дрогнули и сбились с тона. Килмарк опустил трубу и ухмыльнулся Джарику с мальчишеским задором.
— Лодку перехватят. Хватит дуться!
Джарик не ответил, сжимая эфес меча и стараясь не думать о лодке Келдрика, уходившей в море под всеми парусами. С того момента, как Эмиен перерубил швартовы, Таэн напрасно пыталась успокоить Джарика. То, что колдунья могла захватить ключи от Эльринфаэра, беспокоило юношу куда меньше, чем то, что он нарушил данное Келдрику обещание. Он дал старику слово, что с «Каллинде» будет все хорошо!
— Эй, нечего разводить сырость, не то меч заржавеет! — Но на грубом лице Килмарка было написано сочувствие, и наследник Повелителя огня удержался от слез. — Если демоны в скором времени нас не испепелят, я дам тебе «Троессу». Она быстрее «Каллинде», да и управлять ею легче.
Возле пакгауза опять заработала катапульта, и Килмарк посмотрел в подзорную трубу как раз вовремя, чтобы увидеть, как цепь с острыми прутьями на концах задела грот-штаг «Морры». Железо распороло просмоленные лини, надломленная носовая стеньга наклонилась вперед. Потом цепь упала на палубу, и распев демонов оборвался.
Татагрес, все еще пребывая в трансе, тревожно вскрикнула, по ее пальцам пробежали трескучие искры и тут же погасли. Колдунью швырнуло назад, к мачте, и Татагрес обмякла, безвольно свесив руки. Эмиен не знал, мертва она или просто потеряла сознание, но не смел бросить рулевое весло, чтобы выяснить это.
Сзади раздались хриплые крики; крыша пакгауза вспыхнула, выбрасывая в небо клубы дыма. Но катапульты продолжали стрелять, теперь убийственно метко. Цепи летели к кораблю, сбивая снасти, сея хаос и смерть. Арбалетные болты косили матросов или втыкались в борта корабля, но в любом случае их железные наконечники были смертельно опасны для демонов. Распев гиерджей стих, и к тому времени, как королевские воины захватили наконец пакгауз и взяли в плен арбалетчиков, весь борт флагмана был утыкан болтами. Чтобы их вытащить и избавить демонов от страданий, потребовалось бы несколько часов.
Эмиен отвернулся с хмурой гримасой. Команда боялась демонов, а сейчас на корабле царила такая суматоха, что трудно было ожидать от матросов дисциплины.
«Надеяться на это — все равно что строить замки из песка во время прилива», — вспомнил Эмиен известную с детства пословицу. Офицерам Кисберна ни за что не навести на «Морре» порядок. Значит, ему и Татагрес волей-неволей придется идти в Эльринфаэр на «Каллинде». Что ж, неуклюжая лодка оказалась куда остойчивее, чем от нее можно было ожидать.
Эмиен оглянулся на Татагрес: колдунья лежала на палубе, как тряпичная кукла. Эмиен облизнул соленые губы. Пока она не очнулась, ее ничего не стоит прирезать, завладеть магическим обручем — и наконец отомстить Анскиере…
Юноша развернул «Каллинде», лодку качнуло, и Татагрес слегка вздрогнула. Не обратив на это внимания, Эмиен порылся в ящике и извлек оттуда подзорную трубу. Осторожность не помешает, решил он и, упершись ногой в банку, оглядел море, чтобы проверить, нет ли по курсу патрульного корабля Кисберна.
Но он никак не ожидал увидеть то, что разглядел в подзорную трубу! На фоне неба виднелся ряд мачт с развевающимися на них флагами с морским волком, эмблемой Килмарка. «Каллинде» качнулась на набежавшей волне, Эмиен поспешил к другому борту и направил трубу на юг. Оттуда тоже приближались корабли; они были уже совсем недалеко и шли по ветру. Флот Килмарка на всех парусах возвращался к родному острову.
Эмиен со щелчком сложил трубу и бросился к рулевому веслу. «Морра» и второй корабль Кисберна были обречены. Эмиен оказался между двумя пиратскими эскадрами, и ему оставалось одно: повернуть на запад и идти в открытое море.
Юноша изо всех сил налег на весло, и «Каллинде» послушалась. Ветер наполнил паруса, сильно накренив суденышко, и Татагрес перекатилась по палубе, угодив в лужицу хлестнувшей через борт воды. Но Эмиену сейчас было не до колдуньи: по левому борту от эскадры отделилась бригантина и пошла на северо-запад, явно наперерез «Каллинде».
