Пашкой, что эта сволочь прострелила нашу голову. Потом, продолжая сидеть на Косте, она внимательно рассмотрела голову и увидела, что дырка от пули – у носа.
– Ничего, замажем, – сказала соседка. – Главное: мяч новый купить. Юль, ты не видела: у них в сельмаге мячи есть какие-нибудь?
– Ради такого дела и в Выборг смотаемся.
– Ты, может, слезешь с меня? – устало спросил Костя у Татьяны. – Я все-таки ранен.
– Так это тебя вчера подстрелили, – поняла я. – Жаль, не до конца дострелили.
Татьяна все-таки с него слезла и подобрала валявшийся с другой стороны кровати пистолет.
– А мы, Юль, переживали, что у нас с тобой оружия нет. Вон сколько трофеев за одну ночь! Теперь еще что-нибудь для Паши найти…
– Я лучше вас снимать буду, – молвил оператор.
– Правильно, парень, – заметил Костя и скривился – видимо, рана болела, я только пока не поняла, в какое место ему попали.
– Светка где? – спросила я.
– А на фиг она вам сдалась? – подленько улыбнулся Неандерталец.
Татьяна не сдержалась и шмякнула рукояткой пистолета Неандертальцу по лбу. Он отключился.
– Его бы привязать надо, – подал голос Пашка. – А то очнется…
Татьяна, не церемонясь, добыла из комода, имевшегося в комнате, чистую простыню, разорвала ее и использовала как веревку (запасы прихваченной нами из дома были не бесконечны). Причем привязала она Костю весьма своеобразно: каждую руку – к деревянному завитку на спинке кровати, каждую ногу – к ножке. В процессе привязывания Неандерталец очнулся и нас обматерил.
– Может, кляп ему вставить? – спросила меня Татьяна. – Там простыни еще остались. И немало.
– Нам его допросить надо, – сказала я, потом решила выяснить, где же на этом организме ранение, уложившее мужика в постель. Царапины на роже были свежие, их явно оставили ногти Татьяны. Или Светки.
Я сдернула с Неандертальца простыню (под его вопли), по ходу дела заметив, что никто из нас ничего нового не увидит. Костя оказался в плавках – и бинтах. Судя по пропитавшейся кровью повязке, его ранили в левый бок, а Татьяна, усевшись на него верхом, поспособствовала вытеканию очередной порции кровушки.
– Ну и обезьяна, – сказала соседка, рассматривая тело Неандертальца. Он в ответ сообщил ей, что с ней сделает, когда поправится.
– Извращенец какой-то, – заметила Татьяна.
– Я тебе потом все объясню более подробно, – прошипел Костя.
– Вы пока тут пообщайтесь, – встряла я в обсуждение будущей встречи Татьяны с Неандертальцем, – а я Светку поищу. Паша, оставайся здесь.
Я снова вышла в коридор, где лежал связанный охранник, прислушивавшийся к нашей милой беседе в комнате, перешагнула через него, закрыла дверь в дом на задвижку – на всякий случай, хотя эту дверь и я при желании выбить могу, вернулась к охраннику, присела на корточки и спросила, где рыжая.
– Ты пистолет-то брось, – сказал он вместо ответа. Тут я впервые заметила, что у него, как и у Неандертальца, расцарапана рожа. Светка постаралась? – А то он выстрелить может. Или хотя бы поставь на предохранитель, – он пояснил, как. Я поставила и засунула пистолет за пояс джинсов. – Молодец. Значит, Сереге ты все-таки не померещилась?
– Ты мне зубы не заговаривай!
– Ключ в правом кармане брюк. Светка – по коридору вперед и направо. Только она кусается и царапается. У меня на лице следы ее когтей. И у всех ребят. Она никого к себе не подпускала. – Парень хмыкнул.
Я достала ключ и пошла спасать рыжую. На всякий случай предупредила:
– Свет, это я, Юля!
За дверью послышалось всхлипывание.
