Внезапно вверх взметнулась корма, которая вроде бы уже ушла под воду. В результате теплоход встал носом вниз и после этого уже погрузился окончательно и очень быстро.
Даже удаляясь от места трагедии, мы видели, как там бурлит вода…
Глава 26
– Куда мы плывем? – спросила у моряков Татьяна.
Пашка временно зачехлил камеру. Пока больше снимать было нечего. Хотелось бы знать, все ли успели сесть во вторую шлюпку. Но ничего, выясним позднее.
Моряки объяснили на плохом английском, что тут неподалеку находится остров, до которого они планируют добраться. На острове есть все необходимые средства связи.
Тут я вспомнила про мобильный, который лежал в поясной сумке. Как раз следовало проверить, стоит ли отдавать такие деньги за непромокаемость или нет.
Я поняла, что готова рекламировать этот товар бесплатно. Ничто не промокло, хотя я провела немало времени в воде. Я сфотографировала всех в лодке. Продюсер с Артуром Небосклоновым и Пашкой радостно улыбнулись. Моряки тоже всем своим видом демонстрировали счастье от спасения. Важа Георгиевич так и рыдал, Аленка хваталась за голову, то есть за шляпу, и что-то бормотала себе под нос, рыженькая сидела у ее ног и смотрела на нас на всех большими круглыми глазами. Татьяна была абсолютно спокойна, в особенности после того, как оказалось, что и у нее в поясной сумке ничего не пострадало.
Вот только наши мобильные были вне зоны действия сети.
– Скажешь Ивану Захаровичу, чтобы подарил тебе спутниковый телефон, – невозмутимо сказала Татьяна.
– Я подарю, – поднял голову Важа Георгиевич и принял сидячее положение. – Спасибо.
– Не за что, – ответила я и решила, что надо снять мокрые кроссовки и поставить их в центре лодки – так, чтобы на них падало солнце. Может, высохнут? Одежда быстрее высохнет на мне. Кепку я снова водрузила на голову. Мне совсем не хотелось получить солнечный удар.
И тут мой взгляд упал на рыженькую. Да она же сейчас совсем сгорит!
– Паша, передай мне нашу сумку! – крикнула я.
– Пить будете? – спросил продюсер Артура Небосклонова.
Я взглянула и на него. Он тоже сгорит, не имея верхней одежды, как и супермегазвезда. У Пашки хватило ума накинуть рубашку перед тем, как спрыгнуть в воду. За себя и Татьяну я не беспокоилась. Пожалуй, мы были и подготовлены, и экипированы лучше всех – и одежда, и головные уборы, и обувь. Моряки были смуглые, и на эту кожу еще наложился загар. Они были одеты в брюки и майки, на головах повязаны платки типа рокерских или пиратских. Аленка сидела на корме все в той же соломенной шляпе и белой блузе с бантом, сквозь которую просвечивало все тело. Ничего, блуза быстро высохнет, плечи закрыты. На белых трусах-парашюте были изображены маленькие слоники. Кто их шьет, интересно?
Я предложила продюсеру и супермегазвезде разорвать мою юбку, в которой я ходила в пещеру, на части и прикрыть плечи. Продюсер несколько секунд молчал, потом кивнул и стал действовать, потом передал сумку Татьяне. Я извлекла свою рубашку с длинным рукавом и велела одеться рыженькой.
– Мне и так жарко, – сказала она.
– Идиотка, – буркнула себе под нос Татьяна.
Я объяснила, зачем ей нужно надеть рубашку. Я также протянула девчонке платок, который брала с собой для похода в пещеру.
Потом мы разорвали Татьянину юбку, прикрыли плечи Важи Георгиевича и ноги Аленки, которые были белыми, как молоко. Татьянина рубашка осталась про запас. Оставался один Татьянин платок – и непокрытые головы Важи Георгиевича, Артура Небосклонова и продюсера. Платок отдали Важе Георгиевичу, а продюсер оторвал два куска от подола моей юбки и соорудил подобие платков себе и Артуру. Я их сфотографировала в этом виде.
