– Право, затрудняюсь сказать... около часа.
– Она не сказала вам, куда пойдет от вас?
– Конечно, к своему другу. Мика не злопамятна и мало заботится о своем самолюбии.
Лекок почувствовал, как что-то оборвалось у него внутри: сама того не ведая, Лидия только что обвинила Мику в убийстве.
Им удалось уклониться от вопросов Лидии Фотис, беспокоившейся о Мике и не понимавшей причины их прихода. По дороге к виа Кардуччи Лекок спросил:
– Вы арестуете Мику Росси?
– А что мне остается делать?
– Вам это, кажется, не доставляет удовольствия?
– А вам?
Американец вынужден был признать, что и его это вовсе не радует.
Но Тарчинини не пришлось исполнять свой тягостный долг. Когда они вошли в дом, привратница сообщила, что молодая вдова только что ушла. Лекок подумал, что на ее месте поступил бы точно так же и что дурой она была бы, если в не воспользовалась неожиданной отсрочкой, предоставленной ей комиссаром. Теперь надо было ее искать, и существовал немалый риск, что она докажет Ромео – как бы он ни утверждал обратное – что кое-кого осторожность может заставить покинуть Верону.
– Будем искать, Ромео?
– Не думаю, чтоб стоило об этом беспокоиться.
– А если она скроется?
– Этого я тем более не думаю. Мы закончим дело сегодня ночью или завтра, а сейчас пора подумать об обеде, Билл.
Сайрус А. Вильям ничего не возразил; не то чтоб ему было нечего сказать, но зачем? В этой стране первое правило состояло в том, чтоб ничему не удивляться, даже если полицейский бросает поиски преступника под тем предлогом, что пора обедать. Когда Лекок прощался с Тарчинини, угрюмый Люппо вдруг перебил:
– Сейчас я вспомнил, шеф...
– Расскажешь по дороге. Пока, Билл...
– Пока, Ромео...
В такси Лекок ломал себе голову, почему Тарчинини не хотел дать ему услышать то, что собирался сказать инспектор.
Глава XI
Сайрус А. Вильям подскочил, увидев, что, согласно британской традиции, пламенными поборниками которой они были, Валерия и ее отец переоделись – она в вечернее платье, он в смокинг – для обеда у Тарчинини. Лекок содрогнулся при мысли, что синьора Тарчинини может встретить гостей в халате.
Он злился на себя, что не предупредил Пирсонов, но теперь делать было уже нечего.
Они вышли из такси перед домом 126 на виа Пьетра в назначенный час. Лекок надеялся, что привратница отсутствует. Она была на месте. При виде американца она впала в транс, как и при первом его визите, и хотя Сайрус А. Вильям поспешил втащить мисс Пирсон на лестницу, ему не удалось помешать ей услышать восторженный возглас доброй женщины:
– Он еще красивее, чем в прошлый раз!
Валерия воспользовалась передышкой на площадке второго этажа, чтобы холодно заметить:
– Кажется, вы пользуетесь успехом в этом доме?
Сайрус А. Вильям не ответил. Да ему и нечего было сказать. Что касается Пирсона, то он ткнул будущего зятя в бок и шепнул:
– Ни одна не может устоять, а? Пора, давно пора увозить вас домой, мой мальчик!
У дверей Тарчинини Лекок позвонил, думая, что ему делать, если придется ждать так же долго, как в первый раз. Но дверь открылась почти сразу, и юная Альба впустила гостей. Сайрус А. Вильям поздравил себя с тем, что его спутники не понимают по-итальянски, так как синьорита непринужденно объявила:
– Вас не ждали так рано. Мама еще одевается, а Джульетта на кухне совсем закрутилась!
Пирсон осведомился:
– Что она говорит?
– Она говорит 'добро пожаловать' и просит нас быть как дома.
Очарованный, Мэтью Д. Овид заметил дочери:
– Прекрасные манеры, этого у них не отнимешь!
Ромео Тарчинини присоединился к ним в гостиной, куда Альба провела американцев. Лекок представил всех, и комиссар спросил его:
– Почему они так одеты? Они думали, что идут к мэру?
– У них так принято.
