Сельма ЭЙЧЛЕР
УБИЙСТВА – ПОМЕХА ЛЮБВИ
Введение
Я не выслеживаю убийц.
Обычно мои сыщицкие интересы ограничены разводами, страховками, иногда попадаются дела, связанные с опекой над детьми или поиском пропавших людей. Один раз мне даже довелось разыскивать сбежавшую кошку. Очень смешная история. Но об этом я поведаю как-нибудь в другой раз.
А сейчас я хочу рассказать о том деле. О деле, которое перевернуло мою жизнь.
Меня зовут Дезире Шапиро. Да-да, именно так, можете начинать смеяться. Все остальные так и делают, заслышав мое имя. Правда, когда-то меня звали Дезире Сулле, но с тех пор я успела выскочить замуж и обзавестись нынешней нелепой фамилией.
Как бы то ни было, зовут меня Дезире Шапиро и частным сыском я занимаюсь уже около двадцати лет. Ясное дело, увлеклась я этим еще в те незапамятные времена, когда профессия детектива представлялась потрясающе романтичной, особенно в приложении к женщине. Я тогда обожала таскаться на вечеринки и отвечать на вопрос незнакомых людей о своей профессии. Ответ неизменно производил настоящий фурор. Я скромно улыбалась и сообщала, что являюсь частным детективом. Чтобы понять, отчего мои слова вызывали всеобщее изумление, представьте себе следующую картину. Во мне метр пятьдесят семь роста, у меня рыжие волосы (скажу по секрету, что без помощи хны не обошлось) и голубые глаза. А еще у меня в изобилии имеются ямочки. Вот только, к сожалению, не на щеках, а на локтях, руках, коленках и во множестве других мест, которые я никому не показываю.
Вы, наверное, уже пришли к выводу, что я счастливая обладательница небольшого избыточного веса? Вот и ошиблись. Я счастливая обладательница большого избыточного веса. Не стану распространяться, сколько вешу, но однажды я потеряла свыше десяти кило, а этого никто и не заметил. Но меня такое невнимание окружающих не остановило. Я мужественно рассталась еще с пятью килограммами. На этот раз заметили все! Мои друзья решили, что я выгляжу «сногсшибательно», «потрясающе», «умопомрачительно» и так далее. Но, увы-увы, страдания не помогли мне заарканить Роберта Редфорда. Или хотя бы более- менее приемлемую копию. Пришлось остановиться. Зачем страдать попусту, правда? Поэтому, недолго думая, я вернула свои пятнадцать кило назад. И даже чуть-чуть прихватила сверху.
В конце концов я познакомилась с Эдом Шапиро и вышла за него замуж. Эд тоже подвизался на ниве частного сыска. Но наш брак продолжался всего пять лет, так как Эд поперхнулся куриной костью и умер. Я понимаю, что такой поворот звучит не очень правдоподобно, но, поверьте, это не шутка. Мы были очень, очень счастливы. Если бы не куриная кость…
Ладно, ведь я начала рассказывать вам совсем о другом. О нынешнем деле, которое перевернуло мою жизнь.
Речь идет о двойном убийстве, что поставило в тупик полицию, да и всех остальных тоже. А я взяла и распутала кровавую историю. И впервые почувствовала себя настоящим детективом! А заодно поняла, что могу смело браться за более серьезные дела, чем та ерунда, которой до сих пор занималась. Честно говоря, после того расследования двойного убийства на меня как из ведра посыпались весьма занятные предложения.
Но расследование повлияло не только на мою карьеру. Оно перевернуло весь мой мир вверх тормашками. Именно по этой причине я и решила написать о том, что произошло. Потому что если не выскажусь, то наверняка лопну от распирающих меня чувств…
Глава первая
Мне бы не пришлось заняться этим расследованием, если бы на тот понедельник в конце октября я не запланировала ремонт. Решила вдруг перекрасить квартиру – от пола до потолка. С этого опрометчивого решения и начались неприятности. Да еще в тот роковой понедельник у меня состоялось рандеву с одним старинным приятелем – точнее, ужин, поистине чудовищный ужин. И в тот же день я преодолела просто немыслимое число лестничных пролетов.
Все пошло наперекосяк с самого утра. Маляры должны были начать в восемь, а заявились почти в десять. Затем мне пришлось потратить двадцать пять минут на то, чтобы дать им последние указания (большинство которых, как потом выяснилось, умельцы нахально проигнорировали). Так что до своей конторы я добралась лишь к одиннадцати часам.
