понимал, что если мне не удастся взять себя в руки, то выброс магической энергии убьёт всё живое в радиусе сотни шагов. Запоздалые попытки разума справиться с этим состоянием не приносили никакого результата, и я с ужасом представлял последствия своего психологического срыва. Только богам известно, чем закончилась бы эта история, если бы Эланриль не переборола свой страх и не вернулась с полдороги, чтобы успокоить озверевшего Ингара.
Эльфийка с первого взгляда поняла, что со мною не всё ладно, и с криком «нет!» бросилась мне на шею. К этому моменту я уже почти потерял связь с окружающим миром и практически не контролировал свои действия. Отчаянный прыжок эльфийки столкнул меня с берега в болото, мои ноги заплелись, и я, потеряв равновесие, свалился в воду. Как только моя голова скрылась под водой, произошёл спонтанный выброс магической энергии, и болото вокруг меня забурлило. Только через несколько секунд мне удалось вынырнуть на поверхность и, цепляясь за ветки кустов, выбраться на берег. От моей одежды шёл пар, словно она побывала в раскалённой печи, но ожогов на своём теле я не почувствовал. Неожиданное купание явно было мне на пользу, и приступ бешенства быстро проходил. Однако ноги меня ещё не держали, и, чтобы унять дрожь в трясущихся конечностях, я лёг на землю. Через несколько минут я отдышался и осмотрелся по сторонам. В нескольких шагах от берега я увидел сидящую на земле Эланриль, которая смотрела на меня квадратными от ужаса глазами.
— Ингар, ты в порядке? — спросила срывающимся голосом девушка.
— Пока не знаю. А куда подевался Элиндар? — задал вопрос я, испугавшись, что убил гвельфа.
— Он убежал куда-то, когда вода в болоте закипела. Ингар, умоляю тебя, не делай так больше, я очень боюсь, когда ты злишься.
— Я постараюсь, но мне очень трудно сдерживаться, когда сталкиваюсь с эльфийской спесью. Эланриль, ответь, почему эльфы даже на краю могилы кичатся своей исключительностью и готовы вцепиться зубами даже в протянутую руку помощи?
— Ингар, я этого не знаю, но так было всегда. Наш народ живёт на Геоне намного дольше людей, и, наверное, причина в этом. Этот мир тысячелетия принадлежал эльфам, а другие народы только незваные гости, которые заняли наше место под солнцем. Этот мир был прекрасен, пока здесь не появились пришельцы.
— Эланриль, мир Геона превратился в руины после эльфийских войн на уничтожение, а пришельцы появились в результате вашей же глупости. Эльфам пора прекратить жить мифами о былом величии; чтобы выжить, необходимо меняться и приспосабливаться к новым реалиям. Человеческая природа податлива, как глина, а эльфы — словно застывшие памятники давно ушедшим предкам. Не нужно пытаться вернуть красивую сказку о прошлом, нужно создавать прекрасное настоящее! Любой, кто тянет дроу в прошлое, — враг, и я буду беспощадно с ним бороться! Другого пути у нас нет; если мы пойдём разными дорогами, то впереди нас ждёт только могила! Ты поняла меня?
— Да, любимый! — выдохнула Эланриль.
«Ну вот, кто о чём, а голый о бане! Я тут распинаюсь о прекрасном будущем, а девушка только о любви думать способна. А может быть, в её словах и есть главная правда жизни? Нам, мужикам, только бы бегать с мечом в руке, срубая головы направо и налево, а женщины обязаны сдерживать нашу дурь и не дать окончательно перерезать друг друга ради сомнительной славы, — обречённо подумал я, поняв, что мои возвышенные речи мало волнуют душу влюблённой девушки. — И за какие только грехи на меня свалились все эти любовные проблемы?»
Пока мы с Эланриль беседовали на философские темы, к нам осторожно подошёл Элиндар и тихо встал в сторонке. Наконец я обратил на него внимание. Мой философский зуд уже прошёл, и я отправил гвельфа созывать дроу на совет, который мы так и не смогли провести.
После приступа бешенства, который чудом не отправил к праотцам руководство эльфов, ушастые стали тихими, как мыши, и покорно выслушивали мои приказы. Сначала я решил, что на дроу положительно подействовала разъяснительная работа Милорна, но некоторые из присутствующих очень часто бросали взгляды куда-то мне за спину. Как я ни сдерживал себя, стараясь сохранить серьёзный вид, но всё-таки не выдержал и обернулся, после чего буквально обомлел. Вся поверхность озера, затянутого болотной тиной, была покрыта сплошным ковром мёртвой рыбы и другой живности, которая раньше водилась в воде. Это зрелище являлось лучшей иллюстрацией моей магической силы и предупреждением тем, кто вздумает конфликтовать с князем Ингаром.
