— Значит, до понедельника, — сказал юрист, вставая и протягивая ему руку.
Вторую половину дня Слэйдер провел, наслаждаясь прохладой за городом у ручья, который заменял ему плавательный бассейн. С наступлением сумерек он решил, что пора.
На небосклоне уже появилась луна, когда он направился на ферму Синклера, ферму, которая теперь принадлежала и ему. Он мчался по скоростной дороге на своем мотоцикле. Когда он свернул с магистрали на посыпанную гравием дорогу, то заметил, что в доме темно.
Проехав до конца аллеи, он остановился. На стук никто не ответил. Ладно, он может и подождать. Ему к этому не привыкать. Рано или поздно Бью должен вернуться, и Слэйдер будет ждать.
Он прошелся по ферме, и, словно привидения, явились воспоминания. Ферма Синклера была молочной. Слэйдер имел для своей половины иные планы. Ему не по душе казалась идея быть привязанным к дойке и утром, и вечером. Он любил работу на земле.
Земледелие требовало больше пота, но именно в него он хотел вложить усилия: выращивать люцерну для других молочных ферм и местных конюшен. А может быть, даже и соевые бобы. Куры закудахтали и забили крыльями в клетках, когда он вошел в курятник, но быстро угомонились, когда он вышел. Он миновал коптильню и навес для грузовика по пути к амбару.
Слэйдер мысленно вернулся в ту ночь. Он как сокровище хранил безоглядную любовь Лиссы, и Бью знал это. Лисса не верила, что Слэйдер плохой. Она единственная пробуждала в нем добрые чувства. Ее вера обязывала его быть лучше, чем он был на самом деле.
И он оберегал ее, не мешал ей верить в прекрасное, позволял существовать ее миру волшебных сказок. Слэйдер старался, чтобы она не сталкивалась с уродливой реальностью.
А уродливая реальность зримо проявлялась каждое рождественское утро у Синклеров. Тут собирались все родственники, взрослые и дети. Они раскрывали и разглядывали подарки один за другим, но ни один из этих подарков не предназначался для Лиссы. Разумеется, Слэйдеру тоже никогда ничего не дарили, но его это не волновало. У него разрывалось сердце, когда он видел, как Лисса с ярко горящими глазами ждала хоть какой-нибудь мелочи, но так ничего и не получала. Она держалась очень мужественно, и только подрагивающая нижняя губка выдавала ее разочарование, когда Лисса глядела на ворох разноцветной бумаги и ленточки.
Уродливая реальность заключалась в том, что Слэйдер и Мелисса были не более чем рабами. Местные фермеры открыто признавали, что получают двойную выгоду, беря на себя заботу о приемышах. Синклеры тоже взяли их вовсе не от доброты сердечной. Они их взяли, потому что дети уже достигли того возраста, когда могли работать. При этом штат платил Синклерам за содержание детей, и Слэйдер и Мелисса вовсе не обязаны были работать на ферме.
Тяжелая деревянная дверь скрипнула в тишине ночи, когда Слэйдер сдвинул ее по полозьям и шагнул внутрь амбара. Запах сена, теплый и терпкий, напомнил ему прошлое с ужасающей ясностью. Ощущение было подобно внезапному пробуждению от ночного кошмара, когда сон еще помнится в мельчайших и ужасных подробностях. Он задрожал и почувствовал, как руки его сами собой сжимаются в кулаки. Неожиданно Слэйдер понял, что не может больше ждать... Ни минуты... Надо разобраться с Бью.
Необходимо отыскать его.
Но где? Вдруг он вспомнил, что на книжной ярмарке видел объявление о проведении очередного вечера сквер-танца[8] в новом заведении под названием «Амбар» на окраине города. В такие вечера городок пустел — все устремлялись на сквер-танцы, поскольку все умели их танцевать. В местной школе такие танцы изучали как особый предмет.
Молодые люди, разумеется, предпочитали рок-н-ролл, но редкие вечера сквер-танца были традицией, которая собирала весь город.
