ударив по колонне в хвост, танки гвардейцев обогнали увязшую в грязи колонну, выскочили к переправе, закрыли ее и разгромили весь этот огромный механизированный обоз…
В 23 часа 30 минут вечера 24 марта 1-й батальон ворвался в Устечко. Танкистов сопровождала рота мотострелков, оседлавших лошадей, чтобы быстрее продвигаться вперед по бездорожью. Увидев, что мост через Днестр цел, командир роты автоматчиков старший лейтенант М. В. Чернышев с пятью солдатами устремился вперед. Они проскочили через мост, но тут же грянул взрыв, и одна из ферм тяжело рухнула в реку. Гавришко охнул от горя. За рекой началась стрельба — горсточка наших стрелков спешила закрепиться на плацдарме.[71]
В этот же день командир 21-й гвардейской мотострелковой бригады полковник И. И. Яковлев послал в глубокий рейд танковую роту 69-го гвардейского танкового полка под командованием гвардии лейтенанта А. М. Сулимы. Этот опытный танкист, совершая обходный маневр, промчался со своей ротой через Ягельнице, Моховку, Свидовку, Тлусте, Звиняче и тоже поздно ночью вышел к Устечко. Вскоре сюда подошли и остальные подразделения 69-го танкового полка, которым командовал подполковник А. М. Темник, опытный боевой офицер.
В Тлусте находился концентрационный лагерь. Немцы никак не ожидали появления здесь советских танкистов и не смогли оказать им сколько-нибудь серьезного сопротивления. Сулима спас от смерти три тысячи заключенных. Он получил звание Героя Советского Союза.
Форсирование Днестра оказалось трудным делом. Когда планировалась операция, имелось в виду, что переправу обеспечит приданная армии инженерно-понтонная бригада вместе с армейскими саперными батальонами. Но ужасающая распутица внесла свои поправки в эти планы — часть парков инженерно- понтонной бригады только начала выдвигаться из исходного района наступления, а другая часть все еще находилась в Житомире и Белой Церкви. Армейские понтоны тоже отстали.
Но времени терять никак было нельзя. Было решено начать переправу мотострелков на подручных средствах.
20-я гвардейская мотострелковая бригада, которой командовал полковник А. X. Бабаджанян, уже захватила после двухчасового боя город Залещики, — за этот боевой успех ей было присвоено наименование Залещицкой, и она была награждена орденом Ленина. Мост через Днестр там был взорван еще в 1941 году. Бабаджанян немедленно организовал переправу на подручных средствах. Первой форсировала Днестр разведывательная рота младшего лейтенанта С. Я. Устименко. К часу дня за Днестром был уже 3-й мотострелковый батальон капитана С. Д. Осипова. В числе первых переправился через реку и сам командир бригады.
Отличились артиллеристы истребительной противотанковой батареи, которой командовал гвардии старший лейтенант К. И. Ильченко: наскоро сколотив четыре плота из бревен, они вкатили на них свои легкие пушечки и боеприпасы и переправились за Днестр. Ильченко шесть раз пересек Днестр, организуя переправу своей батареи. Выкатив пушки на берег, артиллеристы немедленно открыли огонь, прокладывая путь стрелкам.
В 453-м мотострелковом батальоне первым переправился взвод лейтенанта Морозова. Сержант комсомолец Никифоров сколотил плот из двух досок и переплыл на нем Днестр с ручным автоматом. Вскоре, держась за корыто, через реку переправились еще два бойца, за ними еще два… Они рванулись вперед и захватили плацдарм. Целый ряд участников этой геройской переправы через Днестр, в том числе командир бригады полковник А. X. Бабаджанян, был удостоен звания Героя Советского Союза.
В чрезвычайно сложных условиях форсировала Днестр и 1-я гвардейская танковая бригада, вырвавшаяся к реке, как помнит читатель, в районе города Устечко, где отступавшие гитлеровцы в последнюю минуту успели взорвать мост. Командование бригады пошло на большой риск, двинув танки через реку в брод, хотя глубина воды здесь достигала двух метров, а ширина Днестра составляла двести метров.
