– Ты ее знаешь?
– Я слежу за своими детьми-цветами. Эта девица тот еще пестик.
– Ты это знаешь, и я это знаю, но Спайдо ни о чем не догадывается. Я собираюсь найти способ постепенно сбить его пыл.
Озина прищурилась в сторону костра.
– В данный момент сбить пыл Спайдо будет не так-то просто. – Она улыбнулась, заметив, как Гар поморщился. – Думаю, однако, что могу кое-что предпринять.
Полубогиня цветов обернулась и махнула рукой золотому оленю. Вокруг животного заплясали светло- зеленые и лиловые огоньки, и он медленно превратился в обнаженную женщину с коротко стриженными золотистыми волосами, большими карими оленьими глазами и слегка более острыми, чем у большинства людей, ушами. Она наклонилась и сорвала маргаритку, затем побрела к костру, пощипывая губами цветок.
– Прекрасный фокус с оленихой. Озина наполовину прикрыла свои фиалковые глаза.
– Фокус был в том, чтобы снять чары, которые мой брат. Носящий Рога, наложил столетие или два тому назад. Он увидел Элизу и влюбился в нее. Превратил ее в олениху и.., ну, она была всего лишь одной из песчинок на его тропе. Осенью он увлекся какой-то лебедушкой и улетел на юг. Элиза осталась с разбитым сердцем, поэтому я о ней позаботилась.
– Все равно очень мило с твоей стороны сделать это для Спайдо.
– Никаких проблем. Элиза тут все равно поедала моих двоюродных сестричек. Гар посмотрел вниз на цветы.
– Твои двоюродные сестры? Так ты через них меня нашла?
– Нет, чтобы маргаритки заговорили, их пришлось бы пытать. – Озина медленно уселась и похлопала ладонью возле себя. – Ветры эфира принесли твое имя. Колдунцы Рэнго упоминают его в переговорах между собой. Они не включают твоего Спайдо во многие из своих бесед и считают его идиотом, ничего не понимающим в географии.
Гар сел лицом к ней, а не рядом.
– Это связано с тем пророчеством. Спайдо дает неверные сведения о нашем местонахождении.
– Все равно. Я тоже была введена в заблуждение и посетила некоторые из тех мест. Там было довольно много народу.
Убийца вскинул голову.
– Вот как? Подручные твоего брата?
– Вот именно. Хотели меня дефлорировать. – Она рассмеялась. – Теперь они все стали перегноем. Собственно, тебе следует меня поблагодарить.
– Да?
– Я так эффективно разделалась с теми бандами, которые стекаются в места, указанные Спайдо в качестве твоего местонахождения, что все считают – это ты их убил.
Гар взял ее за руку и поцеловал нежную, как лепесток, ладонь.
– Я перед тобой в долгу. Ты не только уберегла меня, но и сообщила, что среди мономагов находится предатель.
– Не обязательно. Кто-нибудь может подслушать, как и я.
– Каларан?
– Он занят другим.
– Смерть – серьезное занятие.
– В самом деле. Нет, в действительности, подслушать эти беседы сравнительно легко, так как ваши мономаги – это растения всего с одним цветком. Они разбираются только в своем искусстве налаживать связь и посылают сообщения лицам конкретным, но не очень хорошо им знакомым. Фактически связь с ними осуществляется только при помощи имен. Если враг пройдет обряд крещения или ритуал получения имени и возьмет себе то же самое имя, он станет получать послания, отправляемые этому человеку.
– А если это сам колдунец, то он может отдать приказ войскам перехватить меня. – Гар нахмурился, глядя на одну из маргариток, и та начала увядать. – Сеть связи Рэнго себя скомпрометировала, но единственный способ предупредить об этом Крапчатого, Джэнси и Домино – это через ту же сеть. Если только ты не передашь им от меня послание.
Озина протянула руку, прикоснулась к увядшему цветку, и он тотчас же ожил.
– Могла бы, но не стану. Мне не годится вмешиваться в дела смертных.
– Но разве, рассказав мне так много, ты уже не вмешалась в них?
Полубогиня медленно покачала головой.
– Я только играю свою роль в разворачивающейся драме. Этот амулет, который у тебя на шее, Анакрон, имеет прошлое и будущее. Ты и я – хранители, обеспечивающие его переход из одного в другое. – Между ними повисло тяжелое молчание, но его прервали хихиканье и стоны, донесшиеся от костра. Озина поднялась и улыбнулась убийце, глядя сверху вниз.
– Прощай, Гар Квитник. Помни, что я – в каждом цветке, который ты нюхаешь, и что длинные стебли травы, ласкающие твои ноги, – это мои пальцы.
Глава 4. ЛЮБЫМ ДРУГИМ ИМЕНЕМ
Когда они выехали на следующее утро. Спайдо все время зевал, прикрываясь ладонью. – Простите, сэр, я должен был встать с первым лучом зари и все приготовить. Извините, что заставил вас ждать. Гар пожал плечами.
– Я без труда могу убить время, Спайдо. – Его помощник бросил на него странный взгляд, поэтому убийца прибавил:
– Это шутка, Спайдо.
– Да, сэр. – Он принужденно рассмеялся, но смех перешел в зевок.
– Смертельно устал, да, Спайдо?
– Да, сэр. – Спайдо оглянулся назад. Обернувшись в том же направлении, Гар заметил среди деревьев золотой проблеск. – Можно задать вам вопрос, сэр?
– Конечно.
– Я подумываю сменить имя, сэр. Как вам кажется, имя Бык мне подходит? Гар покачал головой.
– Бык исключается, Спайдо. Хингу и Тйан-ши-шеки редко дают прозвища своим последователям.
– Так у вас никогда не было прозвищ, сэр?
– Нет, не было. По крайней мере официальных, но среди воинов принца Рэнго меня называли и другими именами.
– Я знаю, сэр. Слышал многие из них. Вас называют Машиной Смерти, Летальным Легатом, Посланником Смерти, Сыном…
– Не стоит перечислять. – На лице Гара появилась улыбка Дон-Кихота. – Собственно, Удан Канн дал мне новое имя. Полагаю, его можно считать в некотором роде прозвищем.
– Вероятно, да, сэр. – Спайдо уверенно кивнул. – И как он вас назвал?
– Когда я перешел на сторону Рэнго, Уцан Канн запретил другим хингу-кун произносить мое имя в его присутствии. Для него я только Пария.
– Похоже, он воспринял ваш отъезд очень близко к сердцу.
– О, я уверен, что так оно и было, но это было неизбежно. – Гар покачал головой. – Видишь ли, я узнал, что Уцан Канн убил моих родителей и сестру Задушил их и сделал меня сиротой.
– Задушил, сэр? Могу понять ваше огорчение.
– Уверен, что можешь. Видишь ли, мой отец был ученым человеком и предвидел будущее Фолтейна. Он противился восхождению Каларана к власти. – В голосе Гара появились гневные нотки. – Уцан Канн выволок их из нашего замка и задушил собственными руками. И описал мне их убийство в мельчайших подробностях, словно помнил, как их пульс становился еле слышным под его руками, как их лица становились багровыми и как вытекала из них жизнь. Он испытывал гордость, а я – отвращение.
– И не без оснований, сэр. Меня бы это возмутило. Если бы он так расправился с моей матушкой…
– Действительно, ты понимаешь, Спайдо. Задушить твою матушку было бы плохим поступком.
– Вот уж верно, сэр.
– Да. Основываясь на том, что ты о ней говорил, она должна умереть у себя на кухне, в то время как
