– Приключение наше началось весьма странно. Умоляю, откройте, кто эта дама, красота которой ослепляет глаза мои?
– Прекрасная речь, сэр рыцарь, – ответила тётя Пол, заливисто рассмеявшись и почти бессознательно поправляя волосы. – Думаю, наш новый компаньон мне понравится.
– Легендарная леди Полгара? – осведомился Мендореллен. – Величайший день!
Жизнь моя достигла зенита сегодня!
Изысканный поклон был слегка подпорчен скрипом лат.
– Наш раненый друг – Леллдорин, сын барона Уилдентора, – продолжал Волк, – должно быть, ты о нём слышал.
Лицо Мендореллена слегка потемнело.
– Совершенно верно. Слухи, к сожалению, не стоят на месте, а бегут впереди человека, подобно лающим собакам. Говорят, этот Леллдорин из Уилдентора поднял гнусный мятеж против короны.
– Это теперь не имеет значения, – покачал головой Волк. – Дело, собравшее здесь нас, гораздо серьёзнее всех мятежей на свете. Так что придётся забыть об этом.
– Пусть будет всё, как ты сказал, о благородный Белгарат, – немедленно объявил Мендореллен, по- прежнему не сводя глаз с лежавшего без сознания Леллдорина.
– Дедушка, – позвал Гарион, показывая на внезапно появившегося на вершине всадника на чёрной лошади, одетого в чёрное. Он тут же откинул капюшон, обнажив стальную маску, отлитую в форме лица, одновременно странно притягательного и отталкивающего. Знакомый голос в душе объяснил Гариону, что в появлении этого незнакомца крылось нечто важное, то, что необходимо немедленно вспомнить Юноша напряг память, но безуспешно: мысли, казалось, расплывались.
– Брось свои поиски, Белгарат, – прозвучал глухой голос из-под маски.
– Ты слишком хорошо знаешь меня, Чемдар, чтобы требовать подобного, – спокойно ответил Волк, явно узнав всадника. – Эта детская глупость с олгротами – твоя идея?
– Ты слишком хорошо знаешь меня, чтобы подумать подобное, – пренебрежительно отмахнулся незнакомец в тон Волку. – Когда я поднимусь против тебя, можешь ожидать гораздо более серьёзных вещей. А пока… для того, чтобы вас задержать, наёмников хватит. Только этого нам и надо. Как только Зидар доставит Крэг Яску моему хозяину, попытайся, если хочешь, испытать свою силу против мощи и воли Торака.
– Значит, ты на побегушках у Зидара? – спросил Волк.
– Я людям не служу, – уничтожающе-презрительно ответил тёмный человек.
Конь и всадник казались вполне реальными, живыми, как и все, стоящие на вершине холма, но, как ни странно, Гарион мог видеть, что прозрачная пелена дождя проходит прямо сквозь них, падая на землю под лошадью.
– Почему же тогда ты здесь, Чемдар? – прищурился Волк.
– Назовём это любопытством, Белгарат. Хотел видеть собственными глазами, как тебе удалась попытка осуществить Пророчество в наши дни.
Мрачный призрак оглядел присутствующих.
– Неглупо, – признал он нехотя, с нотками уважения в голосе. – Где ты их нашёл?
– Их не нужно было искать, Чемдар. Эти люди всегда были наготове. Если любая часть Пророчества верна, значит, и всё Пророчество исполнится, не так ли?
Это не выдумка, поверь. Каждый шёл ко мне через множество поколений, дольше, чем можешь представить себе.
Незнакомец с почти змеиным шипением втянул в лёгкие воздух.
– Ничего ещё не кончено, Старый Волк.
– Кончится, Чемдар, – уверенно ответил Волк. – Я уже обо всём позаботился.
– Кто из вас будет жить дважды? – спросил Чемдар. Волк холодно улыбнулся, но промолчал.
– Привет тебе, моя королева, – издевательски поклонился незнакомец тёте Пол.
– Вежливость гролимов подобна стуже в весенний день, – ответила та, окидывая его ледяным взглядом. – Я не твоя королева, Чемдар.
– Так будешь ею, Полгара. Мой хозяин сказал, что ты станешь его женой, когда он возвратится в своё королевство. Получишь власть над всем миром.
– Это поставит тебя в невыгодное положение, не так ли, Чемдар? Если я стану твоей королевой, ты должен бояться разгневать меня, верно?
– Но я всегда могу обойти тебя, Полгара, а как только ты выйдешь замуж за Торака, во всём покоришься его воле. Уверен, тогда все старые обиды и распри забудутся.
– Думаю, с нас хватит, Чемдар, – вмешался господин Волк. – Твои речи начинают утомлять меня. Можешь получить обратно свою тень!
Он взмахнул рукой, словно отгоняя назойливую муху.
– Иди!
И снова Гарион почувствовал странный толчок и прежний рёв в ушах. Всадник исчез.
– Ты ведь не уничтожил его? – ошеломлённо охнул Силк.
– Нет, что ты. Это всего-навсего иллюзия. Детский фокус, так восхищающий гролимов. Тень можно перенести на любое расстояние, если кто-то пожелает взять на себя этот труд. А я всего-навсего отослал эту тень к хозяину.
И внезапно ухмыльнулся, ехидно скривив губы:
– Конечно, я выбрал окольный маршрут. Боюсь, путешествие займёт несколько дней. Ему это вреда не причинит, но чувствовать себя будет довольно неприятно, а главное, привлечёт всеобщее внимание.
– Да, невесёлая перспектива, – согласился Мендореллен. – А кому же принадлежит столь невежливая тень?
– Чемдару, – ответила тётя Пол, возвращаясь к израненному Леллдорину. – Одному из верховных жрецов гролимов. Мы с отцом встречались с ним раньше.
– По-моему, нам лучше убраться отсюда, – решил Волк. – Как скоро Леллдорин сможет сесть в седло?
– Не раньше чем через неделю. И то вряд ли, – откликнулась тётя Пол.
– Об этом не может быть и речи. Оставаться здесь нельзя.
– Он не может ехать верхом, – твёрдо повторила она.
– Можно сделать что-то вроде носилок, – предложил Дерник. – Перекинем их на спины двух лошадей. Так мы не причиним ему вреда.
– Ну как, Пол? – нахмурился Волк.
– Думаю, Дерник прав, – ответила она не очень решительно.
– Тогда за работу. Нас здесь отовсюду видно. Нужно уходить.
Дерник кивнул и отправился за верёвкой, чтобы сделать носилки.
Глава 7
Сэр Мендореллен, барон Во Мендор, мужчина ростом чуть выше среднего, с чёрными вьющимися волосами и тёмно-синими глазами, обладал зычным голосом, которым привык громогласно изрекать собственное мнение. Гариону он не понравился. Ошеломляющая самоуверенность, эгоизм в столь первозданном виде, что казался почти трогательным, – всё это подтверждало мрачные рассказы Леллдорина о мимбратах, а изысканная почтительность Мендореллена по отношению к тёте Пол казалась Гариону переходящей границы обычной вежливости. Положение ухудшалось тем, что тётя Пол, по- видимому, с большой охотой выслушивала любезности рыцаря.
По мере того как путешественники под непрерывным дождём оставляли за собой всё больше лиг, Гарион с удовлетворением заметил, что друзья разделяют его мнение. Выражение лица Бэйрека говорило само за себя, брови Силка насмешливо поднимались при каждом новом заявлении рыцаря, а Дерник всё
