удаляющиеся шаги, а потом журчание. Похоже, кто-то воспользовался моим туалетом!
Так я и просидел весь день с прижатым к уху сотовым. Надеюсь, Бенни и его помощник проголодались не меньше моего.
В половине седьмого утра, когда я решил провести небольшую разминку, в моей квартире зазвонил телефон. Похоже, чей-то сотовый. Бенни что-то пробурчал, а потом сказал своему помощнику: «Мне нужно съездить в Сибакоэн, за пару часов управлюсь».
Что ответил напарник, меня не интересовало. Раз Бенни собрался в Сибакоэн, значит, поедет по линии Мита в южном направлении. Машиной он вряд ли воспользуется: в его положении метро гораздо безопаснее, к тому же в Сенгоку за каждым чужим автомобилем следят сотни любопытных глаз. От моей квартиры до станции можно добраться по любой из многочисленных улочек; в метро всегда людно, так что мне его не перехватить. А самое главное, я не знаю, как он выглядит. В общем, единственный вариант — поймать его прямо у дома.
В следующую секунду я уже бежал по Хакусан-дори, а потом свернул налево к Сенгоку-дори. Изо всех сил работая ногами, я не забывал держаться поближе к домам: если мои расчеты неверны, то, выйдя на улицу, Бенни тут же меня заметит. Раз он выяснил, где я живу, то как выгляжу, и подавно знает.
Когда до моей улицы оставалось метров пятнадцать, я перешел на шаг, пытаясь привести в порядок дыхание. А вот и поворот на Сенгоку-дори. Прижавшись к дому, я осторожно заглянул за угол. Никого. С момента, как я повесил трубку, прошло не более четырех минут, вряд ли Бенни меня опередил.
Всего в двух шагах фонарь, но мне туда нельзя. Неизвестно, в какую сторону свернет Бенни, так что брать его нужно сразу, как выйдет из дома. Остальное — дело техники.
Хлопнула входная дверь, и я улыбнулся, моментально успокоившись. Местные жители берегут свой покой и не позволяют себе ничего подобного.
Сжавшись словно пружина, я снова заглянул за угол. Невысокий плотненький японец быстро шел в мою сторону. Это его я видел на станции Дзинбочо с дорогим кейсом в руках. Бенни! Можно было догадаться...
Торопливые шаги приближаются. Судя по звуку, Бенни совсем рядом... Я решительно шагнул навстречу.
Бенни так и застыл на месте, выпучив от страха глаза. Да, он знал, как я выгляжу. Не позволив и пикнуть, я дважды ударил его под дых. Застонав, толстяк повалился на асфальт, а я подошел сзади и стал выворачивать правое запястье.
— Поднимайся, урод, и быстрее, иначе руку сломаю! — пригрозил я и, подтверждая серьезность намерения, дернул за запястье. Тяжело дыша, Бенни встал.
Как следует рванув за руку, я потащил его за угол и швырнул на бетонную стену лицом. Проверим, нет ли у Бенни оружия. Кажется, нет, только сотовый, который скоро сменит хозяина.
Вспомнив Мидори, я заставил Бенни еще раз поцеловать бетон. Перепуганный толстяк только хрипел: для криков не хватало воздуха. Нет, так просто ему не отделаться. Сдавив дряблую шею, я с силой пнул его по яйцам.
— Ты, любитель кейсов, слушай внимательно! — Бенни попробовал сопротивляться, но я сильнее сжал горло. — Мне страшно хочется понять, что происходит, и узнать имена тех, кто замешан в этом дерьме.
Я чуть ослабил хватку, и толстяк жадно глотнул воздуха.
— Ты же понимаешь, об этом рассказывать нельзя...
Пришлось снова надавить на горло.
— Послушай, если будешь паинькой, возможно, останешься в живых. А если нет, то пеняй на себя, понял, милый? Так что давай колись! — Я на секунду перекрыл ему кислород, велев кивнуть, если согласен сотрудничать. Бенни кивнул сначала нерешительно, а потом смелее и энергичнее, и я тут же ослабил давление.
— Хольцер, — прохрипел он. — Билл Хольцер.
— И кто же этот Хольцер? — спросил я, стараясь скрыть удивление.
— Он сказал, что знает тебя по Вьетнаму.
— Что Билл делает в Токио?
— Он из ЦРУ! Глава токийского отделения.
Хольцер — глава отделения ЦРУ? Невероятно! Значит, знает, чьи задницы целовать!
— Ну а ты-то что, Бенни? Тоже продался ЦРУ?
— Они платят, — тяжело дыша, проговорил толстяк. — А деньги мне очень нужны.
— Что понадобилось старине Биллу?
Во Вьетнаме мы с Хольцером действительно общались, хотя отношения не особенно складывались. Во всех стычках победителем выходил он, так что по идее зуб на него иметь должен скорее я.
— Якобы ты знаешь, где спрятан какой-то диск. Я должен вернуть его Хольцеру.
— Что еще за диск?
— Понятия не имею. Мне известно только, что от него зависит национальная безопасность Соединенных Штатов.
— Национальная безопасность Штатов... Слушай, хватит повторять чужие слова. Лучше выкладывай, что на диске.
— Хольцер не сказал. Ты же знаешь, как рассуждают в таких случаях: меньше знаешь, крепче спишь!
— Что за парень был с тобой в моей квартире?
— О ком ты... — начал толстяк, и я снова сдавил ему горло. Бенни попытался вырваться... тщетно. Убедившись, что он синеет, я сжалился.
— Если снова начнешь врать, я тебя накажу. Итак, кто остался в моей квартире?
— Я его не знаю, — пролепетал Бенни и зажмурился. — Он работает на Боейчо Боэйкёку. Хольцер нас познакомил и велел идти к тебе на квартиру, где мы должны были тебя допросить.
Боейчо Боэйкёку — это японский аналог ЦРУ.
— Зачем ты следил за мной в Дзинбочо?
— Обычное дело... Пытались найти диск.
— Как вы узнали, где я живу?
— Хольцер дал мне адрес.
— Где он его взял?
— Понятия не имею...
— А тебе-то что от меня нужно?
— Выяснить, где диск.
— А потом, когда расспросите о диске?
— Ничего. Хольцеру нужен только диск.
Пришлось снова перекрыть ему кислород.
— Черт побери, Бенни, не считай меня идиотом! Тебе прекрасно известно, что должно было случиться потом.
Ну, все более-менее ясно. Хольцер приказывает Бенни отвести парня из Боэйкёку ко мне на квартиру, чтобы меня «допросить». Бенни все прекрасно понимает, однако деваться некуда. Сам он «только задаст мне несколько вопросов», а всю грязную работу сделает мистер Боэйкёку.
Трусливый хорек!.. Я пнул его в яйца, и Бенни закричал бы, однако мои пальцы крепко сжимали горло. Затем я резко отпустил горло, и толстяк повалился на землю, захлебываясь рвотой.
— Значит, так, вот что мы с тобой сделаем. Сейчас ты позвонишь своему дружку из Боэйкёку. Сотовый у него есть, я знаю. Скажи, что звонишь из метро. Мол, меня нашли, и вам нужно срочно встретиться на станции. Именно так и скажешь. Если добавишь что-то или исказишь смысл, я тебя убью. Если все будет в порядке, останешься живым и практически невредимым.
Конечно, может быть, эти парни используют какой-то условный сигнал, отсутствие которого означает, что ситуация вышла из-под контроля.
Бенни стал похож на побитого пса.
— Ты меня отпустишь?