Созывая эльфов на совет, я собирался обсудить с ними свои планы и выслушать критические замечания, но после приступа бешенства и неконтролируемого ментального выброса мои планы пошли прахом. Перепуганные дроу смотрели мне в рот и были готовы выполнить любой, даже самый идиотский приказ. Смысла в таком совещании не было никакого, и я просто приказал Милорну подготовить к вечеру двадцать воинов для похода к мосту, куда должны были подойти войска Арданая.
После неожиданного купания моя одежда снова потребовала стирки, и я снова нарядился в тогу римского императора, соорудив её из конфискованной у дроу простыни. Командный зуд не давал мне покоя, и я не смог усидеть на берегу, отправившись инспектировать лагерь в сопровождении Милорна и магини Аладриель, которая пыталась исподволь прощупать меня магией. Суета эльфийки начала меня напрягать, и я, чтобы прекратить неуклюжие попытки магини залезть мне в голову, сказал:
— Госпожа Аладриель, я понимаю вашу заботу о народе дроу, но если у вас есть ко мне вопросы, то просто задайте их, а не пытайтесь залезть в моё сознание. Я со всей откровенностью отвечу вам, а если будут темы, которые я не захочу обсуждать, то скажу об этом прямо.
Услышав мою реплику, эльфийка, полностью уверенная в том, что действует незаметно, споткнулась и едва не упала. Элиндар, идущий рядом с Аладриель, едва успел поддержать её под руку и спасти от конфуза. Лица у гвельфов в подобных случаях синеют, а кожа у магини потемнела и стала почти как у негритянки, наверное, так краснеют тёмные эльфы. Эльфийка только через минуту смогла взять себя в руки и попыталась оправдаться:
— Сиятельный, вы неправильно поняли мои действия, я пыталась понять, насколько вы раздражены и не грозит ли нам новый всплеск вашей ярости. После того как вы едва не убили всех нас, это была попытка просто обезопасить себя.
— Госпожа Аладриель, простите меня за несдержанность, но слишком тяжёлыми выдались последние два месяца. Я постараюсь контролировать свои эмоции, но и вы со своей стороны постарайтесь не доводить меня своим поведением до белого каления, и тогда у нас не будет возникать проблем.
— Сиятельный, но мы совсем не собирались ставить под сомнение ваше главенство над нами, просто у дроу есть собственная гордость.
— Госпожа Аладриель, похоже, это вы не до конца меня поняли. Моя задача довести народ дроу к Дереву Жизни. У меня нет никакого желания договариваться с вашей элитой о разделении власти или каждый раз разжёвывать свои приказы! На это у меня просто нет времени, да и многие приказы диктует быстро меняющаяся обстановка. К тому же я просто могу ошибаться, но лучше выполнять ошибочный приказ, нежели обсуждать каждый из них. Если вы боитесь потерять свой статус среди соплеменников и попытаетесь стать руководящей прослойкой между мной и простыми дроу, то я этого не позволю. Командиров назначаю только я, руководствуясь их компетенцией, а не званиями. Все внутренние разборки — в долине Дерева Жизни, а сейчас — беспрекословное подчинение. Вопросы можете задавать, только если что-то непонятно или вы увидели, что я совершаю какую-нибудь откровенную глупость. Я надеюсь, что до вас дошли мои требования?
— Да, князь, я поняла вас! — с плохо скрываемым раздражением ответила магиня.
— Тогда выслушайте мой приказ, — обратился я к Аладриель и Элиндару. — Когда я с воинами уйду к мосту через реку Нерей, то вся власть в лагере перейдёт лично к вам. В случае непредвиденных обстоятельств вы вместе с Элиндаром уводите эльфов в долину Нордрассила. Карту с маршрутом движения и письмо принцессе Викане я оставлю. На карте два варианта пути: один через халифат, а второй через афрские джунгли. Халиф Саадин — мой союзник, но если он решит, что я погиб, то сразу превратится во врага эльфов, в этом случае вам придётся идти не через халифат, а через территорию афров. До вас тоже могут дойти известия о моей смерти, но доверять им особенно не стоит, потому что мне доводилось попадать в разные передряги, а я пока жив и постараюсь, чтобы так было и дальше. Если посчитать все могилы, в которых меня уже похоронили, то получится целое кладбище, и, как говорят у нас на Земле: «Не дождётесь!» После моего ухода ждите десять дней, и если не будет известий, то в любом случае уходите к
