которому недавно исполнилось тридцать три года, был худым и сутулым. В своей тяжелой официальной мантии он походил на хлипкого кабинетного ученого, но больше всего его интересовало расширение своих владений. От острых глаз короля ничто не могло укрыться, его ум мог поспорить остротой с любой рапирой, а его захватнические аппетиты не знали предела. Правил он железной рукой, и хотя придворные поговаривали, что он слишком прислушивается к лорду Шоллу, его величество Кисберн Девятый никогда не принимал опрометчивых решений.
Эмиен с завистливым восхищением смотрел, как король отрицательно покачал головой. Лорд Шолл выпрямился в кресле, недовольно сжав губы и, кажется, собрался снова заговорить. Но король махнул рукой, заранее отметая все возражения.
И тут в дверях появилась Татагрес, и Кисберн с интересом поднял на нее глаза.
Эмиен знал, что сейчас начнется важная для его судьбы беседа, поэтому жадно приник к глазку. Сегодня его хозяйка собиралась положить конец долгим месяцам ожидания; если король одобрит предложение колдуньи, они вернутся в Скалистую Гавань с армией, и тогда Анскиере конец.
Таэн была в отчаянии. Она не выдала своего присутствия только потому, что понимала: если брату станет о нем известно, Эмиен начнет защищаться.
Татагрес вошла в аудиенц-зал с самым решительным видом. На этот раз на ней не было драгоценностей, какие носили все придворные дамы, более того, к удивлению Эмиена, она оказалась одета в кожаный мужской костюм для верховой езды: сапоги, рубашку и штаны. Все советники, кроме лорда Шолла, посмотрели на нее с суровым неодобрением, а Татагрес изящно поклонилась королю.
Она отстегнула брошку, удерживающую ее алый бархатный плащ, и привычным жестом перекинула плащ через руку. Такая уверенность восхитила Эмиена, который хорошо понимал тактику колдуньи. Королевский двор погряз в интригах и склоках, но Татагрес разом отбросила обычные женские уловки, решив полагаться лишь на свое магическое могущество. Согласно этикету, король должен был заговорить первым, но Татагрес, стоя перед его величеством, всем видом давала понять, что ее дело не терпит отлагательств.
Король наклонился вперед, сплетя на коленях худые пальцы, и с любопытством спросил:
— Вы собираетесь поведать о своих планах насчет Скалистой Гавани? В противном случае говорите как можно короче. Я уже теряю терпение и веру в успех вашего предприятия.
За спиной короля двое советников украдкой зашушукались. После того как шторм, посланный Анскиере, разнес в щепки целую военную эскадру, при дворе многие отвернулись от Татагрес. Верфи работали день и ночь, чтобы возместить понесенные флотом потери, но все равно могущество морской державы было сильно подорвано. Только лорд Шолл до сих пор поддерживал Татагрес, а он, к неудовольствию многих, все еще пользовался доверием короля.
Колдунья невозмутимо ответила:
— Если я добьюсь того, что Килмарк будет побежден, вы выполните условия нашего договора? Когда Скалистая Гавань падет, ваши корабли смогут спокойно пройти через Главный пролив, чтобы завоевать Свободные острова. И тогда вы отдадите мне ключи от башни Эльринфаэра. Верно?
Этот оскорбительный тон заставил одного из советников возмущенно вскинуться:
— Прошу прощения, ваше величество…
Король раздраженно кивнул, разрешая продолжить.
— Госпожа, вам не кажется, что потери, уже понесенные флотом, могут помешать успеху предприятия, о котором вы говорите?
Татагрес улыбнулась.
— Когда Скалистая Гавань падет, захваченные там корабли помогут возместить эти потери. — Тряхнув головой, она снова обратилась к королю: — Почему бы не завоевать Свободные острова с помощью флота Килмарка? Все знают, что его кораблям нет равных в Кейтланде. Если Килмарк потерпит поражение, все его суда достанутся вам.
Король откинулся на спинку трона и так глубоко вздохнул, что драгоценности на его одежде засверкали.