После десяти минут езды по магистрали Слэйдер увидел неоновую вывеску. Широкие двойные двери «Амбара» были распахнуты, и атмосфера праздника вырывалась в ночь. Слэйдер слышал звуки скрипки и возгласы распорядителя, когда въезжал на стоянку. Номера фигур выкликал Скитер, известный городской пьяница. И на этот раз он был то ли трезвый, то ли не очень. Слэйдер устроил свой мотоцикл между старым пикапом и скоростным «шевроле». Вечер был теплый, чистое небо усеяно звездами.
Несколько школьников, в том числе сын преподобного Хантера, курили на углу здания и хвастались своими успехами у прекрасного пола. Одна парочка, переутомившаяся во время последнего тура, воспользовалась копнами сена между стоянкой и подъездной аллеей, чтобы передохнуть.
Слэйдер вошел в зал, никем не замеченный, и, встав в стороне, стал наблюдать. Несколько лиц он узнал. Джек Диллон был партнером хорошенькой маленькой блондинки. Это означало, что Бью должен находиться где-то поблизости. Бью и Джек всегда были неотделимы друг от друга, как две стороны пенни,[9] примерно столько же они и стоили. Освежившись стаканом традиционного пунша, Слэйдер стал в поисках Бью разглядывать пары, и тут среди танцоров приготовившихся к следующей фигуре, он увидел Лиссу.
Ее партнером был Пресс. И оба они были увлечены танцем. Неужели они встречаются?
— Потанцуем?
Слэйдер оглянулся по сторонам и увидел девушку, которую встретил на книжной ярмарке, за кассой. Он не хотел смущать ее и пошел за ней на танцевальную площадку.
Он слишком поздно заметил, что они очутились в одном квадрате с Лиссой и Прессом.
Бекки — так звали девушку — решила их познакомить.
— Это...
— Еще раз привет, — прервал ее Пресс, тряхнув руку Слэйдера.
Повернувшись к Мелиссе, Бекки снова попыталась:
— А это...
— Я знаю, — мягко произнес Слэйдер. В наступившей на мгновение тишине между ними искрой мелькнули воспоминания. Почувствовав, что он слишком пристально разглядывает Мелиссу, он перевел взгляд на свои сапоги. А в следующую секунду Скитер начал тур, направляя танцующих в левое аллеманде.[10]
При третьей смене партнеров Мелисса и Слэйдер очутились в одной паре. Его длинные, загорелые пальцы обожгли ее через хлопковую рубашку, завязанную узлом у нее на талии.
— Не делай этого, — шепнул Слэйдер, коснувшись губами ее уха.
— Чего?
— Не дергайся от моего прикосновения.
— Я... — Она старалась не встретиться с ним глазами.
— Нам нужно поговорить, — сказал он, улучив момент.
— Нет.
— Лисса...
— Я сказала — нет. Я не...
— Что?
— Я не хочу, чтобы ты здесь оставался. Ты вообще не должен был возвращаться сюда.
Разговор был прерван сменой рук при вращении по кругу.
— Пожалуйста, уезжай, Слэйдер, — сказала она, когда, описав полный круг, они снова очутились в паре. — Ты не должен здесь оставаться.
— Я не могу уехать.
— Пожалуйста, — взмолилась она и почувствовала, как на глаза навернулись слезы.
— Я чертовски скучал по тебе, — прошептал он. Слэйдер весь дрожал, пытаясь справиться с собой.
Ему показалось, что он начал привлекать внимание к себе и пошел к выходу:
— Подожди, — окликнул его Пресс, последовав за ним. — Ты идешь покурить?
Слэйдер покачал головой:
— Нет. Мне бы хотелось закурить... почти так же, как утопающему хочется воздуха, но я дал себе слово, что, когда выйду из тюрьмы, брошу эту привычку.
— Я тоже пытался пару раз.
Слэйдер кивнул, и они встали под дерево, глядя внутрь сквозь открытые двери. Один раз Слэйдер увидел мельком Мелиссу.
