он еще не закончил завтракать. Крепко жмет мне руку.
— Входите, входите, друг мой, — говорит он, запирая дверь и приглашая на второй этаж. — Благодарю за вчерашний визит. Надеюсь, мы вас не напугали? — Он усаживается в кресло.
В динамиках звучит чувствительный дуэт «Желаю слышать вновь» из оперы Бизе «Искатели жемчуга». С довольной улыбкой он откидывается в кресле.
— Красиво, правда? — спрашивает он. Некоторое время спустя до меня доходит, что он имеет в виду оперный дуэт. Его глаза становятся влажными. — Только музыка и женщины могут дать такую радость.
Я представляю себе женщин, с которыми Луиджи имел дело.
— Вы хотели мне что-то показать? — спрашиваю я.
Он поворачивается ко мне, и мне кажется, что он рассматривает меня слепым глазом.
— Вы меня спрашивали об интересе Ибрагима к Асиму? — начинает он. — Я кое с кем переговорил. Оказалось, что один из имевших допуск к секретным материалам сотрудников Ватикана продал во время войны и оригиналы, и копии из архива Ватикана. Сотрудник надеялся заработать не такое уж малое состояние, но, конечно, его разоблачили, многие материалы были прослежены и возвращены в архив. Однако неавторизованные копии продолжали циркулировать в кругу коллекционеров и ученых, и эти документы — или, лучше сказать, копии — были позже собраны вместе и получили название «Бумаги из Ватикана». В этих бумагах были копии некоторых фрагментов из Евангелия, некоторые некодифицированные гностические тексты, несколько папских булл о правоверности, а также несколько египетских текстов на коптском языке, которые, очевидно, включали и письма Асима. «Бумаги из Ватикана» сразу же приобрели совершенно мифическую славу в кругу коллекционеров. Они исчезли в пятидесятые годы, потом появились на подпольном аукционе в Буэнос-Айресе в 1974 году, за три года до того, как твой друг Стюарт совершил свое сенсационное открытие в Египте. Комплект был продан за полтора миллиона долларов. И как ты думаешь, кто был покупатель?
— Шейх?
— Совершенно справедливо. Шейх Ибрагим.
— Большое спасибо, Луиджи!
Я встаю и собираюсь уйти. Горю желанием продолжить поиски в ватиканском архиве. Честно говоря, сообщение о шейхе не было для меня неожиданностью.
— Но есть кое-что еще… — Луиджи понижает голос. — После заседания нашего клуба меня задержал один из участников. Он поведал мне, что у него есть фрагмент древнего документа в довольно плохом состоянии, но два символа из трех —
— В Гренландии?
— В Гренландии.
Луиджи подходит к полке, вынимает издание 1532 года книги Никколо Макиавелли «Государь». В середине книги спрятан фрагмент документа.
— Мой коллега спрашивает, заинтересованы ли вы в покупке этого документа?
Он прав, фрагмент в довольно плачевном состоянии. И тем не менее я прекрасно вижу
— Это так называемый «Скаульхольтский фрагмент», — говорит Луиджи.
Текст написан на древнеисландском языке, легко читается и представляет собой перечень подарков епископа Скаульхольтского Норвежской церкви в 1250 году.
— А как он оказался в Гренландии?
— Этого мы не знаем.
Из фрагмента видно, что среди подарков епископа были две деревянные фигуры. Некий исландский резчик по просьбе Тордура Хитроумного, племянника Снорри, вырезал эти две фигуры.
В перечне одна из фигур обозначена как святой Лаврентий Фома, другая — как святой Лаврентий Дидимус.
Меня молнией пронзает мысль.
Фома был одним из двенадцати учеников Иисуса. Полностью его звали Иуда Фома Дидимус.
На арамейском языке Фома значит «близнец», это же слово на греческом языке звучит как Дидимус.
Я потерял дар речи.
Было изготовлено две фигуры святого Лаврентия! И где-то существует точная копия скульптуры святого Лаврентия, находившейся в Рингебу. В записях все это было закамуфлировано тем, что святой Лаврентий имел двойное имя, вторая часть которого обозначала «близнец»! Скрытый под краской текст на Библии святого Лаврентия из Рингебу гласил:
Как Дева Мария держит Иисуса внутри себя
так живот вмещает раку
Хвала тебе Фома!
Последнее предложение было хитроумным намеком Хранителям, что ларец лежит в животе близнеца фигуры.
— Мой коллега назвал сумму в двадцать пять тысяч евро, — говорит Луиджи.
Мысли мои где угодно, но не здесь. Луиджи неправильно понимает мое молчание:
— Я очень сожалею. Таково требование продавца. В нашей сфере нет ученых или идеалистов, которые помогают друг другу. Мы — бизнесмены. Мой коллега предполагает, что либо ты, либо твой заказчик будет готов заплатить такую сумму. — Он медлит. — Если не заинтересуетесь вы, он предложит документ шейху Ибрагиму. — Увидев мой взгляд, он добавляет: — Ничего личного, просто бизнес.
Я ничем не выдаю, что уже прочитал и понял текст. Но я говорю истинную правду, что двадцать пять тысяч евро лично для меня очень большие деньги, поэтому я должен посоветоваться с моим заказчиком. Я выйду на улицу позвонить и вернусь минут через десять.
Луиджи закуривает толстенную сигару, как будто уже можно праздновать заключение сделки.
Я отпираю дверь магазина, динь-динь-динь, выхожу в переулок, спускаюсь к Виа дель Говерно Веккио, где нахожу телефон-автомат. Сначала я звоню Эйвину. Я быстро ввожу его в курс дела и прошу найти вторую фигуру святого Лаврентия.
— Ищи везде! В церквах, музеях, дворцах, усадьбах!
Затем набираю номер мобильного телефона профессора Ллилеворта. Он отвечает после того, как гудок прозвучал трижды. Я слышу, как он просит извинения и покидает заседание.
— Бьорн, что случилось? Почему ты уехал из Института Шиммера? И каким ветром тебя занесло в Египет? Я не понял ни слова из того, что ты мне тогда говорил.
— Сейчас я в Риме.
Я еще раз повторяю то, что пытался сообщить в какофонии Луксора, что мы сбежали из Института Шиммера, когда из СИС позвонили Стюарту и предупредили о появлении подручных Ибрагима, о путешествии через пустыню в Египет, а потом в Рим.
Пауза.
— Профессор?
— Стюарт сейчас рядом с тобой?
Голос его изменился.
— Он в Ватикане и продолжает поиски в архиве. Я только что был у одного антиквара, который просит двадцать пять тысяч евро за фрагмент текста, который доказывает, что у святого Лаврентия есть двойник, близнец. Как ты думаешь…
— Бьорн, слушай меня. Слушай очень внимательно!
— Да?