— Вы собираетесь захватить Скалистую Гавань? — нетерпеливо бросил он. — Вы шутите?
— Я не шучу, ваше величество. И если мне позволено будет действовать, я преподнесу вам эту крепость — причем целехонькой.
— Каким образом? — резко спросил король, не в силах больше сдерживать раздражение. — Для этого вам потребуется найти предателя среди приближенных Килмарка!
Сидящие рядом с ним советники тревожно заерзали. Только выражение лица лорда Шолла оставалось бесстрастным, но он не переставая играл своими кольцами, и по беспокойным движениям его рук чувствовалось: он с нетерпением ждет ответа колдуньи. Эмиену показалось, что Шолл больше других заинтересован в успешном выполнении планов Татагрес. А Таэн, благодаря усиливающему ее эмпатический дар сатиду, уловила беспокойство остальных придворных, которые прекрасно знали, что лорд Шолл поддерживает Татагрес. Им это явно не нравилось.
Видя, что ей удалось заинтересовать короля, Татагрес небрежно бросила плащ на спинку резного стула.
— Вы позволите мне сесть, ваше величество?
Король нетерпеливо кивнул.
— Так как вы собираетесь взять Скалистую Гавань? Это многие пытались сделать и раньше!
Он не упомянул, что на дне гавани Килмарка покоятся останки семи эскадр: короли, правившие Кисберном до него, не раз опустошали казну в тщетных попытках уничтожить бандитское логово.
Татагрес изящно опустилась в кресло и, устроившись поудобнее, заговорила:
— Я прибегну совершенно к другой тактике. — Ее фиалковые глаза были холоднее арктического заката. — Среди Проклятых Кором есть те, кто не прочь стать вашими союзниками. Будет ли Скалистая Гавань столь же неприступна, если ее защитникам придется биться с войском, в котором сражаются не только люди, но и демоны?
14. БОРЬБА ЗА ВЛАСТЬ
СОВЕТНИКИ разом вскочили; самый высокий из них стукнул кулаком по столу так, что подпрыгнули подсвечники.
— Это безумие!
— Это верная гибель! — крикнул второй. — Никто не может безнаказанно заключить сделку с демонами, ведьма! Такого не случалось за всю историю Кейтланда. И помните: Братство Кора никогда не допустит подобного союза! Если король попытается заключить договор с демонами, народ наверняка поднимет восстание против короны, это можно предсказать так же точно, как начало прилива и отлива!
Советник выдержал паузу, чтобы сделать глубокий вдох, но не успел он продолжить, как заговорил король:
— Я хочу знать, зачем демонам заключать с нами союз, госпожа. Почему они хотят поддержать нас?
Советники притихли, теперь был слышен только шорох парчи. Эмиен, подглядывающий в глазок, видел, насколько они обеспокоены, но Таэн, благодаря своему дару, усиленному симбиозом с сатидом, чувствовала их эмоции, как свои собственные. Оба советника уставились на лорда Шолла со смесью ужаса и восхищения. Его мнение вполне могло заставить короля перейти границы благоразумия.
Глазами Эмиена Таэн посмотрела на лорда Шолла и вновь почувствовала беспокойство — как и в тот раз, когда она впервые увидела этого человека. Ей показалось, что главного советника окутывают тени, и хотя девочка не пыталась заглянуть в его мысли, Шолл вдруг поднял голову и посмотрел туда, где был глазок в стене, как будто чувствовал, что за ним наблюдают. Эмиен подавил невольную дрожь: скорее всего, о глазке не знал никто, кроме самого короля. Наконец лорд Шолл отвернулся, а в зале все затихли, слушая Татагрес.
— Демоны злы на Анскиере. — Татагрес секунду помедлила, глядя куда-то вдаль, как будто собираясь с мыслями.
Но лорд Шолл хищно ухмылялся, нетерпеливо посматривая на колдунью, и Эмиен понял: главному советнику наверняка известны ее планы.
Татагрес продолжила:
