Дух взглянул на меня.
— Пусть через год, пусть через десять лет, но я все равно освобожу своего господина. Пока он жив, у меня есть надежда.
— Значит, ты хочешь, чтобы его посадили в тюрьму? Он тебя за это не поблагодарит.
— Возможно. А возможно, и нет. Вам-то какая разница?
Никакой. И когда Дракула окажется вне опасности, то и Мирче уже ничто не будет угрожать. Я протянула духу ящичек.
— Ладно, скажи, как это работает.
Через пару минут я крадучись пробиралась за сценой с ящичком в кармане и сомнением в душе. Если инкуб меня обманул, у меня будут большие неприятности; если же нет, то хотя бы одна проблема будет решена. Но… как всегда, проблемы валились на меня одна за другой.
Майра появилась возле дуэлянтов так внезапно, что едва не попала им под ноги; к счастью, в этот момент они меняли позицию. Дракула сделал выпад, Мирча отпрянул и за что-то запнулся, однако в тот же миг обернулся навстречу опасности. Он не успел пронзить Майру шпагой — внезапно вверху мелькнула черная тень, которая свалилась бы ему прямо на спину, не будь у вампира мгновенной реакции.
— Приткин!
Маг заметил меня.
— Они идут сюда!
Вот черт.
Я оглянулась, но вампиры пока не появились. Между тем Приткин находился в полном боевом вооружении, включая магическую защиту. Наконец-то я увидела творение Мака в действии. Меч, которым Приткин размахивал над головой, был точной копией того, что был вытатуирован у него на бедре. Один взмах — и Дракула отлетел на десять футов; не подставь он вовремя свой клинок, Приткин разрубил бы его пополам.
И вот уже Мирча и Дракула, забыв о дуэли, сражаются бок о бок, чтобы отразить новую опасность. К счастью, вампиры смотрели только на мага и его летающее оружие, поэтому не обратили внимания на меня. При этом они, к сожалению, забыли о Майре, которая подбиралась к ним сзади, сжимая что-то в руках. Я схватила ее в тот момент, когда она размахнулась и бросила шар. Внезапно по мне словно прокатилась волна. Ах вот оно что. Оказывается, наша малютка Майра раздобыла нулевую бомбу.
Мы покатились по полу, запутавшись в пышных юбках Августы; Майра истошно вопила, я чертыхалась. Выяснилось, что в другой руке она держала еще один шар, только черный и размером с мяч для софтбола. Я не знала, что это такое, но не испугалась, зная, что сейчас он не сработает, а потому не обратила на него внимания. Майра с яростным визгом вцепилась мне в лицо; еще немного — и Августа вошла бы в вечность с очень некрасивой повязкой на глазу. Я увернулась в последнюю секунду, хотя на моей щеке все же остались кровавые полосы, к тому же очень болезненные. Вот зараза!
— Слушай, подружка, — сказала я, быстро прочищая глаза от попавших в них капель крови, — прости, но сегодня мы не сможем перепихнуться.
Глаза Майры расширились, но в следующую секунду загорелись дикой ненавистью.
— Ты!
Вне себя от бешенства, Майра потянулась к моему горлу, скрючив пальцы с длинными ногтями. Будучи сильнее, я схватила ее за руки и вывернула их за спину; в ответ послышалось сдавленное рычание, и Майра что было мочи пнула меня по ноге.
Тогда я двинула ей с такой силой, что она на минуту вырубилась; за это время я успела перевести дух и проверить, как идут дела у вампиров и мага. К этому времени магический меч исчез, на полу валялось несколько летающих кинжалов — сказывалось действие нулевой бомбы. Вампиры перешли к другой тактике — специально подставляли свое тело, чтобы противник как можно глубже вонзил в него оружие, вытащить которое было уже невозможно. Оба брата превратились в кровавое месиво, но были живы. Чего нельзя было сказать о Приткине. В руке он держал пистолет, но против вампиров-хозяев первого уровня пули были бессильны.
