— Можно подумать, что ты знаешь, каких размеров он должен быть, — фыркнула я.
— Знаю, мне приятель медик рассказывал и показывал анатомический атлас строения человека. Я, правда, ничего, кроме желудка и сердца, не запомнила, — она прошла сквозь Манку и вылезла у него из спины.
По всей видимости, рыжик себя чувствовал не очень уютно под рентгеновским взглядом Люськи.
— Ну так как мне в него влезть? — переспросила она, снова проходя сквозь него.
— Господи, ну что ты такая бестолковая! — проворчал Вицемир и, схватив подругу за шкирку, как котенка, втолкнул ее в Манкино тело.
Рыжик покачнулся и упал на землю.
— Как тесно! — воскликнул Манка Люськиным голосом. — Ух ты! Я живая!
Рыжик поднялся с земли и, похлопав себя по бокам, стал прыгать.
— Люся! — взмолился он. — Перестань!
— А чего я? — тут же ответила она.
Было так забавно наблюдать за рыжиком, создавалось впечатление, что он страдает раздвоением личности. И вообще все это очень напоминало когда-то виденный мной фильм. Там было очень похоже: главный герой попеременно превращался то в девушку, то в парня, и все это в одном теле.
— Ну, все, побаловались и хватит, — сказала я и, достав жезл эльфа, сделала нас невидимыми.
Нащупав Манкину-Люськину руку, я ускоренным темпом направилась к замку Грешников. Добежав до главного входа, я еле-еле приоткрыла огромную дубовую дверь, и мы осторожно просочились внутрь. Оказавшись в огромном холодном и мрачном каменном холле, я поспешно огляделась. Здесь повсюду стояли уродливые статуи, похожие на гаргулий, и больше ничего. Холл оказался пуст. Кроме нас, ну и, конечно, «гаргулий», здесь никого и ничего больше не было.
Решив, что «банк» с грехами должен быть на втором этаже, мы направились к широкой лестнице. Наша невидимость уже пропала. Поднявшись по каменным ступеням, мы оказались перед выбором: либо идти налево, либо направо, либо прямо. Прямо сказочный перекресток, распутье, только камня с пояснительными указаниями не хватает «налево пойдешь… направо пойдешь…» и далее по тексту.
Недолго думая, мы решили пойти прямо, Люську же, как всегда, потянуло налево. Там, в конце коридора, я увидела какой-то сундук и поняла истинную причину ее интереса. Манка конвульсивно дергался, это Люськин дух, вселившийся в него, вступил с его телом в противоречие, вернее, в противоборство. Я тянула его прямо, а Люська налево, в результате он не мог сдвинуться с места и только мучительно открывал рот, в попытке что-нибудь сказать, который эта несносная девчонка тут же и захлопывала.
— Люська, прекрати! — заорал на нее Вицемир. — Сейчас дождешься, что сюда сбегутся все Грешники.
— Ладно, — нехотя буркнул Манка Люськиным голосом, а я, заглянув в первую попавшуюся комнату, тут же быстро прикрыла дверь.
— Что там? — спросил Манка.
— Грешники сидят за круглым столом и что-то обсуждают. Видно, производственное совещание у них.
— Они тебя не заметили? — пискнула Люська и, манипулируя Манкиными руками, пригладила волосы, а на самом деле его шлем.
Я тихонько прыснула от смеха, а рыжик поморщился.
— Рыжуль, — тихо позвала Люська, — мне так понравилось здесь, что я решила, если мне не удастся вернуть свои грехи, я навсегда останусь в твоем теле. Мы будем всегда вместе: и в радости, и в горе… — нараспев произнесла она. — Может, я даже познакомлюсь с каким-нибудь красавчиком, имеющим свое небольшое графство…
Манка вытаращил глаза и даже икнул от этой перспективы.
— Не волнуйся, — поспешно сказал он, — мы найдем твои грехи, обязательно найдем. Я сам лично об этом позабочусь.
Тем временем Вицемир заглянул в остальные комнаты и, пожав плечами, сказал:
— Ничего такого, чтобы хоть как-то походило на хранилище.
