дома.
Но Сереге, казалось, было ни до кого. Он весь ушел в любовь.
«Артист», — подумала я, но вслух ничего не сказала.
Креницкий вчера в офис так и не приехал и даже не позвонил, чем удивил подчиненных.
Такого с ним раньше никогда не случалось. Он появлялся и с дикого бодуна, и после ночи запретной любви. Иногда задерживался, но только не на назначенные деловые встречи, и всегда предупреждал секретаршу, что опоздает, а также сообщал, где его можно найти. Секретарше Наташке Креницкий доверял, знал, что она его жене не продаст.
Жена, кстати, несколько раз звонила в офис, но ей не могли сказать ничего вразумительного.
Сами ничего не знали. Но она, скорее всего, решила, что мужа покрывают подчиненные.
Сегодня с утра в офисе появились оба — и тесть, и зять. Тесть, правда, немного подзадержался. Рабочий день начался с грандиозного скандала. Начальство орало за закрытой дверью, поэтому всех деталей не знает никто. Но тесть выгнал зятя с работы.
Выйдя из кабинета родственника, Серега отправился к своему столу собирать вещи. Коллеги, конечно, поинтересовались о произошедшем. Серега, как отметили все, не выглядел расстроенным.
Он выглядел веселым. Потом высказывались предположения, что он мог быть слегка пьян.
— Меня вчера женушка с тещенькой выгнали за то, что не ночевал дома, сообщил он. — Вот теперь, после отлучения от семьи, отлучили и от работы. Но ради того, чтобы больше никогда в жизни не видеть драгоценных родственничков, можно поискать и другое место.
— Так ты сегодня дома не ночевал? — спросили коллеги.
— Я и вчера не ночевал. То есть я не появился в ночь с позавчера на вчера. Ну и половину вчерашнего дня был недосягаем, — Сергей мечтательно улыбнулся. — Ну могу же я иногда позволить себе расслабиться? Ну любовь у меня! Любовь! А родственники не понимают. Вот вчера все-таки пришел. А мне раз — и на дверь показали. А я был не против. И эту ночь уже ночевал в другом месте. А сегодня — финита ля комедия. С доченькой разошелся — катись из фирмы.
«Так где же он провел эту ночь? В особенности время с двух до четырех, названное патологоанатомом?» — возник у меня вопрос. На него можно было предложить великое множество ответов.
Сергей собрал вещи, со всеми попрощался, его попросили сообщить, когда он устроится на новом месте. Серегу любили и все понимали: без него в фирме обстановка резко ухудшится. Во время процедуры прощания в общий зал вылетел Креницкий, стал крыть Серегу матом, обвинял его во всех возможных грехах, правда, в первую очередь почему-то в разгильдяйстве, а не прелюбодеянии, как рассчитывали услышать члены коллектива.
Серега в долгу не остался и выплеснул поднакопившиеся отрицательные эмоции на тестя. При всем честном народе они минут пятнадцать орали друг на друга. Правда, сотрудники по большей части не понимали, о чем идет речь.
Затем Серега развернулся и офис покинул, хлопнув дверью так, что навесной потолок аж закачался — как и все здание. Редька еще поорал, затем удалился в свой кабинет, велев секретарше налить ему сто пятьдесят «Перцовой».
А через несколько часов в офис нагрянули менты. От них сотрудники и узнали, что недалеко от офиса произошла авария. Один человек погиб на месте, другой в тяжелом состоянии доставлен в больницу. Сергей отделался царапинами.
— А что ментам нужно было в офисе, если Серега попал в аварию, пусть и по его вине?
Какое отношение фирма имеет к дорожно-транспортному происшествию?
Борис залпом выпил полстакана пива и внимательно посмотрел на меня.