Внезапно на сцене появился Билли — в моем теле, но со своей обычной развязностью. Он уставился на Майру, Майра — на него; потом она рассмеялась. В следующую секунду я поняла почему: вверху, на потолочных балках, внезапно появились вампиры. Они лезли отовсюду — с потолка, из окон, из дверей. Бог мой, их были сотни! Я застыла, в то время как голос Августы сказал мне, что я и так знала. Мы оказались по уши в дерьме.
Прямо передо мной, легко спрыгнув с потолочной балки, появился вампир. Не успела я и глазом моргнуть, как Билли что-то вытащил из кармана и бросил мне. В воздухе блеснула золотая вещица, и все сразу изменилось.
Взмахнув широкими крыльями, на нас спикировал золотой орел Мака; его серые перья темнели на фоне стен, глаза сверкали, как прежде. Миг — и вампир куда-то исчез. Короткий вопль, глухой удар, и он появился передо мной вновь… с разорванным горлом. Это был вампир-хозяин, поэтому он был жив, но сражаться дальше уже не мог.
Вампиры атаковали нас дружно, единым строем, в мгновение ока заполнив все пространство сцены, но тут Билли подбросил в воздух оставшиеся золотые фигурки, и к вампирам бросились шипящие, рычащие и завывающие звери. По залу пролетел крошечный торнадо, на ходу подхватив множество вампиров и расшвыряв их в разные стороны. Змея размером с анаконду схватила еще одного вампира, обвилась вокруг него, после чего швырнула бесчувственное тело в оркестровую яму. На другого вампира прыгнул огромный волк и принялся рвать его зубами, в то время как паук размером с «фольксваген» обматывал крепкой паутиной третьего вампира, подвесив его к потолочной балке.
В это время Майра окончательно пришла в себя и попыталась покончить со мной, проткнув меня бутафорской пикой. Меня спасла Августа — к счастью, она носила корсет из китового уса, и я отделалась лишь синяком под ребром, а Майра так и застыла с пикой в руке.
— Я уже стала пифией! — сказала я, отбирая у нее пику. — Тебе ничего не изменить!
Майра рассмеялась.
— Я уже убила одну пифию, — сказала она. — Что мне стоит покончить еще с одной?
— Ты убила Агнес? — От удивления я чуть не разжала руки. То, что она способна на убийство, меня не удивило, но как же священная неприкосновенность пифии? — В таком случае зачем тебе я? Если я погибну, ты все равно не станешь пифией!
— Скажите, пожалуйста, какие мы умные! Так вот учти: из каждой проблемы есть выход. — Она взглянула на сражающихся. — Увидим, что можно изменить, а что — нет.
Только тут я заметила, что в моих юбках запутался черный шар, но не успела я его схватить, как Майра поддала его ногой, и шар покатился по полу. Разъярившись, я схватила ее за волосы; наверное, ей было больно, но на ее лице расплылось блаженное выражение — улыбаясь, Майра провожала глазами черный шар, словно в нем воплотились все ее мечты. Быстро прикинув, что все ее мечты касались в основном чьей-нибудь смерти, и то, что ее ближайшим дружком был Распутин, я пришла к выводу, что лучше всего будет остановить шар.
Все происходило в точности как в моем видении: окровавленная Майра боролась за свою жизнь, кто- то, стоящий в тени, бросал ей оружие. Зная, что сейчас произойдет, я, удерживая извивающуюся Майру, медленно продвигалась к шару. Наконец, поняв, что времени у меня почти не осталось, я оттолкнула Майру в сторону и бросилась к шару.
Мне оставалось пройти не больше двух шагов, когда она вцепилась в меня сзади; я словно отбивалась от бешеного осьминога — куда бы ни повернулась, везде натыкалась на ее руки. Настоящая Августа просто схватила бы Майру, сунула ее под мышку и побежала дальше или стукнула бы ее по голове, однако на первое у меня уже не оставалось времени, а что касается второго… я боялась не рассчитать и пробить Майре череп.
То шагом, то ползком я медленно приближалась к шару. Время уходило! Краем глаза заметив рядом бледное голубое свечение, я уже не колебалась.
— Она хочет взорвать театр! — завопила я, показывая на Майру.
Та взглянула на меня, как на сумасшедшую, но призраки театра меня услышали. Лицо дамы, которая до этого момента с отвращением взирала на побоище, происходившее на ее обожаемой сцене,