После войны я получил письмо бывшего начальника штаба 1-й гвардейской танковой бригады гвардии полковника в отставке М. П. Соловьева, в котором он описывает интересные детали этой дерзкой акции:
«Прибыв в Устечко, я узнал, что мост взорван, а паромной переправы нет. Но мы должны были любой ценой выполнить приказ командования и форсировать Днестр. С помощью местного населения танкисты вытащили из сараев лодки, спустили их на воду, — между прочим следует иметь в виду, что шел всего лишь третий день после ледохода! — и рота автоматчиков вместе с саперами перебралась через реку. Автоматчики в ночном бою отогнали гитлеровцев от берега, и на следующий день саперы с утра начали восстановление моста.
Тем временем мы решили, немедля, перебросить танки через Днестр вброд, по дну реки. Надо сказать, что до этого танкисты еще ни разу не рисковали переходить реку вброд на глубине двух метров, когда почти весь танк скрывается под водой.
Я решил в виде опыта послать за реку один танк. Для этого опыта был избран искусный механик- водитель гвардии старшина Шамардин. На рассвете он вывел машину на южный берег Днестра: танкисты замазали солидолом щели между башней и корпусом танка и в переднем люке водителя, и Шамардин вслепую, на низкой скорости, повел свою машину к противоположному берегу. Газ был дан до отказа. Я находился на борту этой боевой машины, вместе с экипажем.
Танк благополучно выбрался из реки на южный берег. Мы разведали маршрут для дальнейшего движения танков, продвинувшись по полю два-три километра, вернулись к реке и снова пересекли ее, находясь в танке, превратившемся в подобие подводной лодки. Так было доказано, что для нашей боевой «тридцатьчетверки» действительно нет преград, и все танки бригады устремились по испробованному нами глубокому броду на южный берег Днестра. К 11 часам утра мы уже заняли город Городенка, находящийся в 26 километрах к югу от Устечко.
Этим же бродом воспользовалась 64-я гвардейская танковая бригада Ивана Бойко, — ей, как известно, было поручено освобождение города Черновицы. Задачу эту 64-я бригада выполнила с честью…»
Несколько ранее командир 19-й гвардейской мотострелковой бригады полковник Ф. П. Липатенков по заданию командования армии направил в дальний рейд командира взвода разведки Героя Советского Союза старшего лейтенанта Владимира Подгорбунского, и тот, пройдя десятки километров с двумя танками, которыми командовали старший лейтенант А. Н. Висконт и лейтенант Н. И. Васильченко, и горсточкой автоматчиков, сидевших на броне, ворвался в город Бучач, важный узел семи шоссейных дорог и железнодорожную станцию, освободил из тюрьмы политзаключенных и с их помощью организовал оборону до подхода главных сил…
Подполковник Колтунов вдруг прервал на минутку свой рассказ и улыбнулся:
— Вы о Подгорбунском слыхали? В некотором роде необыкновенный человек…
— Слыхал… Говорят, из бывших правонарушителей, перевоспитанный войной.
— Да… Но вы обязательно с ним повидайтесь! Если доживет до конца войны — счастлив будет тот писатель, которому придется с ним встретиться. Увлекательных сюжетов хватит на всю жизнь. Ну-с, так на чем мы остановились?.. Да, переправа у Устечко. Здесь, надо вам сказать, начинается одна из самых увлекательных глав истории нашей операции: рейд бригады Бойко на Черновицы…
Надо было спешить, чтобы выполнить конечную боевою задачу. Пока что 1-я танковая армия располагала за Днестром лишь небольшим плацдармом. Переправились через реку еще далеко не все части. Но промедление в бою смерти подобно. Надо было как можно быстрее двигаться дальше вперед, пока оглушенный танковым ударом противник еще не пришел в себя и не организовал контрудара.
До этого командарм держал 64-ю гвардейскую танковую бригаду, которой раньше командовал Александр Бурда и которого сменил его друг Иван Бойко, в своем резерве. Катуков берег ее для нанесения завершающего удара. И вот этот момент наступил. Правда, обстоятельства складывались не так, как хотелось бы: за Днестр перебрались только танки, — 25 боевых машин, колесный транспорт остался в деревне Якубовка… Но ждать было нельзя. И в 2 часа 30 минут дня 25 марта Бойко, выполняя приказ командарма, повел свою бригаду на Черновицы. Впереди шел 2-й танковый батальон майора Г. С. Федоренко.
