— Они отменят результат гонки?
— Боюсь, что да.
— И что на это скажет Эддингтон?
Лек посмотрел на Сквиба, потом опять на Майка.
— Знаешь, я сидел на телефоне, обзванивал весь Питфол в поисках спонсоров.
— Вот что означали все эти бейсболки.
— Я изо всех сил старался сохранить команду без денег Эддинггона.
— И что он сказал? Лек покачал головой.
— Выходит, что он человек слова.
— Майк, мне очень жаль, — проговорил Сквиб.
— Я уволен, да?
— Без сомнений, — ответил Лек.
Глава 15
— Отведи его на пит, и пусть забирает свое барахло, — сказал Лек.
Сквиб посмотрел на Майка.
— Пойдем.
— Мне не нужно было туда переезжать. Это комната Тайлы, прошептал Майк — Мне было все равно, — сказал Сквиб.
Майк больше не произнес ни слова до самого пита, и Сквиб ждал в дверях, пока Майк упаковывал вещи. Их было немного, и сборы заняли мало времени.
Когда все было готово, Майк поискал Эндрю, но его нигде не было.
Несколько клаат'ксов летали вокруг, глядя на них огромными глазами.. — Счастливо оставаться, мальчики и девочки. Держите ваши ручки при себе, — попрощался Майк.
Сквиб остановился возле двери в служебный коридор.
— Чертовски неприятно, Майк. Мне так жаль.
— Скажи это Эдду.
— Обязательно. Я поговорю с ним о тебе.
— Даже и не думай!
Он не хотел, чтобы за него просили. Либо он сделает все сам, либо не сделает ничего. Сквиб колебался.
— Ты спас мне жизнь. Я этого не забуду.
— Забавно. По-моему, половина Питфола считает, что авария произошла по моей вине.
— Я знаю, что это не так.
— Нет, не знаешь.
— Это была диверсия.
— Всего лишь теория. Попробуй привести этих шустриков в суд.
Майк посмотрел через плечо Сквиба. Летучие ящерицы молчаливо вращались в хороводе, покусывая и царапая друг друга. Очевидно, практиковались в балете. Наверно, они уже забыли о Майке.
— Да, — продолжал Майк. — Хорошие из них получатся свидетели.
— Это была диверсия, Майк. Я это знаю точно.
— Пытаешься поддержать меня, да? Ободрить меня словами: «Да, Майк, кто-то действительно хотел убить нас — и при этом вышел сухим из воды».
— Этого больше не случится.
— Почему ты так думаешь?
— Я знаю, кто это сделал.
Майк посмотрел в бесстрастное стальное лицо.
— Но мне не скажешь.
— Тебе это не понравится.
Майк попытался поселиться обратно в общежитии, но кто-то занял его комнату. Кто бы мог подумать, что «Ночлежный дом Слизаков» окажется таким переполненным?
Он тащил свой рюкзак по длинному переходу, проталкиваясь между пьяницами, жуликами и веселыми компаниями. Должно быть, сегодня день зарплаты, подумал он, прикидывая, сколько у него осталось денег. Рано или поздно придется искать работу, хотя ему и приходило в голову, что сейчас его не очень-то ждут на гоночных питах.
— О боже, — пробормотал он, — я сам себя загнал в угол. Через час с небольшим он отыскал ночлежку в самом центре пришедшего в упадок среднего ринга. Стойка регистратора была покрыта грязным потрескавшимся пластиком.
— Здесь здорово, — сказал Майк ночному портье. — В этом месте, наверное, кончают все пилоты- неудачники.
— Напрасно вы так. У нас даже Спидбол Рэйбо ночевал однажды.
— Давно же это, наверное, было.
— Да нет, на днях. У этих старых жестянок иной раз бывают свои причуды.
— Да уж, — Майк прижал запястье к сканеру, но дисплей не засветился.
— Ничего не получится. Он не работает. Может, у вас найдутся наличные? Майк заглянул в бумажник.
— Что я смогу получить за одну йену?
— Пять дней в общаге. Или десять в одном из наших номеров-люкс.
— Звучит заманчиво, — сказал Майк, протягивая йеновую банкноту.
Портье быстро спрятал деньги.
— Добро пожаловать.
Майк поднялся по крутой низкогравитационной лестнице и протиснулся в свою комнатку. Улегся на вонючую кровать и стал разглядывать разводы масляной краски на стене.
«Вот оно, — подумал он. — Вот оно, дно».
МАЙК: Добрый день, Линия помощи слушает.
АБОНЕНТ: У меня ощущение, будто я задыхаюсь.
МАЙК: Питфольная клаустрофобия. Держись, парень.
АБОНЕНТ: Стены этого вонючего дома надвигаются на меня. Я это чувствую.
МАЙК: Это только начало, земляк. Весь этот проклятущий притон похоронен в теле звезды — прямо сейчас, в эту секунду!
АБОНЕНТ: Ты думаешь, я этого не знаю?
МАЙК: Тогда ты, возможно, еще знаешь, что между нами и полной аннигиляцией находится несколько генераторов искривленного поля, каждому из которых по триста лет, и я сомневаюсь, что кто-нибудь в них хоть что-то понимает.
АБОНЕНТ: ...
МАЙК: Алло?
АБОНЕНТ: Что же нам делать?
МАЙК: Забудь об этом, земляк. Мы ничего не можем сделать. Они нас поймали. Мы на крючке. Мы просто мясо. Выхода отсюда нет. Мы с тобой просто настолько глупы, что думаем об этом. Мы сами себя сюда загнали и никогда не отыщем дороги назад. Они нас сцапали. И мы все сдохнем. Ты меня слышишь? Мы все сдохнем, земляк. Хочешь еще что-нибудь узнать? Это будет больно. Это будет очень больно, земляк.
Майк с трудом проснулся, весь мокрый от духоты. Эхо собственных слов, сказанных во сне, все еще пронизывало ткани мозга.
— Это будет больно, это будет больно.
Он застонал.
Слишком поздно. Уже больно.
В начале первой световой смены Майк обнаружил, что кто-то забрался в его комнату, пока он спал, и украл бумажник и рюкзак. Таким образом, он остался в чем был — к счастью, спал он не раздеваясь.
— Хорошее начало, Мюррей, — пробормотал он, садясь на край кровати.
