Струев присел на краешек заправленной кровати.
– Дайте сигарету, – попросил он. Суворов сел рядом со Струевым и протянул ему пачку сигарет. – Что еще вы там нарыли за эти годы?
– Все расскажу, родной, все расскажу как на духу, только поехали…
– Я не хочу, Данила, – тихо проговорил Струев, закуривая, – я уехал не для того, чтобы снова вляпываться в то, с чем не согласен.
– Если нас скинут, если вернутся девяностые годы прошлого века, с этим ты будешь согласен?
– Мне надо подумать, – тяжело вздохнул Струев.
– О, вот в самолете и подумаешь.
– Лихой ты, однако…
– Когда-то был другим?
– Почему ты так уверен, что я соглашусь, Данила?
– Я не для себя прошу, доцент, – ответил Суворов, – и ты не можешь отказать. Формулу ты слышал: ты нам нужен. Собирайся, Ваня, собирайся.
– Да мне только подпоясаться, – пробормотал Струев. – Слушай, вот на фига ты меня напичкал этой капельницей?! Через пару часов начнутся жуткие головные боли…
– Не начнутся, – широко улыбнулся Суворов, приобняв Струева за плечо, – это новый состав, доцент. Никаких побочных эффектов. Триумф отечественной медицины, так сказать…
Уходили из гостиницы хитро, в лучших традициях шпионского жанра. Эскорт черных автомобилей отъехал от парадного входа. Количество людей, рассевшихся по автомобилям, было ровно на одного человека больше, чем вышедших из них три часа назад. Трое сели в лимузин, окруженный со всех сторон джипами, не по своей воле, но для стороннего наблюдателя это было незаметно. Кортеж рванул к зданию российского посольства. В это же время из черного хода гостиницы вышли три человека и направились к остановке трамвая. Проехав на трамвае четыре остановки, они скрылись в проходном дворе, откуда через минуту выехал видавший виды «уазик» с эмблемой аэропорта «Шипол».
– Ну и как тебе за рулем этого мастодонта? – поинтересовался Струев с заднего сиденья.
– Во-первых, – поднял вверх указательный палец Суворов, – я в отличие от некоторых не терял формы. А во-вторых, это не мастодонт, доцент, это не карета прошлого, это, дорогой мой, если угодно, джип настоящего. Без кожаных сидений, кондиционеров, бортовых компьютеров и прочего барахла.
– Детали хоть на ходу не отваливаются?
– Обижаешь, – протянул Суворов, – с этим, слава богу, наладилось. Европейцы сами попросили поставлять им эти машинки. Это по надежности не «Гелендваген», конечно, но…
– Давно ты видел «Гелендваген»? – фыркнул Струев.
– Недавно, – ответил Суворов, – непосредственно в Германии. В армейском варианте. Стоят и гниют. Делают также в гражданском варианте для китайских бизнесменов и американских мафиози.
– Кстати, мою форму сможешь скоро проверить, – буркнул Струев после паузы.
– Читал я твой отчет, посланный в посольство, – отозвался Суворов, – неплохо, но это не ты, доцент.
– В смысле?
– Тебя надо хорошенько разозлить, чтобы тебе не было равных, – усмехнулся Суворов, вписывая «уазик» в очередной поворот. – Поверь, я помогу тебе разозлиться.
– Да шел бы ты… – отмахнулся Струев.
Машина въехала на территорию аэропорта через служебные ворота и, миновав техническую зону, подъехала к неприметной стеклянной дверце в основном здании. У двери стояла женщина в униформе служащих аэропорта.
– Это «лиса»? – с ухмылкой спросил Струев.
– Не чуди, доцент, – ответил Суворов, – эта милая леди проводит нас на нашу «птичку».
Практически сразу подъехал пустой автобус, раскрылись дверцы, и все четверо вошли в него. Автобус долго кружил по летному полю, затем вырулил из-за очередного «Боинга», и глазам Струева предстала «птичка», подобной которой он никогда не видел.
– Что это? – спросил он. – НЛО в отечественном исполнении?
– Лучше, – широко улыбаясь, ответил Суворов, – это, доцент, новенький «ИЛ-206». Только что запустили на международные рейсы. Чудесная предзвуковая машина. Турборакетные движки, изменяемая геометрия и все такое прочее.
– А кондиционеры и кожа?
– Исключительно для тебя.
По основному трапу поднимались люди, «Стало быть, не спецрейс», – определил Струев. У самого носа самолета был приставлен еще один трап. По нему им и предстояло подняться на борт. Там, где их трап упирался в люк, находилось странное утолщение на днище. Собственно, в него Суворов, Струев и сопровождающий их «медведь» и попали. Это был роскошный салон с семью креслами, телевизорами, пультом связи и широким фронтальным иллюминатором. В иллюминатор было видно все, что находилось прямо по курсу самолета и под ним. Струеву очень хотелось скрыть удивление, но он откровенно обалдел.
– Что это за хоромы?