— Дело тут темное… Мы сегодня до конца дня его обсуждали… У него что-то случилось с тормозами. Я не знаю деталей: нам их не сказали, а Серегин «форд» я, как ты понимаешь, после аварии не видел. Но Серега, когда его менты повязали на месте, сразу стал говорить, что это ему по приказу тестя машину попортили. Ну и выдал и про жену с тещей, и про тестюшку. Нас допросили всех. Ну мы, конечно, подтвердили, что дикий скандал был. Что Серега отсюда на всех парах вылетел. Я, честно, когда про аварию услышал, подумал: Серега завелся, поэтому и врезался куда-то. Остыть надо было, а потом ехать. Может, тяпнул из горла — у него в «бардачке» всегда фляга лежала. Да, наверное, тяпнул — и дыхнул на ментов… Удивительно, что они так быстро в офисе нарисовались. С Креницким они долго в кабинете общались, потом ушли.
Я кисло улыбнулась.
— Во-во, мы все о том же подумали; — сказал Борис.
— Откуда ты знаешь, о чем я подумала?
— О том, что Редька ментам отслюнявил от толстой пачки небольшую толику. Чтоб его драгоценное тело не беспокоили. А Серегино поместили в такое место, откуда ему до Редьки не дотянуться.
Я задумалась. Борис был прав. Редька вполне мог решить воспользоваться возможностью наказать Серегу. За что — вопрос десятый. Но он на него дико разозлился, а тут предоставляется такая великолепная возможность…
— В общем, Серега сел. Вопрос: на сколько? — тем временем сообщил Борис.
— Но почему? — впервые подала голос Люся. — Ведь если с его машиной кто-то повозился, значит, он не виноват! Пусть там кто-то и погиб на месте! Не сам же он себе колесо отвинчивал, или что там у него произошло? Тормоза, ты говорил? За что его посадили?
— Его еще не посадили, — устало сказала я. — Просто для него избрали такую меру пресечения: содержание под стражей. И ее даже, наверное, еще не избрали. Он просто задержан на трое суток.
И вообще не стала объяснять, что слово «сидеть» лучше не употреблять как объяснял мне старый рецидивист, чалый[7] Леонид Петрович, дядька моей одноклассницы. Есть масса других слов и выражений, «правильных» слов и выражений — чалился, был у хозяина, работал на хозяина, топтал зону, цинтовал, отбывал наказание в местах лишения свободы, в конце концов.
А если скажешь «сидел», вполне можешь услышать стандартный ответ или комментарий: «Садятся бабы (возможны другие синонимы слова „женщины“) на х…»
— Но почему?! — опять воскликнула Люся.
— Это вопрос не ко мне. Но есть такая вещь, как причинение смерти по неосторожности. Сто девятая статья УК. До трех лет. Двум или более лицам до пяти. Хотя тут, она, пожалуй, не очень подходит…
В дальнейшем, уже дома, просмотрев УК, который у меня «дежурит» рядом с компьютером, я поняла, что подобный случай скорее подпадает под другую статью — 264-ю — «Нарушение правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств»: «Нарушение лицом, управляющим автомобилем… правил дорожного движения или эксплуатации транспортных средств, повлекшее по неосторожности… смерть человека, — наказывается лишением свободы на срок до пяти лет с лишением права управлять транспортным средством на срок до трех лет».
Если же двух или более лиц — на срок от четырех до десяти лет…
А вообще повод всегда найдется. Для следствия же в подавляющем большинстве, случаев выгоднее, чтобы использовалась мера пресечения «содержание под стражей», в особенности для тех, кто взят в первый раз. Человек оказывается практически в полной и безраздельной власти «компетентных органов», к нему могут применить и психологические, и физические меры воздействия. Была у меня статья «Беззаконие на законных основаниях», написанная на основании разговоров с теми, кто уже вышел…
Причем в опубликованный текст не вошла и треть собранного материала.
— Наши все считают, что если бы не Редька, Серегу бы уже отпустили, заметил Борис. — Он сидит из-за этого гада. И будет сидеть, если мы все ничего не сделаем. Редька воспользовался возможностью. Юля, надо что-то делать! На наших ребят ты можешь рассчитывать. Используй свои журналистские связи.
А мы с ребятами… Ты только скажи, что нужно делать.
Я медленно кивнула, попрощалась с Борисом и Люсей и поехала домой.
Вернее, это я думала, что поехала домой.
Мне не дали туда доехать.
