— У нас нет времени. Конечно, можно взять его Козырь, но когда он ответит — если захочет — будет поздно.
— А, может, он и сам приложил к этому руку, — сказал Рэндом.
— Сомневаюсь, — ответила Флори. — Очень сомневаюсь. Это не в его стиле.
— Это верно, — сказал я, чтобы хоть что-то сказать и заодно подтвердить, что я разбираюсь в ситуации.
В дверь еще раз постучали, на этот раз значительно сильнее.
— Послушай, а Камилла не откроет? — спросил я.
— Это практически невероятно. На стук она двери не откроет.
— Но ты же не знаешь, с чем мы столкнулись, — крикнул Рэндом и внезапно выбежал из комнаты.
Я последовал за ним по коридору, и мы влетели в прихожую как раз вовремя, чтобы остановить Камиллу, которая собиралась открыть дверь. Мы отослали ее обратно в комнату, приказав запереться.
Рэндом заметил:
— Это кое-что говорит о силах противника. Где мы, Кэвин?
Я пожал плечами.
— Если б я знал, я сказал бы тебе. Но сейчас мы с тобой вместе. Отойди-ка.
И я открыл дверь.
Первый громила попытался отпихнуть меня в сторону, но жесткий удар откинул его назад.
Их было шестеро. Теперь это было ясно.
— Что вам угодно? — спросил я.
Ни слова в ответ. Я увидел пистолеты.
Я отскочил, захлопнул дверь и задвинул засов.
— Ладно, это действительно они, — сказал я. — Но как мне знать, что это не какой-нибудь твой фортель, Рэндом?
— Никак, — сказал он, — но я дорого бы дал, чтобы это был мой фортель. Выглядят они дико.
С этим я не мог не согласиться. Ребята на крыльце были явно тяжеловесами, шляпы до самых глаз были надвинуты на лоб, так что лица оставались в тени.
— Хотел бы я знать, на каком свете мы находимся, — сказал Рэндом.
Где-то в районе барабанных перепонок я почувствовал слабую дрожь и понял, что Флори подула в собачий свисток.
Так что, когда звон разбитого стекла откуда-то справа смешался с воем и рычанием, это меня не удивило.
— Она свистнула собакам, — сказал я. — Шестерке подлых и злых тварей: при других обстоятельствах они перегрызли бы нам с тобой горло.
Рэндом кивнул, и мы бросились на звон высаживаемых окон. Когда мы влетели в гостиную, двое громил уже были в комнате, и у обоих были пистолеты.
Я убил первого и попал в пол, стреляя во второго. Рэндом выскочил вперед, размахивая саблей, и я увидел, как голова громилы отделилась от туловища.
Через окно в комнату ввалились еще двое. Я расстрелял по ним все патроны и услышал рычание волкодавов вперемешку со стрельбой, но уже не из моего пистолета.
Оглянувшись, я увидел на полу трех человек и такое же количество псов. Мне стало приятно от того, что мы разделались с половиной нападающих, и когда оставшиеся влезли в окно, одного из них я убил способом, который меня же и поверг в изумление.
Я, не задумываясь, схватил тяжелое обитое кресло и швырнул его через всю комнату — футов на тридцать. Кресло сломало позвоночник одному из громил.
Я рванул к оставшимся, но прежде чем я подоспел, Рэндом проткнул саблей одного и, оставив добивать его собакам, повернулся ко второму.
Этот последний был сбит с ног еще до того, как вступил в бой, и все же убил одну из собак прежде, чем мы смогли его остановить. После этого он уже никого не тронул. Рэндом просто задушил его.
На поверку вышло, что две собаки были убиты, а одна тяжело ранена. Рэндом избавил ее от мучений быстрым ударом сабли, и мы стали рассматривать громил.
В них было что-то необычное.
Вошла Флори и помогла нам разобраться, что именно.
Во-первых, у всей шестерки были одинаковые налитые кровью глаза. Очень сильно налитые кровью. Но для них это казалось вполне естественным.
Во-вторых, на каждом пальце было по лишнему суставу, а на тыльной стороне ладони торчали острые, загибающиеся вперед шпоры.
Челюсти громил сильно выдавались вперед, и когда я открыл рот одному из них, то насчитал сорок пять зубов, каждый из которых был значительно больше человеческого, да к тому же и острее. Кожа на лицах была толстой, серого цвета и твердой на ощупь.
Несомненно, были и другие отличия, но и этих было вполне достаточно.
Мы собрали оружие, и я отложил себе три маленьких плоских пистолета.
— Они вышли из Теней, это вне сомнения, — сказал Рэндом, и я кивнул головой. — Мне повезло. Они, должно быть, не ожидали, что у меня окажется такая армия — воинственный брат, да с полтонны собак.
Он подошел к выбитому окну и выглянул на улицу. Я не стал вмешиваться, пусть смотрит сам.
— Никого, — сказал он через некоторое время. — Уверен, что мы уложили всех.
Он закрыл тяжелые оранжевые шторы и придвинул к окну тяжелый высокий шкаф. Пока он возился, я обыскал карманы трупов.
Я не был удивлен, что не обнаружил никаких личных документов.
— Пойдем в библиотеку, — сказал он, — я так и не допил.
Прежде чем усесться за стол, он тщательно вытер клинок сабли и повесил ее на место. Тем временем я налил виски Флори.
— Будем считать, что я временно в безопасности, — сказал Рэндом. — К тому же, мы втроем участвуем теперь в одной игре.
— Похоже на то, — согласилась Флори.
— Господи, у меня крошки не было во рту со вчерашнего дня, — объявил Рэндом.
После чего Флори пошла сказать Камилле, что она может спокойно выйти и ничего не бояться. Но от гостиной лучше держаться подальше. А в библиотеку следует принести кучу еды.
Как только за Флори закрылась дверь, Рэндом повернулся ко мне и спросил:
— Так. Что между вами?
— Не поворачивайся к ней спиной.
— Она все еще служит Эрику?
— Насколько я знаю, да.
— Тогда что здесь делаешь ты?
— Пытаюсь выманить Эрика сюда. Он знает, что единственный способ добраться до меня — явиться сюда, и я хочу знать, насколько велико его желание.
Рэндом покачал головой.
— Не думаю, что он пойдет на это. Ни процента. Пока ты здесь, а он там, для чего рисковать собственной головой? Его позиция сильнее. И если ты хочешь его зацепить, придется тебе двигать к нему.
— Я это уже понял.
Глаза его сверкнули, а на губах заиграла знакомая усмешка. Он провел рукой по соломенным волосам, не отпуская моего взгляда.
— Ты собираешься это сделать?
— Может быть, — ответил я.
— Не корми меня 'может быть', детка. У тебя все написано на лице. Знаешь, я уже почти хочу присоединиться к тебе. Из всех моих интересов мне больше всего нравится секс, и меньше всего —
