В целом свете, нигде посреди земнородных неможно Встретить людей, столь неистовых, столь беззаконно-развратных». Так отвечала Евмею она. Свинопас богоравный, Все передав ей, пошел к женихам; с Телемахом в столовой Встретился он и, приблизившись, бросил крылатое слово Шепотом в ухо ему, чтоб его не слыхали другие: «Милый, теперь я иду; за свиньями, за домом, за всеми В доме запасами должно смотреть мне; а ты осторожен Будь здесь, себя береги и смотри, чтоб с тобой никакого Зла не случилось: зломысленных много тебя окружает. Зевс да погубит их прежде, чем бедствие наше созреет!» Кончил. Ему отвечал рассудительный сын Одиссеев: «Добрый совет ты даешь мне, отец; но ты сам, ночевавши Дома, сюда возвратися поутру с отборной свиньею. Боги мой ум просветят и меня надоумят, что делать». Так отвечал Телемах. Свинопас поместился на гладком Стуле; поужинав сытно и свой удовольствовав голод, В поле пошел он к свиньям острозубым, оставивши царский Дом, оглашаемый шумом пирующих; пеньем и пляской Там веселились. Тем временем темная ночь наступила. Песнь осьмнадцатая
Тридцать осьмой день
Бой Одиссея с Иром. Он напрасно советует Амфиному расстаться с женихами. Пенелопа подает им надежду на скорый брак; они приносят ей подарки. Меланфо оскорбляет Одиссея. Евримах бросает в него скамейкою. Женихи расходятся по домам.
В двери вошел тут один всем известный бродяга; шатаясь По миру, скудным он жил подаяньем и в целой Итаке Славен был жадным желудком своим, и нахальством, и пьянством; Силы, однако, большой не имел он, хотя и высок был Ростом. По имени слыл Арнеоном (так матерью назван Был при рожденье), но в городе вся молодежь величала Иром его, потому что у всех он там был на посылках. В двери вступив, Одиссея он стал принуждать, чтоб покинул Дом свой; и бросил ему, раздраженный, крылатое слово: «Прочь от дверей, старичишка, иль за ноги вытащен будешь; Разве не видишь, что все мне мигают, меня понуждая Вытолкать в двери тебя; но марать понапрасну своих я Рук не хочу; убирайся, иль дело окончится дракой». Мрачно взглянув исподлобья, сказал Одиссей благородный: «Ты сумасброд, я не делаю зла никому здесь; и сколько б Там кто ни подал тебе, я не стану завидовать; оба Можем на этом пороге сидеть мы просторно; нет нужды Спор заводить нам. Ты, вижу, такой же, как я, бесприютный Странственник; бедны мы оба. Лишь боги даруют богатство. Воли, однако, рукам не давай; не советую; стар я: Но, рассердясь, я всю грудь у тебя разобью и все рыло В кровь; и просторнее будет тогда мне на этом пороге Завтра, понеже уж, думаю, ты не придешь во второй раз Властвовать в доме царя Одиссея, Лаэртова сына». Ир в несказанной досаде воскликнул, ему отвечая: «Он же, прожора, и умничать вздумал! Не хуже стряпухи Старой лепечет! Постой же; тебя проучить мне порядком Должно, приняв в кулаки и из челюстей зубы повыбив Все у тебя, как у жадной свиньи, истребляющей ниву. Полно ж сидеть; выходи, покажи нам свое здесь уменье; Вот поглядим мы, ты сладишь ли с тем, кто тебя посильнее». Так меж обоими нищими в бранных словах загорелась Ссора на гладком пороге дверей. То приметила прежде Всех Антиноева сила святая. И с хохотом громким Он, к женихам обратяся, воскликнул: «Друзья, поглядите, Что там в дверях происходит. Подобного мне не случалось Видеть нигде; нам чудесную Дий посылает забаву: С старым бродягой поссорился Ир, и, конечно, уж скоро Драка там будет; пойдем поскорее, нам должно стравить их». Так он сказал; женихи, засмеявшись, вскочили поспешно С мест и соперников, грязным одетых тряпьем, обступили. Тут, обратясь к женихам, Антиной, сын Евпейтов, сказал им: «Выслушать слово мое вас, товарищи, я приглашаю; Козьи желудки лежат там на угольях; сами на ужин Их для себя отложили мы, жиром и кровью наливши; Я предлагаю, чтоб тот, кто из двух победителем будет, Взял для себя из желудков обжаренных лучший; потом мы Будем вседневно его приглашать и к обеду; другим же Нищим сбирать здесь столовые крохи вперед не дозволим». Так предложил Антиной, и одобрили все предложенье. Хитрость замыслив, тогда им сказал Одиссей многоумный: «В бой выходить с молодым старику, изнуренному в силах Нищенской жизнию, трудно, друзья; но докучный желудок Нудит меня согласиться, хотя б и стерпеть здесь побои. Слушайте ж то, что скажу: поклянитесь великою клятвой Мне, что, потворствуя Иру, никто на меня не подымет Рук и сопернику верх надо мной одержать не поможет». Так говорил Одиссей; женихи поклялися; когда же Все поклялися они и клятву свою совершили, Слово к отцу обративши, сказал Телемах богоравный: «Если ты сам добровольно желаешь и смело решился Выступить в бой с ним, то страха не должен иметь: кто посмеет Руку поднять на тебя, тот с собою здесь многих поссорит. Я здесь хозяин, защитник гостей, и, конечно, со мною Будут теперь заодно Антиной, Евримах и другие». Так он сказал. Женихи согласились. Тогда сын Лаэртов