В отличие от румпеля рулевое весло нельзя было закрепить, чтобы судно само держало курс, и, пока Эмиен сыпал ругательствами, понося старую развалину, небо впереди затянуло тучами. Надвигался шторм. Благоразумный моряк взял бы на парусах рифы — но чтобы это сделать, требовалось лечь в дрейф, а Эмиен не мог позволить себе даже маленькой задержки. Ветер свистел в шкотах «Каллинде», волны хлестали через нос, а рулевое весло дергалось в руках Эмиена так, что его нелегко было удержать.
Юноша, сжав зубы, смотрел на приближающуюся бригантину. Скоро по его лицу потекли капли дождя, и, запрокинув голову, он испустил бешеный вопль. А потом тучи разверзлись, и «Каллинде» вошла в мутные потоки ливня.
Эмиен, рассмеявшись, налег плечом на рулевое весло. Серая завеса дождя скрыла от него паруса бригантины, но и с бригантины больше не могли его видеть! Обжигая пальцы, Эмиен ослабил шкоты, направив «Каллинде» по ветру. Флот Килмарка никогда не найдет маленькое суденышко при такой плохой видимости; а как только погода улучшится, он повернет к Эльринфаэру, где его ждет могущество, о котором он давно мечтал.
В полночь дождь прекратился, ветер теперь дул с севера, сверкающую четвертушку луны то и дело застилали тучи. Волны, на гребнях которых играл лунный свет, несли «Каллинде» вперед, и Скалистая Гавань давно уже скрылась за горизонтом.
Эмиен наконец понял, что может передохнуть; замерзшими руками повернул рулевое весло и вытравил шкоты. Паруса с легким шелестом опустились, и «Каллинде» легла в дрейф.
В рундуке Эмиен отыскал такелажный нож, вытащил его из ножен и пальцем проверил острие. Сталь была хорошо заточена.
Сжимая нож, юноша тихо пошел к Татагрес. Колдунья лежала на спине; ее одежда была мокрой и грязной, а лицо в лунном свете казалось девически невинным. Спутанные волосы белым инеем рассыпались по запястьям — таким тонким, что Эмиен мог бы легко охватить каждое большим и указательным пальцами одной руки. Кольчуга на груди колдуньи слегка поблескивала при каждом вдохе Татагрес. Разочарованно обнаружив, что женщина еще жива, Эмиен жадно уставился на ее золотой обруч.
Он шагнул в тень под парусом и вдруг задел прислоненную к штагу подзорную трубу. Медь громко стукнула о палубу, и Татагрес открыла глаза.
Эмиен замер, шепотом выругался, спрятав нож в складках плаща, и с притворным сочувствием склонился над хозяйкой — но во взгляде фиалковых глаз Татагрес прочел холодное понимание.
— Да, ты смышленый малый, — с ядовитой улыбкой заметила колдунья. — Но, боюсь, недостаточно смышленый. За нами погоня.
— Я оторвался от бригантины, когда начался ливень! — огрызнулся Эмиен.
— Нет. — Татагрес села и отбросила с лица спутанные волосы. — Я говорю не о Килмарке. Теперь тебя хочет остановить твоя сестра, Таэн, которая идет за нами на быстроходном суденышке. Ты так и будешь сидеть сложа руки?
Эмиен дернулся, и в его кулаке блеснул нож. Ничуть не удивившись, Татагрес презрительно рассмеялась.
— Глупец! Мы не смогли удержать Скалистую Гавань потому, что ваэре помогли Таэн овладеть мастерством сновидицы.
Колдунья не видела выражения лица Эмиена, но после ее слов юноша слегка расслабил пальцы на рукоятке ножа. Клинок серебрился в лунном свете, в бока «Каллинде» били волны, ветер трепал паруса.
Татагрес немного выждала и продолжала:
— Твоя сестра ослепила Тьенза и заманила короля в ловушку. Согласно ее плану, ты, Эмиен, должен был погибнуть вместе с остальными.
Последняя фраза была точно рассчитанным ударом, и он попал в цель.
Эмиен выдохнул сквозь зубы, вскинул голову и посмотрел на север. На горизонте светилась оранжевая искорка, которую невозможно было принять за звезду.
— Судно Таэн называется «Троесса», — добавила Татагрес. — Килмарк отдал его твоей сестре в награду за гибель людей Кисберна. Положи нож, не то Таэн доберется до Эльринфаэра раньше нас и, вполне возможно, убьет тебя.