Я арендую помещение у адвокатов, которых зовут – ни за что не догадаетесь! – Гилберт и Салливан [1] . Мне с этими милыми крючкотворами неслыханно повезло. Я не только занимаю чудесную комнатку, которую при других условиях не видать бы как своих ушей, но Эллиот Гилберт и Пат Салливан настолько симпатичные и милые ребята, что при каждой возможности подбрасывают мне выгодных клиентов. Более того, я пользуюсь услугами их секретарши. А вот секретаршу я точно не смогла бы себе позволить. Да если б и смогла, такую, как Джеки, днем с огнем не сыщешь. Джеки – настоящее сокровище: умна, расторопна, любезна, внимательна, услужлива, а главное, она знает, как половчее наврать посетителю, что меня нет. И ей всегда верят!
Остаток утра я провела за тем, что упрямо пыталась разобраться с бумагами, но из этого ничего путного не получилось. С бумагами всегда так, разобраться в них невозможно, уж вы мне поверьте. На вечер в моих планах значился ужин со Стюартом Мейсоном, поэтому вместо обеда я помчалась в универмаг «Толстушка» – за платьем, которое накануне купила и отдала подшить.
Раньше я считала пестрым всякое одеяние, цвет которого отличен от угольно-черного, а потому покупала наряды темно-синего, серого или уныло-коричневого цвета и пыталась убедить себя, что одета по самой последней, чертовски жизнерадостной моде. А еще я пыталась себя убедить, что в таких платьях выгляжу худощавой и стройной. Полная чушь! Разумеется, деспотичная мода давным-давно постановила, что даже мы, в меру упитанные дамы в самом расцвете лет, обязаны носить яркие цвета. Но долгие годы мне не хватало духу выбраться из своей раковины. До этого самого платья…
О, это роскошество было из кремового шелка с бледно-розовыми цветами. Понимаю, что розовые цветочки – жуткая пошлость, но платье-то было восхитительным! От меня требовалась недюжинная отвага, чтобы примерить нечто подобное. Но как только я увидела свое отражение, продавщице пришлось сдирать с меня наряд чуть ли не силой.
В тот день в магазине было на редкость много покупателей, и я целую вечность томилась в очереди в примерочную. Потом оказалось, что платье подшили неровно, и ждать, пока все исправят, нужно было еще одну вечность.
Когда я наконец вернулась в контору, было уже начало третьего и взбешенный клиент, которому я назначила на половину второго, метался по приемной загнанным в клетку львом. Полчаса я потратила, чтобы утихомирить его. Естественно, следующего клиента тоже приняла позже, а в результате опоздала к дантисту. От дантиста я вылетела в пять – самый неподходящий час, если вам нужно поймать такси на нью-йоркской улице. После двадцати минут бесплодных попыток я на время спрятала совесть куда подальше и решительно отпихнула вежливого человечка в деловом костюме, когда тот намеревался открыть дверцу наверняка последнего свободного такси в Манхэттене.
Такси высадило меня перед конторой без четверти шесть. А Стюарт должен был заехать за мной ровно в шесть! Ох, в жизни я не собиралась с такой скоростью! И едва поверила своим глазам, ровно без пяти шесть посмотрев в зеркало. Невероятно, но передо мной стояла полностью одетая, тщательно накрашенная дама с уложенными волосами… И это все за каких-то десять минут!
После третьего слоя лака, который гарантировал, что ураган не сдвинет с места ни одного волоска, я удовлетворенно вздохнула. Признаюсь, есть у меня пунктик на почве аккуратности. Много лет назад я решила, что ладно уж, пусть люди называют меня толстухой, но я никогда не дам повода назвать меня неряшливой толстухой. Так что я всегда тщательно проверяю, не спустилась ли петля на колготках, не покрасила ли я вместе с губами зубы и уши, нет ли на платье пятен от спагетти, которыми я лакомилась на обед. И самое главное, я никогда не выхожу из дома, не убедившись, что моим волосам не страшен ветер самой разрушительной силы.
Результаты своих усилий я проверила с помощью зеркала высотой в полный человеческий рост. Помню как сейчас: стою в дамском туалете, самодовольно улыбаюсь своему отражению и думаю, что наконец-то сравнялась со всей остальной женской половиной человечества. В смысле пестрых нарядов. Взглянув на часы, еще раз приветливо улыбнулась сама себе и поспешила в контору – дожидаться Стюарта. Не могу
