подписывая «акт повиновения» орденским властям – «неведомым верховным силам». Вся структура и деятельность ордена были покрыты такой таинственностью, что от рядовых членов скрывались даже его цели, которые будто бы были известны только «незримому» руководству.
Из всех этих конкурентов, противостоявших ордену «Строгого чина» и претендовавших на высшую мудрость, одно время едва ли не самым серьезным был основанный Штарком в 1767 году «Тамплиерский клерикат». Целью Штарка было сблизить масонство и католицизм (видимо, именно поэтому сам Штарк и перешел позднее в эту религию). В противоположность Гунду он утверждал, что высшие тайны ордена тамплиеров были унаследованы не светскими рыцарями, а духовными людьми. Так что если в деятельности Гунда до некоторой степени можно видеть попытку возродить идеалы феодального рыцарства, то Штарк олицетворял притязания католического духовенства на господство над мирянами.
Одно время Штарка даже обвиняли в тайном пристрастии к иезуитству – обвинение, на которое он так и не ответил. Действительно, образ действий Штарка сильно попахивал иезуитством, да и использовал он те же приемы: стремился втереться в доверие влиятельных лиц, состоял учителем при двух или трех принцах, да и умер в придворной должности главного дармштадтского проповедника. Одно время он даже хотел было заключить формальный союз с орденом «Строгого чина», и фон Гунд готов был пойти ему навстречу в обмен на кое-какие тайны масонства, но Штарк вместо этого стал просить у него денег, и они так и разошлись – если не врагами, то конкурентами. Позднее Штарк сочинил сатирический роман, где дал иронически-насмешливое описание ордена «Строгого чина».
В 1775 году в Брауншвейге состоялся конгресс, на котором орден попробовал перестроиться на более-менее демократической основе. Во главе всего ордена была поставлена Великая ложа, которая должна была состоять из выборных уполномоченных от отдаленных лож. Чтобы подчеркнуть разрыв ордена с его прошлым, решено было изменить его прежнее название («Строгий чин»), после чего орден стал называться «Соединенными немецкими ложами».
После этого звезда «Строгого чина» стала быстро угасать. Вскоре начало выясняться, что в его составе было много людей приблудных и шарлатанов, да и сам состав был довольно заурядным. Члены франкфуртской ложи, входящей в орден, еще в 1772 году в своем послании к принцу Гессен-Дармштадскому точно определили, что именно привлекало людей в «Строгий чин». «Слишком хорошо известно, – писали они, – что побудительными причинами к вступлению в наш достопочтенный орден часто служат простое любопытство, искание выгод, преувеличенное представление о тайнах, в действительности там не имеющихся, ожидание всякого рода удовольствий и забав и тому подобное… Общество свободнорожденных людей, состоящее из представителей всех наций, распространившихся по всем частям света, не может долго существовать в согласии с правилами „Строгого чина”, точно так же как поименованное общество, в котором господствуют беспорядок, распутство, ссоры, расточительность и своекорыстные цели, не может надеяться, чтобы в нем долго оставались разумные люди».
Чтобы выйти из кризиса и поправить свои дела, орден «Строгого чина» стал искать союзничества со шведскими масонами, тоже заявлявшими, что состоят в сношениях с высшими властями и обладают тайными знаниями, и в 1777 году вступил в ними в переговоры. Два года спустя был заключен союз, и шведский принц герцог Карл Зюдерманландский (позднее король Швеции Карл XIII) был избран гроссмейстером тех же провинций, над коими ранее главенствовал фон Гунд.
Но этот союз оказался непрочным. Шведские «братья» не открыли немецким ничего нового, не предъявили никаких документов, удостоверяющих их исключительные знания и притязания. Члены «Строгого чина» быстро поняли, что кроме новых церемоний и частных вариаций орденской истории шведская система ничего им предложить не может. Союз распался, и орден, лишившись последней опоры, скоро прекратил свое существование – он был упразднен самими же масонами на заседании конвента в Вильгельмсбаде, состоявшемся в 1782 году.
«Шведская система» в Германии
В Швеции система высших степеней зародилась в середине XVIII века под французским влиянием, но шведскому масонству первоначально была совершенно чужда мысль о связи масонов с тамплиерами. Вначале здесь получила распространение идея Рамсея о происхождении масонства от другого средневекового ордена, иоаннитов, и только позднее (примерно в 1760 году) в качестве надстройки над 7 степенями появились тамплиерские степени. В сущности, в шведском масонстве не было ничего оригинального, но в Германии той поры было модно искать «истинное» и «подлинное» масонство за границей, а тут как нельзя более кстати подвернулось шведское.
По обычаю всех мистиков немецкие масоны считали, что истинное знание может прийти только издалека, что хранителями высшей мудрости могут быть только иноземцы. Неудивительно поэтому, что «шведская система» в скором времени стала в Германии самой распространенной и была положена в основу многих масонских организаций, хотя, конечно же, на немецкой почве она включала в себя и многие местные примеси.
Зарождение и развитие «шведской системы» в Германии связано с именем Иоганна Вильгельма Элленбергера, который в истории масонства более известен под именем фон Циннендорфа (имя, которое он принял впоследствии). Благодаря его стараниям в Германии к 1770 году было уже около 13 лож «циннендорфского» образца, и в этом же году с целью их объединения он основал «Великую земскую ложу всех каменщиков Германии».
Во главе ордена стояли
В основе орденского учения лежала некая христианская мистерия, которая являлась тайной не только для лиц, посторонних масонству, но и для низших степеней ордена и открывалась только тем, кто был членом «шотландских» лож. Суть этой мистерии заключалась в том, что Христос помимо известного всем учения, изложенного в Евангелиях, сообщил избранным апостолам некоторые тайные знания, которые передавались преемственно, пока не перешли к клирикам тамплиерского ордена, а от них к современным масонам шведской системы.
Эти таинственные знания берут свое начало еще в дохристианской эпохе; ими, в частности, владела иудейская секта ессеев, в кругу которых воспитывался и провел большую часть своей жизни Иисус. Свою мудрость Он частично заимствовал у этой секты, однако значительно углубил и расширил ее своей божественной мыслью.
Придавая огромное значение самой личности Христа в выработке масонской мудрости, Циннендорф и его последователи считали, что и передавать ее следует только христианам, ибо только христиане достойны воспринять тайные заветы великого Учителя, и только христианский дух способен развить их во всей их сокровенной силе.
Поиск мистических знаний настолько насыщал духовную атмосферу тогдашней Германии, что до самой смерти Циннендорфа, последовавшей в 1782 году, сфера влияния «Великой земской ложи» все более расширялась. Подчиненные ей ложи возникли в Австрии, Силезии, Померании, Саксонии и даже в России. В 1778 году под ее управлением находились уже 34 ложи, но для ее имперских притязаний этого было мало. В полном соответствии со своим названием – «Великая земская ложа всех каменщиков Германии» – она хотела быть единственной Великой ложей на немецких землях. Но у нее на пути стояли две другие ложи, которые также носили звание Великих, – уже известные нам берлинская ложа
Одно время (с 1774 по 1776 год) она все же признавала над собой власть «Великой земской ложи», но, в конце концов, отделилась и от нее – так же как раньше от берлинской. Именно эти две ложи и стояли на пути «Великой земской ложи» к полновластию, и она, естественно, вступила с ними в войну.
Короче говоря, история «шведской системы» в Германии представляет собой сплошные междоусобицы и распри с другими ложами в споре за пальму первенства, в споре, который пестрит скандалами и взаимными разоблачениями. И только в XIX веке, когда во главе «Великой земской ложи» стал
