люди, по комплекции схожие с Бадди Рестлингом. «Последователи», – решил Алексей и подумал, что это правильно. В человеке все должно быть прекрасно – и лицо, и одежда, и так далее – это он знал с детства, хотя у него самого прекрасными были лишь душа и мысли, а лицо и в особенности одежда – так себе.
Особенно поражали поклонницы Бадди Рестлинга – белокожие и темнокожие женщины с мускулами как у ломовых лошадей. Точнее, коней с яйцами, – так подумал Заблудский и застеснялся грубости этого сравнения.
Алексей ходил среди этих огромных фигур, как в лесу, стесняясь спросить. Наконец осмелился и поинтересовался поанглийски у величавого негра размерами с трех Отелло, где регистрация участников.
– Там, – ответил негр и показал пальцем, напоминающим копченую сардельку, на антресольный этаж холла.
Алексей поднялся туда и увидел длинный стол, за которым сидели девушки в униформе. Перед каждой стоял букетик флажков. Заблудский нашел букетик, в котором находился флажок России, и обратился к соответствующей девушке:
– Хау ду ю ду. Ай эм фром Раша. Май нэйм из Заблудский.
– Здравствуй, – с акцентом произнесла девушка по-русски. – Ты тренер, коуч? Менеджер?
Ему было приятно, что она сразу обратилась к нему на «ты». И мускулов на ней было немного, не больше, чем у Алексея.
– Я один. Элоун, – охотно объяснил он. – Участник. Партисипент.
Она порылась в списках, нашла фамилию Заблудского, после чего с нескрываемым интересом уставилась на Алексея.
– Ты участник форума боди-реслинга?
– Да, меня послали… Ознакомиться. От комитета по культуре.
– О’кей, – сказала она и принялась заполнять документы.
Алексей рассматривал сидящих неподалеку гигантов, тоже занимавшихся оформлением документов.
– Вот твоя карточка участника, намбер…
Намбер, то есть номер, был 77. Счастливый.
– Это программа. Здесь места тренировок. Можешь пойти посмотреть. – Она указала куда-то в сторону. – Конкурсный показ послезавтра.
– Показ чего? – удивился он.
– Тела. Боди.
– Чего? – пролепетал он.
– Мус-ку-ла-туры, – по складам произнесла она.
– Так у меня… Нет ее… – произнес он трагическим шепотом.
– Ай си. Я вижу. Покажешь что есть.
Алексей встал со стула и, как в бреду, направился к дверям, указанным девушкой. Там был прекрасно оборудованный тренажерный зал, где атлеты качали мышцы с неукоснительностью автоматов. Алексей застыл в дверях, наблюдая великолепную и пугающую картину блестящих тел, состоящих из узлов мышц. Он знал, что ни одной такой мышцы у него нет. И таких горделивых поз, какие принимали атлеты, ему никогда не освоить.
Так вот он каков, Бадди Рестлинг! Античный философ, мать его за ногу!
У Алексея был вид человека, пережившего жестокий удар судьбы. Одна из участниц, на голову выше Алексея, проходя мимо, улыбнулась и шлепнула Алексея по заднице. Мол, не робей, мужик.
От этого шлепка Заблудский вылетел из зала, как пушинка, и тихо-тихо, бочком покинул место форума. Уходя, оглянулся на флаг России, который гордо развевался на ветру.
Естественно, последующие три часа Заблудский надирался в каком-то дешевом ресторанчике, придумывая ослепительную месть своему начальству, комитету по культуре и отделу виз и регистрации. Пил он кальвадос, как герои Ремарка.
Когда он вышел из ресторанчика, было уже темно. Над Сеной горели огоньки домов, теплый вечер спустился на Париж, пели шансонье. Алексей размяк, тоже мурлыкал что-то. Ему стало все по фигу, а когда все по фигу – лучше не надо.
«И покажу что есть», думал он. По правде сказать, единственный достойный мускул, который мог посоперничать на международной арене, показу не подлежал. Алексей был из тех мужчин, про которых говорят «маленькое дерево в сук растет». Но и сук никаких не наблюдалось.
Он шел по набережной, напевая Высоцкого, «Все не так, ребята», и не заметил, как попал в толпу клошаров, которые, как летучие мыши, в каких-то хламидах, окружили его и принялись галдеть. Он понял, что они говорят между собой, что вот, мол, еще один русский забрел на набережную.
– А кто первый? – пьяно спросил он по-французски.
Клошары увлекли его под мост, где прямо на гранитном парапете что-то обтачивал лохматый человек, окруженный клошарами. Клошары все время пытались отобрать у него надфиль, человек сердился, отпихивал их локтями и бормотал:
– Не мешайте… Вот народ! Одно слово, клошары!
– Бранко! – воскликнул Алексей и полез обниматься.
Бранко испуганно отшатнулся, но потом увидел, что это не мент и не бандит, приобнял Заблудского, похлопал по спине.
– Хочешь выпить? – спросил Алексей, показывая бутылку кальвадоса.
– Не могу. Срочное задание, – сухо ответил Бранко.
Алексей взглянул на парапет, где лежали лимонка, взрыватель и надфиль.
– Все взрываешь?.. А я, брат, так влип, так влип…
Он отхлебнул из бутылки. Клошары окружили его, загалдели, указывая на бутылку.
– На всех не хватит, месье. Самому мало, – твердо заявил Алексей.
Бранко наконец сточил что надо во взрывателе, засунул его в лимонку. Клошары почтительно отступили. Бранко со вздохом сунул лимонку в карман.
– Пошли, что ли? Тебе куда? – спросил Алексей.
– Отель «Коммодор».
– И мне! – обрадовался он. – Пошли вместе. А то в этом Париже… Черт ногу сломит.
Он обнял Бранко за плечи, и они побрели куда-то в темноту по набережной Сены, провожаемые почтительными взглядами клошаров.
Глава 17
Авось образуется
Дело в Париже было вечером, делать в Париже было нечего. Ольга с друзьями играли в подкидного дурачка в номере на двоих, принадлежащем Ивану и Вадиму.
На холодильнике стоял стеклянный графин с засунутым в него кипятильником.
В графине варились три яйца.
– Тебе сдавать. – Ольга передала колоду Ивану. – Ты опять дурак.
– М-да… – задумчиво протянул Вадим.
Иван понял намек старшего группы. Мол, с таким помощником далеко не уедешь. Он потемнел лицом и принялся яростно тасовать колоду.
В углу номера работал телевизор. На экране появился диктор, принялся что-то говорить по- французски.
Ольга с надеждой посмотрела на Вадима. Но тот медлил, не переводил, хотел, чтобы его попросили.
– Вадик, ну, пожалуйста… Что говорят?
– На Багамах задержана крупная партия наркотиков, – перевел Вадим.
– Наши работают? – спросил Иван.
– Ваши, – саркастически ответил Вадим.
Иван обиделся еще пуще.
– Значит, скоро вернутся, – сделала вывод Ольга.
