениях, о состоянии и силах военной авиации. В- третБих, что записка была составлена. В-четвертых, что записка отправлена. Эти факты вы подтверждаете?

Рамзин: Записка была передана мною лично… Последнее поручение касалось вопроса относительно организации авиабазы… Кажется, площадки для приземления аэропланов, соответствующие знаки и т. д.

Крыленко: Это требование от кого исходило?