Потом Татьяна расплела мокрые волосы и долго сокрушалась из-за отсутствия фена. Щетка была у нее с собой, все в той же сумке, и я принялась расчесывать роскошные длинные волосы подруги. Продюсер Артура Небосклонова цокал языком и сыпал комплиментами. Важа Георгиевич вздыхал, видимо, вспоминая Вальку-Магдалину в парике с длинными волосами, в котором она исполняла партию alter ego Марии Магдалины.
Аленка тем временем тоже распустила волосы. Они оказались покороче, чем у Татьяны, но все равно шикарные. Как я поняла, она их даже не подкрашивает. Седина иногда просматривалась, но коса была черной. Я передала Аленке Татьянину щетку.
На моряков волосы двух пассажирок явно произвели большое впечатление. Они цокали языками не меньше, чем продюсер.
Затем мы с Татьяной достали бутылку с водой и велели всем сделать по глотку. Моряки одобрительно кивнули и показали на ящик под сиденьем в центре, на котором устроились с веслами. Я подползла к ним, ящик выдвинула и обнаружила там запас пресной воды, армейские сухари и шоколад. Моряки закивали и заулыбались. Но сейчас никому не хотелось ни армейских сухарей, ни тем более шоколада. Я задвинула ящик назад. Пашка, Артур и продюсер распили пиво.
Важа Георгиевич сидел на дне лодки, закрыв голову руками, и качался из стороны в сторону. Мы с Татьяной переглянулись.
Я считала, что его мучает чувство вины. Это он организовал мероприятие, арендовал теплоход. Вероятно, кто-то погиб. Не могли все спастись.
– А это была бомба? – вдруг спросила Аленка.
– Вероятнее всего, – сказала я.
– Могла быть торпеда, – невозмутимо заявил продюсер, допивая пиво.
– Торпеда? – ошалело переспросили я, Татьяна и Аленка одновременно.
– Ну конечно, – кивнул продюсер. – С подводной лодки.
– Зачем кому-то было отправлять против нашего теплохода подводную лодку? – спросила я, не ожидая ответа.
– Это у вас надо спрашивать, Юлия Владиславовна, – заявил продюсер супермегазвезды. – Ну против кого еще из находившихся на теплоходе могли послать подводную лодку? Я лично другой кандидатуры не вижу.
– Против меня, – подал голос Важа Георгиевич и всхлипнул. – Это я во всем виноват.
– Против меня, – вздохнула Аленка. – Я должна была смириться с судьбой.
– Против нас, – сказала рыженькая «Свиристелка». – Мы с девочками слишком много слышали. Их смерть на моей совести. – И она разрыдалась. – Мы вам не все сказали на борту теплохода, – сквозь всхлипы сообщила она нам с Татьяной.
Продюсер открыл от удивления рот. Пашка хмыкнул. Он за годы совместной работы со мной научился ничему не удивляться. Артур Небосклонов дико захохотал и чуть не вывалился из шлюпки. Моряки удивленно смотрели на нас. Они не знали русского языка.
– А теперь давайте поподробнее и по очереди, – объявила я. – Начинает Важа Георгиевич.
Признаться, я считала, что все произошло из-за него – будь то бомба, торпеда или что-то еще. Все мероприятие организовывал он. Мое появление изначально не планировалось. Я потом навязалась, после разговора с Валькой-Магдалиной на вечеринке. Кто знал про появление Аленки? Кому она могла растрепать, куда собирается? В смысле из тех, кто способен за один вечер организовать подводную лодку с торпедой или бомбу на борту? Да Аленка толком не знала, куда собирается, на каком именно теплоходе и кто там будет! А «Свиристелок» никто никогда всерьез не принимал.
Важа же Георгиевич общался с какими-то подозрительными арабами. Он устраивал выезд группы людей в пещеру в малолюдной (а то и совсем безлюдной) местности. Кто в ней обитает или, по крайней мере, появляется? Я решила бы, что Важа Георгиевич постоянно имеет дело с контрабандистами, а тут попросил определенным образом обустроить пещеру. А они потом решили избавиться от ненужных свидетелей.
Но для какой цели Важе Георгиевичу контрабандисты?
На всякий случай я незаметно включила диктофон. Пусть пишет.
– Валя погибла, – надрывающимся голосом сказал Важа Георгиевич. – Я только теперь понял, как ее любил. Но ее больше нет…
– Она не села в ту лодку? – уточнила я.
