куклу: — Мания, ты же понимаешь, что невозможно разобраться в той околесице, которую ты
нагородила. Вот, например, про музыку — она звучит у вас внутри, но ты все время в плеере.
Зачем?
— Я — элита, могу себе позволить слушать то, что хочу и люблю, помимо того, что звучит
внутри.
— И что ты слушаешь? — спросил Эгор, остановившись у одной из кроватей и присев на ее
розовое байковое покрывало. Клоун плюхнулся рядом. Кот и кукла сели на кровати напротив.
— «Saosin» — самый рульный эмо-кор.
— Слово какое-то китайское. Очередная подделка. Ты лучше, Маня, про любовь нам
подробнее расскажи. — Тик-Так болтал короткими ножками, не достающими до земли. — Во что
она в Эмомире материализуется — в игрушки из секс-шопа, в морских порнозвезд, в разорванные в
клочья сердечки?
— По-разному, красный эротоман. Бывают такие сладкие щенки с розовым носом и языком,
которым облизывают тебя с ног до головы. Чистый, наивный и добродушный щен, который любит
тебя бесконечно и бескорыстно с того момента, как увидел. А может быть, и свинья с бесстыдным
розовым пятачком…
— Свиньи самые чистоплотные животные в мире.
— Прости, клоун, я образно и вовсе не хотела тебя обидеть.
Тик- Так возмущенно хрюкнул.
— То есть влюбленные пары просто заводят собачку или свинку? — спросил озадаченный
Эгор, и между камнями у его ног бойко повылезали уже подзабытые грибы удивления.
— Можно сказать и так. Легко ошибиться и найти не свою любовь. Или неправильно за ней
ухаживать. К тому же все надо делать вдвоем. Ну и самое главное, любовь — единственная из
воплощенных эмоций, которая может умереть. Иногда очень неожиданно и без всяких
предпосылок. В Эмомире не счесть кладбищ любви, а эмо-кидов, которые чаще всего хоронят свою
любовь и большую часть времени проводят на могилах своих любовей, называют трупозерами.
— Круто, — присвистнул клоун. — Только я не понял, вы сексом-то занимаетесь? У вас
вообще пиписьки есть? В детстве меня страшно мучил этот вопрос: есть ли у кукол пиписьки?
— Фу-у — сказал Эгор, — детский сад какой-то. За кроватью рядом с ним вырос и расцвел
стыдливый розовый куст.
— Все у нас есть, — сказала ничуть не смутившаяся Мания, — все как у людей, даже лучше.
Показать?
— Давай, — обрадовался клоун, захлопав в потные ладони.
— Не надо! — Эгор даже вскочил. — Верю!
— Ну и дурак, — обиделся Тик-Так.
— Все у нас есть, — тихо повторила кукла, — кроме счастья. Простого человеческого счастья
— забирают его у нас.
— Ну, не все так грустно, — подключился к разговору давно молчавший Кот. — Это жизнь.
Королевство должно пополнять запасы валюты. Богатеет Королевство, богатеете и вы. Счастье
слишком эфемерная и редкая субстанция, даже для Эмоми-ра. Здесь нет денег, и единственной
ценностью для торговли с другими мирами является счастье. Королевские фрейлины, эмо-
фарфаллы, день и ночь трудятся, собирая пыльцу счастья на свои крылышки. Хранится счастье в
запечатанных сосудах в казне Королевы и ждет тебя, о Эмобой.
— Кстати, Маня, у людей счастье тоже долго не задерживается. Не парься, — успокоил куклу
клоун.
— Будь счастлива, — подпел ему Эгор и осекся.
— И вообще, нечего тут нюни разводить. Забирают у них счастье! — противным голосом
сказал Кот. — Все равно что деревья страдали бы из-за того, что кислородом, который они
выделяют, дышат все кому не лень. Потребляют углекислый газ — выделяют кислород. Вы
потребляете любовь — выделяете счастье. Правда, слишком мало и очень редко.
— Вот урод, — сказала Мания, и из ее дырок-глаз покатились круглые черные слезы.
— А я вот ничего не потребляю, — испуганно сказал Эгор, с сочувствием глядя на куклу.
— И не потреблял? — строго спросил клоун.
— Ну разве что пару раз, как все. Фу! Ты опять меня запутал. Не потребляю здесь. Ничего не
ем, не пью, и спать не хочется. Ты-то, клоун, уже тонну моих эмоций сожрал.
Кот всплеснул лапами в ярких браслетах: — Эгор, ты идеальное создание. В тебе уже все есть.
Ты можешь менять этот мир, а в будущем и мир реальный, подробней обо всем тебе расскажет
Королева. А я лишь преданный хвостатый паж ее. А насчет слова «спать» — в Эмомире такого
понятия нет. Во сне не спят, понимаешь?
— С трудом. Но если это сон, то есть ли у него конец?
— Конечно есть, и обязательно счастливый.
— Отлично. — Эгор повернулся к кукле. — Мания, ну хватит плакать. А то я не выдержу и
присоединюсь. Скажи лучше, чем так хорош этот твой «Saosin», который ты слушаешь и который
увековечила на своей груди?
Кукла сразу перестала плакать.
— Ты что, не знаешь? Странно. «Saosin» — это не только группа, это еще и мудрое китайское
изречение, которое означает примерно следующее: «Держи свое сердце закрытым, потому что
ничто не вечно. Не привязывайся к чему-либо, потому что это что-либо уйдет в конце концов и
разобьет твое сердце».
Эгор похлопал себя по пустой груди:
— Это правда. Услышать бы пораньше. Хотя я ни о чем не жалею. Только очень хочу
вернуться и увидеть Кити, одним своим глазком. Причем немедленно! Так как мне это сделать,
Кот? Где ваши разломы и точки соприкосновения с Реалом? И зачем в мире, где никто не спит,
огромная площадь, заставленная кроватями?
ГЛАВА 8
Инструктаж
Первые лучи эмо-солнца осветили площадь Спального района. Закат плавно перетек в рассвет,
не выходя из уже привычной розово-черной гаммы. Четыре совершенно непохожих друг на друга
существа сидели на двух старых металлических кроватях с розовыми выцветшими покрывалами и
огромными черными подушками с орнаментом из розовых черепов в изголовьях. Испуганный
напором одноглазого героя, ученый кот держал перед ним ответ:
— Спальный район — это такая сложная телепортационная система, которая транслирует
образы обитателей Эмомира в сны обитателей Реала. Что-то вроде ваших кинотеатров. У эмо- кукол
нет иного способа попасть в мир снов, который в принципе не подвластен никому. Я говорю «в
принципе», потому что в Великой книге написано, что ты, Эмобой, сломаешь эти стереотипы и
покоришь мир снов. Ты сможешь вмешиваться в ход сновидений и менять их так же, как и Эмомир.
А пока это чисто развлекательное заведение. Любой из обитателей Эмокора может прийти сюда,
лечь головой на сонную подушку, попасть в сон любого человека в Реале и посмотреть его изнутри.
— И даже в сон Памелы Андерсон? — снова влез Тик-Так.
— Какой же у вас дурной вкус, клоун, — едко сказал Кот.
— Цирковой. И все же?
— Конечно, главное, чтобы она в этот момент спала.