Дверь я открыла, попыталась нашарить выключатель на стене, но ничего не нашла, включила фонарик и обвела лучом место Светкиного заточения. Комнатка площадью примерно пять на пять метров, на полу – матрас со старой кровати, параша, прикрытая крышкой, кружка с водой и полбуханки хлеба, обгрызенная с двух сторон.
Светка сидела на полу и рыдала. Я бросилась к ней. Мы обнялись, облобызались, и Светка пришла в чувство. Просто на глазах в нее словно вливались новые силы.
– Ну я им сейчас покажу! – взревела она, потом замерла и посмотрела на меня в тусклом свете фонарика. – Юль, найди мне тут что-нибудь пожрать, и побольше.
– Бутерброд, или сварить что-то?
– Все! Я сейчас слона готова съесть!
Светка вылетела в коридор, я отправилась искать кухню. Холодильник был забит всякой снедью, причем готовить ничего не требовалось, только разогревать. По всей вероятности, еду готовили в одном из клубов Ящера. Я достала пару котлеток, бросила их на сковородку, соорудила бутерброд с колбасой, сверху положила нарезанный соленый огурчик и понесла еду Светке, которая, как я поняла, не стала уделять внимания валявшемуся в коридоре охраннику и решила осчастливить Костю Неандертальца.
Словно фурия, Светка носилась по спальне. Пашка стоял в углу, где недавно читал охранник (кстати, наши «Невские новости»), и снимал все на камеру. Татьяна сидела на стуле в другом углу.
– Юль, я бы тоже поесть не отказалась, – заявила соседка.
– На кухне всего полно. Я поставила котлеты разогреваться. Положи еще, если хочешь.
Пашка тоже захотел есть – он всегда готов перекусить на халяву, и они с Татьяной нас покинули. Светка схватила бутерброд и объявила, что сейчас будет насиловать негодяя. Я тут же сообщила ей, в чем меня обвинял певец Небосклонов, и высказала предположение, что идея обвинить меня в изнасиловании певца пришла в больную голову Кости Неандертальца.
– Конечно, – согласилась со мной рыжая. – Разве бы ты стала насиловать педика? Юль, ты помнишь, как я тебя расспрашивала про изнасилование? – Светка говорила с набитым ртом, но Неандерталец с замиранием сердца ловил каждое ее слово. – Я потом еще интересовалась этим вопросом. И мне никто не мог объяснить, как женщина может изнасиловать мужчину. Мне потом папа сказал, что я это сама должна попробовать, тогда пойму. И все никак возможность не представлялась. Зато теперь… – Светка плотоядно улыбнулась. Неандерталец застонал, предвкушая это счастье. – Юль, принеси еще бутерброд!
Светка вытерла руки о свисающий край простыни, я пошла в кухню и застала там начинающийся пир. Сама тоже запихнула в рот котлетку.
– По-моему, это телячьи, – высказала предположение Татьяна.
С двумя бутербродами – для Светки и для себя – я вернулась в комнату. Вскоре к нам подтянулись Татьяна с Пашкой. Татьяна положила себе полную тарелку еды, Пашка ел прямо со сковородки по укоренившейся холостяцкой привычке.
А у Светки уже родилась очередная идея.
– Юль, помоги второго из коридора сюда притащить, – попросила она.
– Паша принесет, – сказала я. – Паш, прервись ненадолго.
– Ага, – кивнул оператор и приволок связанного по рукам и ногам парня. – Куда его?
– Вон на тот стул, – сказала Светка.
– А… что вы собираетесь делать? – робко спросил парень. Неандерталец уже ничего не спрашивал.
– Тебя будем пытать сексом, – объявила рыжая. В этот момент ее лицо очень напоминало подлую лисью морду.
– Это как? – не понял парень.
– Сейчас узнаешь, – пообещала Светка, пожалела, что в этом доме нет музыки, но ничего, она и под свой аккомпанемент стриптиз устроит.
Правда, первым делом она сбегала в кухню и вернулась с большим кухонным ножом, потом плотоядно посмотрела на Неандертальца. В глазах мужика промелькнул страх. Светка поднесла руку с ножом к его плавкам.
– Нет!!! – прошептал Костя.
