вылез, увидел вдали лишь уменьшающийся силуэт красного друга.
— Чего это с ним? — не понял Эгор. — Безумства чьего-то объелся? Куда он дернул?
— Не знаю, — сказала Мания. — Мне кажется, он перенервничал, пока ты пропадал во сне у
Риты. Боялся, чтобы с тобой не случилась какая-нибудь неприятность.
— Нет, это он меня за Кити, — сказал задумчиво Эгор. — Может быть, и правильно.
— Чрезвычайно эмоциональный клоун, — кивнула Мания.
— Слава Создателю, одной большой проблемой меньше, — довольно вздохнул Кот. —
Эмобой, может быть, поспешим во дворец с двумя хорошими новостями: и Рита спасена, и клоун
исчез.
— Что значит — исчез? Тик-Так мой друг. Сейчас пойду найду его и набью ему его толстую
морду. Что-то ты перестал мне нравиться, Кот в кедах, он же королевская подлиза. Иди к своей
Маргит и скажи, что завтра я приду во дворец, как обещал. А пока я пошел искать Тика. Куда он
ускакал?
— В сторону барбикенства, в центр, — сказала кукла. — Можно мне пойти с тобой? Тебе
понадобится провожатый, а я там родилась. — Правда, тебе запрещено там появляться, —
напомнил Кот.
— Со мной ее никто не тронет. Я — Эмобой, ваш завтрашний правитель.
— Ну-ну. Счастливого пути. До встречи во дворце. — Кот, важно задрав свой полосатый эмо-
хвост, не спеша удалился.
Эгор с Манией, напротив, пошли очень быстрым шагом. Центр города от Спального района
находился не очень далеко, но и не совсем близко. Улицы, по которым они шли, были ничем не
примечательны, все те же пыльные черно-розовые мостовые и пустые кукольные домики. Лишь
изредка навстречу попадались парочки гуляющих эмо-кидов. Но Эгор с Манией проносились мимо
них так быстро, что те не успевали их узнать. Стемнело, улицы стали сужаться. Вдалеке замелькали
яркие, странно разноцветные для Эмокора огоньки, и даже послышалась веселая музыка. Эгор не
поверил своим ушам, услышав «Бип-пип-пип — мой сигналит джип», и вопросительно взглянул на
Манию:
— У меня глюки?
— Нет, Эгор, это барбикенство, райончик, полный радости и удовольствий. Главное — не
подавиться ими сразу, — сморщила физиономию безглазая кукла.
— Вообще-то я люблю веселье, — сказал Эгор, — а клоуну здесь самое место. Не пойму, чего
же он раньше сюда не сбежал?
Мания промолчала. Улица, по которой они шли, заканчивалась большим шлагбаумом, на
котором аршинными розово-черными буквами было написано: «Эмо-кидам вход строго запрещен».
— Смешно, — сказал Эгор. — Приколисты.
За шлагбаумом сиял огнями широкий проспект, по которому разгуливали компании и парочки
нарядных и вальяжных барбикенов. Розово-черные цвета все равно преобладали в цветовой гамме
района, а то, что показалось разноцветьем привыкшему к двуцветному миру глазу Эгора, оказалось
лишь добавлением двух цветов: желтого и красного.
— Национальные цвета барбикенства, — сказала, поймав его взгляд, Мания. — Золото — цвет
достатка, красный — цвет плотских удовольствий.
Они уже совсем подошли к шлагбауму, когда увидели собак. Хотя, может быть, эти существа
только походили на них, а скорее даже на гиен. Но поскольку они однозначно охраняли шлагбаум, в
мозгу Эгора стереотипно просигналило: «Собаки». Они не увидели их раньше, поскольку зверюги
замечательно мимикрировали под окружающую их красно-розово-черную среду. У них в наличии
имелось по две мерзкие лобастые башки с разверстыми розовыми пастями, усаженными желтыми
зубами, и по три пары резвых кривых ног, на которых они на всех парах неслись к Эгору и Мании.
Неслись, не издавая ни звука, лишь со свистом рассекая воздух мускулистыми телами.
— Презрение и самодовольство, — выкрикнула, как пароль, кукла, но твари не обратили на
это никакого внимания.
Эгор уже чувствовал их мерзкий мускусный запах, когда в нем поднялась волна отвращения и
ненависти, которая вырвалась из бойницы его глаза и вмиг раскатала незадачливых псов в
пятнистые блины по мостовой. Блинов получилось очень много, и от них поднимался вонючий пар.
Мания вытерла рукой испарину со лба Эгора и достала из своей сумки футболку «КС». Впервые
Эгор увидел ее одетой сверху, но спрашивать ничего не стал. Все и так понятно. У
негостеприимного района существовали свои законы.
— Я думаю, Кот редкий гость в этих местах, сказал Эгор.
— Он здесь не был и не будет никогда, — сказала Мания. — Презрение и самодовольство —
сторожевые псы района — питаются глупыми эмо-кидами, забредшими сюда, ну и злобой,
глупостью, страхом и прочей дрянью, избытки которой Королева разрешает барбикенам им
скармливать.
— А вдруг они сожрали Тик-Така? — испугался Эгор.
— Не думаю. Он существо не этого мира и вообще, по-моему, несъедобный.
— Да, думаешь? Как красный мухомор?
— Да, точно. Если он здесь, мы это быстро узнаем, — сказала Мания, и они вышли на
широкий проспект, ярко освещенный нарядными фонарями и неоновой рекламой на домах.
И мостовые, и дома ничем не отличались от своих собратьев в районе эмо-кидов, их просто
нарядно украсили и подсветили яркими желтыми и розовыми прожекторами. На проспекте шло
гулянье. Из открытых дверей супернавороченных иномарок последних моделей неслась веселая
танцевальная музычка. Машины, припаркованные на обочине тротуара вплотную друг к другу, —
это первое, что бросилось в глаза Эгору. Он очень любил машины, но еще ни разу не видел их в
Эмомире. Такие блестящие красавицы, с узкими фарами-глазами и крутыми изгибами задов.
Каплевидные болиды и роскошные кабриолеты — японки, немки и американки. Такие машины
всегда вызывали у Егора белую зависть и желание немедленно умчаться в дальние дали… Но что-
то с ними было не так, какая-то болезненная ущербность чувствовалась в их статике. Ни одно авто
не двигалось, и из каждого, надрываясь бум-бокс-басами, выливалась своя навязчивая музыка. Из-
за шума многочисленным парочкам и компаниям, гуляющим по проспекту и циркулирующим из
одного увеселительного заведения в другое, говорить приходилось очень громко, они почти
кричали. Немудрено, что никто не обратил внимания на собачью бойню у шлагбаума. Эгор с
интересом разглядывал барбикенов. Все они, без исключения, и парни и девушки, казались
записными красавцами и красавицами, которые словно только что сошли с обложек гламурных
журналов. Одеты только «от кутюр». Проспект напоминал огромный подиум, где шел грандиозный
показ: тысячи супермоделей демонстрировали друг другу достижения высокой моды, шумно
приветствовали знакомых, демонстративно целовались и обнимались, танцевали рядом с
машинами, сидели за столиками уличных кафе, потягивали пенные коктейли через розовые
трубочки, заваливали шумными компаниями в рестораны, толпились у клубов и даже занимались
любовью в машинах.
— Вот это тусень! — восхитился Эгор, он на время забыл про Тик-Така и залюбовался
неожиданным бурлением жизни в центре города. — А чего машины все стоят?
— Это просто большие модели, такие же пустые, как их вечно молодые супермодные хозяева.
