прилавке в пластиковом пакете. Джей расстегнул молнию на новой сумке и сунул в нее плащ.
На улице начало темнеть. Попрошайки, вооруженные рукоятками для метел и обрезками водопроводных труб, сновали в толпе выходящих из магазина покупателей, осыпая угрозами тех, кто выглядел беспомощно.
По сравнению с толпой у магазина, маленький парк казался оазисом спокойствия. Джей уселся на скамейку, поставив сумку между ног, и принялся ждать. Мимо ползли машины, по большей части невидимые за торопливым потоком пешеходов, выдыхающих облачка пара в морозный воздух. Кое-кто из водителей очень напоминал сердитого продавца из отдела мужской одежды, но в основном лица отражали равнодушие людей, обреченных вести кубические фургончики и неуклюжие махины автобусов со скоростью четыре мили в час, а то и меньше.
— Вам не холодно? — На дальний конец скамейки присел шмыгающий носом старик.
Джей покачал головой.
— А мне холодно. Я чертовски замерз.
Джей промолчал.
— Вон там, — старик ткнул куда-то пальцем, — есть приют, чтобы мы не бродили по улицам. Да только там все крадут, стоит заснуть. Подчистую. И есть не дают. Если бы вы подкинули мне деньжат, я купил бы себе еды и пошел туда спать, но уже не голодный.
— Могли бы прихватить и бутылочку вина, согреться, — заметил Джей.
Старик секунду помолчал, причмокнув почти беззубыми деснами:
— Тут вы опять правы, винца бы я выпил.
— Конечно.
— Я когда-то получал социальное пособие, да только оно больше не приходит. Какая-то с ним проблема.
— И новый свитер вам не помешал бы, — посоветовал Джей. — Зима только начинается.
— Коли денег хватило бы, то и свитер бы купил, — согласился старик. — И смог бы спать в ящиках, а не в приюте.
— В гостинице-автомате?
— В ней самой.
— Я вчера в такой ночевал. — Джей задумался. — Мне там не понравилось, но это, наверное, гораздо лучше приюта.
— Точно!
— Вы сказали, что замерзли. Хотите мой плащ?
Старик помедлил с ответом.
— А вы ответили, что вам не холодно. Но вы же замерзнете, коли отдадите плащ.
Джей встал и принялся проталкивать пуговицы сквозь пластиковые петли.
На Сороковой улице кто-то нажал на клаксон. Раздался приглушенный вой, который мог бы издавать умирающий кит.
— Так вы его отдаете?
— Да. — Джей протянул плащ старику. — Надевайте.
Старик сунул руку в объемистый рукав.
— Сдается мне, вон та леди вас зовет, — заметил он.
— Все равно она застряла в пробке. — Джей подождал, пока старик просунул руку во второй рукав, потом выудил из кармана куртки сотню. — Если я дам вам денег, вы не расскажете обо мне тем ребятам с палками?
— Черта с два! Они же у меня все отнимут.
— И то верно.
Джей отдал старику сотню, промчался через парк, отпихивая людей большой сумкой, и выбежал на мостовую, где в пробке замерли машины.
Из темно-зеленого фургончика ему махала рыжеволосая женщина. Джей распахнул правую переднюю дверцу, забросил в машину сумку, залез следом и уселся. В машине пахло пыльной обивкой и духами.
— Не смотрите на меня, — велела женщина. — Смотрите прямо перед собой.
Джей повиновался.
— Все время, пока вы рядом, вы не должны поворачиваться ко мне. Понятно? Что бы я ни сказала, что бы ни сделала — не смотрите на меня.
Джей кивнул.
— Это первое. Они уже видели меня по телефону, но чем меньше они будут меня видеть, тем лучше.
— Спасибо, что приехали за мной.
— Я не собиралась, — сердито заметила она.
Джей покачал головой, не глядя на спутницу:
— А я надеялся. После того разговора я решил, что на вашем месте ответил бы именно так, отказом, чтобы они не ждали нас здесь, если подслушивали.
— А они подслушивали. Они и сейчас слушают. Они слышат все, что слышите вы, и видят все, что видите вы.
Джей кивнул — в основном для себя.
— Мне следовало бы догадаться, что это кончится примерно так.
— Наш разговор пустили в эфир. Возле моей берлоги в Гринтри уже толпа. Я рванула к дому, думала встретиться с вами, а там уже человек пятьсот, и с каждой минутой толпа нарастает.
— Мне очень жаль, — искренне произнес Джей.
— Придется подыскать новую берлогу, вот и все. — Женщина замолчала; Джей каким-то шестым чувством ощутил, как она стиснула зубы. — Словом, я приехала за вами. Наверное, не стоило, но я приехала. Вы заметили номер моей машины?
Джей пошарил в памяти.
— Нет.
— Это хорошо. Не смотрите на него, когда будете выходить, ладно?
— Ладно.
— Думаете, Джейн Маккейн — мое настоящее имя?
— А разве нет? — Такое ему в голову не приходило.
— Конечно, нет. Даже машина эта не моя, я взяла ее у приятеля, и ему к тому же пришлось украсть новые номера. Поэтому им известен лишь цвет машины — зеленый. А таких машин очень много.
— У меня слегка барахлит цветное зрение, — признался Джей.
— Уже поняла. У многих мужчин с этим проблема. — Женщина с отчаянием просигналила застывшему впереди микроавтобусу. — Короче, я все же приехала и забрала вас. Так что за вами должок.
Джей вытащил из кармана сотню и протянул ей.
— Это не за товар, а только за поездку. Говорите, куда вам надо, а я вас туда отвезу и высажу, хорошо? За это вы мне сейчас и платите.
— Если я сообщу вам, то они мгновенно меня услышат?
— Скорее всего.
— Допустим, я напишу адрес, не глядя на бумагу. Потом передам бумагу вам, не глядя на вас, и вы его прочитаете.
Женщина задумалась.
— Должно сработать. Если у вас найдется бумага, то ручка у меня в сумочке.
— Найдется. — Джей помолчал. — Вы сказали «товар». А мне нужно оружие.
— Конечно. Это и есть товар.
— Жаргон?
— Нет, просто так все говорят. А если вещей больше одной, то говорят «тонны». Например, у меня сейчас припрятано пятнадцать тонн. Могу доставить их немедленно. Что именно вам нужно?
Джей почесал подбородок, пытаясь свести сотни мечтаний к единственному экземпляру — достаточно маленькому, чтобы поместиться в его сумке на колесиках.