— Я как чувствовала, — воскликнула Люська, всплеснув Манкиными руками, — надо было идти налево! Надо было довериться моей интуиции!
— Еще скажи, что твои грехи тебя зовут, — хмыкнула я.
— Да! — с вызовом ответила она. — Зовут!
Пришлось вернуться к исходной точке и повернуть уже налево. Странно, вроде размеры замка не такие уж и маленькие, а мы еще никого не встретили, если все же учесть, что Грешников здесь должна быть тьма-тьмущая. Это все-таки их, так сказать, кров. В конце коридора я опять увидела сундук, и Манка побежал к нему, по-женски вскидывая ноги. Я изо всех сил стиснула зубы, чтобы не расхохотаться во весь голос. Открыв его, он, всплеснул руками и приложил их к губам:
— Смотрите, здесь чья-то корона! — восторженно пропищал он Люськиным голосом, ее душа практически полностью подавила его волю.
Он взял ее и, напялив на шлем, стал красоваться, любуясь своим отражением перед блестящей поверхностью щита.
Я думаю, не стоит лишний раз напоминать, что все это проделывала Люська. Он продолжал кокетливо вертеть головой, рассматривая корону, водруженную на шлем, и взмолился уже своим голосом:
— Люся, хватит уже! Да меня даже Грешники засмеют, если увидят, что я вытворяю!
— Да уж, это точно, — подтвердила я и слегка приоткрыла дверь, находившуюся напротив сундука.
Просторная комната оказалась почти пустой, и мы тем не менее очень осторожно вошли в нее. Над огромным камином, которым, по всей видимости, не пользовались несколько веков, висела мрачная картина, изображающая какой-то замок. В небе над ним нависли тяжелые тучи и кружило воронье. Посреди комнаты стоял мраморный стол и на удивление изящные стулья, обитые красной тканью, похожей на бархат, а изогнутые ножки симпатичных стульев напоминали лапы животных.
Мы внимательно осмотрели комнату, и я увидела еще одну дверь, которая неожиданно открылась, и в ее проеме появились три Грешника, один из которых нес свиток, перевитый зеленой лентой. Увидев нас, они замерли от неожиданности.
Манка-Люська выхватил меч и стал выделывать им какие-то непонятные движения.
— Люся! — крикнул Манка своим голосом. — Прекрати! Дай я сам…
— Я тоже хочу попробовать, — обиженно прогнусавив, оборвал он сам себя уже, естественно, Люськиным голосом.
Мне этот цирк начал уже изрядно надоедать, тем более эта дура Люська сама же себя выдает при этом. Совсем у нее соображение отключилось!
Заглушая пререкания, я крикнула:
— Метафоро! Люксиния!
Сначала Грешников подхватила уже знакомая желтая волна и, закружив в водовороте, подбросила вверх, после чего с той же последовательностью, что и раньше, с силой швырнула на пол. Затем на них посыпался град зеленых стрел, и каждая стрела, попадая в цель, прожигала в Грешнике дыру.
— Браво! — зааплодировал Вицемир. — Я смотрю, ты хоть чему-то научилась.
— Мне бы еще научиться управлять своей Силой, — зарделась я от удовольствия, — а то она существует во мне, но как-то автономно от меня.
Манка беспорядочно метался по залу, дергаясь из стороны в сторону, судя по всему, Люся по- прежнему пыталась завладеть мечом.
— Вот видишь! — почти всхлипнула она. — Лерка уже всех перебила, а я так и не успела взмахнуть мечом хотя бы раз!
— Да зачем тебе это надо? Ты же женщина! — искренне изумился Манка, пытаясь одной рукой вставить меч в ножны, а другой его вытаскивая.
Забавно было смотреть, как рыжик разговаривает сам с собой, меняя при этом голос.
Я оглядела валяющихся Грешников и деловито осведомилась у Вицемира:
— Что будем делать с трупами? Ведь если сюда кто-ни-будь войдет, сразу догадается, что в замке
