– Скорее бы, деньги кончаются, – сказал Вадим.
– Вы, товарищ капитан, все о деньгах… – с укоризной проговорил в пространство Иван.
– Я забочусь о группе. Группу надо чем-то кормить, – парировал капитан.
– Кстати, кипит! – Ольга указала на графин.
Иван отложил колоду, подошел к холодильнику и выдернул шнур нагревателя. Затем распахнул холодильник. Тот был набит едой и выпивкой. Иван вздохнул.
– Может, возьмем чего? Не заметят, а? – спросил он.
– Не роняйте чести офицера, Иван, – сказал капитан. – Нам не расплатиться.
– Ванечка, давай сюда яйца, давай… – Ольга уже поставила на столик блюдца, резала хлеб.
Иван извлек ложкой из графина яйца, сложил их на тарелку. Партнеры, обжигаясь, принялись сдирать скорлупу.
– А-а, была не была! Угощаю! – Ольга направилась к холодильнику, широким жестом распахнула его, достала большую бутылку виски. – Надо выпить за знакомство и начало работы!
Она поставила бутылку на столик, а рядом фужеры.
Иван с готовностью разлил виски, получилось каждому ровно по фужеру.
– Вот ведь делают, и отмерять не надо! – радостно удивился Иван.
– Ну, мальчики, за успех нашего дела! – подняла фужер Ольга.
Они чокнулись, и Ольга молодецки заглотила весь фужер разом: была уже привычна, много раз ходила на презентации, где нужно успеть за считанные секунды выпить и закусить, иначе все будет сметено со стола ордой голодных журналистов.
Вадим интеллигентно отхлебнул глоток и поставил фужер на место. Иван же, глядя на Ольгу, тоже допил до дна.
Закусили яйцом, помолчали, ожидая действия шотландского напитка. И он подействовал очень скоро, так что вторая бутылка оказалась на столике ровно через десять минут, – ее достал Иван – а третья незамедлительно последовала за второй. Само собой, с тою же быстротой перемещались из холодильника на столик изысканные закуски: патэ разных сортов, сыры камамбер и горгонсола, селедочка в винном соусе…
Вадим недолго исполнял роль кавалергарда, вскоре он так же молодецки высасывал фужеры до дна, правда, не удержался и попытался-таки испортить настроение Ивану.
– Учтите, лейтенант, расплачиваться за все это придется вам…
– Ой, напугал! – рассмеялась Ольга.
– Ничего, авось образуется… – сказал размякший, захмелевший Иван. – А виски все-таки дрянь в сравнении с водкой.
– Так не пили бы, – заметил Вадим.
– Как же не пить… когда вот оно, полный холодильник!
Ольга закурила, положила ногу на ногу, так что ее круглые коленки невольно привлекли внимание мужчин и потребовали традиционного тоста, который офицеры выпили стоя, отведя локотки в сторону, после чего принялись лобызать Ольгу.
Тут же все перешли на «ты» и еще дальше.
Иван направился в туалет, оттуда раздавались его восхищенные восклицания: «Ну, еб твою мать! Чтоб я так жил!» Вадим же, подсев к Ольге и думая совсем недолго, направил свою тонкую аристократическую ладонь ей под юбку, за что тут же получил увесистый удар по морде. Капитан отлетел, удивленный.
– Ты чего?! – обиделся он.
– А ничего! На хуя мне это надо. Я девственница! – гордо заявила Ольга.
– Пардон… – слегка отрезвел капитан.
Иван вернулся к компании и долго пытался рассказать о том, что он увидел в туалете. Слов не хватало даже с привлечением ненормативной лексики.
Ольга вынула блокнот из сумки.
– Ша, мальчики! Хватит пиздеть. Пишем второй репортаж из Интерпола. Первое событие, то есть мое освобождение, я уже описала.
– Больше событий не было, – развел руками Иван.
– Надо изобрести событие, – сказала она.
– Можно пойти в эмигрантский клуб, – предложил Вадим. – Там много моих бывших подследственных. Будет о чем поговорить. Наверняка случатся события.
– Типа: морду набьют, – прокомментировала Ольга.
И тут из-за стены донеслось глухое и заунывное пение:
– Наши! – воскликнул Иван.
Они повскакали с мест, причем Иван предусмотрительно прихватил с собою бутылку виски и фужеры, и гурьбою выскочили в коридор. Пение доносилось из-за двери соседнего, шестнадцатого номера. Вадим безо всяких церемоний распахнул дверь…
Посреди комнаты на ковре, поджав по-турецки ноги, сидел Алексей Заблудский и самозабвенно выпевал Есенина, прикрыв глаза.
Перед ним на ковре стояла полупустая бутылка кальвадоса и фужер.
– Алеша! – выдохнула Ольга, бросаясь к нему. – Он же летел с нами, помните? Из Публички, от комитета по культуре… – напомнила Ольга друзьям.
– Культурист, значит? – то ли пошутил, то ли всерьез спросил Иван.
Услышав это слово, Заблудский заплакал и повалился на ковер.
Его подняли, но он твердил лишь одно – «Бадди Рестлинг». Ему догадались дать виски, Алексей успокоился, обвел новых друзей печальными пьяными глазами и сказал:
– Мне-то ничего, фиг со мной. А вот Россия…
– Да объясни ты, что стряслось с Россией! – потребовала Ольга.
– Стряслось! – проговорил Алексей, и в ту же секунду где-то совсем рядом громыхнул страшной силы взрыв. Стена гостиничного номера обвалилась, обнажив соседнюю комнату, где только что сидели Ольга, Иван и Вадим. Она была страшна – мебель переломана, в ковре выжжена дыра, холодильник вдребезги.
Из разбитых бутылок вытекало то, что не успели допить друзья.
– Видишь, я говорил, что все образуется… – неуверенно проговорил Иван, глядя на эту страшную картину.
– Это Бранко. Его почерк, – сказал Алексей.
– Почему ты так думаешь? – сразу приступил к следствию Вадим.
– Да я видел, как он с лимонкой на дерево лез. Я его подсаживал.
Глава 18
Терракт
А дело было так.
Когда Бранко с Заблудским в обнимку подошли к дверям «Коммодора», Алексей пригласил старика зайти выпить кальвадоса. Но Бранко отлепился от него и направился прочь от дверей.
– Ты не пойдешь? – удивился Алексей.
– Мне туда не надо. Помоги мне, брат, – попросил Бранко.
Заблудский послушно поплелся за ним. Они подошли к каштану, росшему под окнами отеля.
– Подсади, будь другом. – Бранко указал на каштан.
Алексей, не удивившись, подставил спину. Бранко вскарабкался на него, ухватился за нижний сук и попытался подтянуться. Но силы старого партизана были уже не те. Он висел на суке, болтая ногами в воздухе. Заблудский поймал его за пятки и с усилием принялся выжимать вверх. Кое-как они справились с задачей, и Бранко водрузился на суке, откуда мог уже перелезть на следующую ветвь.
– Спасибо, товарищ! Иди! Иди! – махнул Бранко рукой. – Дальше я сам.
Заблудский тоже помахал ему рукой и отправился в свой номер. Бранко отломил от дерева тонкую длинную ветвь и не спеша принялся освобождать ее от листьев.
Внизу, под каштаном, возник ансамбль перуанских музыкантов, которые тут же принялись играть на
