– Отец, кажется дело серьезное… Что случилось, мистер Бессетт?
И тогда Фрэнсис рассказал об истории с Марти Шерратом, о том, как ему угрожали, и о похищении Морин. Пытаясь хоть как-то успокоить плачущую Бетти, он добавил:
– Чтобы с Морин ничего не случилось, я отказался опознать Шеррата…
Вопреки его ожиданиям, не последовало ни паники, ни криков, ни угроз. Столкнувшись с несчастьем, ирландцы вели себя с естественным достоинством. Чтобы показать всем, что он совершенно спокоен, Пэтрик медленно выпил стакан сока, но Фрэнсис все же успел заметить, как при этом дрожала его рука. О'Миллой сказал:
– Значит эти негодяи посмели взяться за нас? Мальчики, нужно дать им понять, что они допустили большую ошибку!
Все трое братьев встали и, когда Бессетт увидел, какие они спокойные и уверенные в себе, он тоже успокоился. Пэтрик раздавал указания:
– Думаю, что ваша сестра где-то у доков. Идите и предупредите всех ирландцев. Пусть они расспросят жителей своих кварталов. Обязательно найдется кто-то, кто видел Морин. Мы с мистером Бессеттом останемся здесь. Как только отыщется след Морин, мы начнем действовать.
Шон, Лаэм и Руэд вышли. Прежде, чем сесть, Пэтрик похлопал супругу по плечу.
– Не беспокойтесь, Бетти, мальчики скоро приведут ее…
В эту ночь англичане, жившие вблизи от ирландской колонии в Ливерпуле, не могли понять, что же так ее растревожило. Братья разошлись по барам, куда обычно заходили их соотечественники. Войдя туда, они подзывали кого-то из своих друзей и шепотом говорили с ним. Тот кивал головой, возвращался к своей компании, и все они тут же покидали бар на глазах удивленных посетителей. От Гладстоун Дока до Геркуленум Дока все пришло в движение. Затем братья обзвонили еще и тех, кто в этот вечер находился дома. Снова произошло то же самое: в квартире раздавался телефонный звонок, к телефону подходил ребенок, затем возвращался в комнату и говорил:
– Это вас, дэдди…
Отец семейства, в свою очередь, брал трубку, разговаривая с собеседником, произносил только 'йес' или 'о'кей' и в том случае, если он был единственным в доме мужчиной, брал свою куртку и уходил. Если же у него были сыновья, достигшие достаточного возраста, чтобы участвовать в драках (а у ирландцев этот возраст наступает довольно рано), он подавал им условный знак. Сыновья следовали за отцом, оставив в доме мать, которая пыталась догадаться, что же произошло. Вскоре все ливерпульские ирландцы разошлись по докам.
В одиннадцать часов Лаэм позвонил отцу. Он сказал, что все возможное пущено в ход и что, как только будут новости, он перезвонит опять. Бетти, закрывшись в своей комнате, молилась, а Пэтрик и Фрэнсис, казалось, по-настоящему сблизились, столкнувшись с общей для них бедой. В полночь Лаэм сообщил, что он, похоже, напал на след и спешит его проверить. В половине первого ночи О'Миллой и Бессетт услышали, как под окном остановилась машина. Когда вошел Шон, они уже ждали его стоя. Шон был по-прежнему спокоен. Он, не торопясь, сказал:
– Похоже, Морин закрыли на старом складе, что на Плизент Хилл Стрит. Лаэм послал меня за вами.
В нескольких сотнях метров от Плизент Хилл Стрит их машина остановилась по условному сигналу электрического фонаря в руке человека, который размахивал им слева направо. Рыжеволосый ирландец сказал, что проводит их до места, где находится Лаэм. Второй сын О'Миллой, прижавшись к стене, наблюдал за, казалось, покинутым зданием. Он шепотом объяснил Фрэнсису и отцу:
– Том Каллаген видел, как сегодня, после обеда, туда вошли две женщины. Он сразу обратил на них внимание, поскольку они не были похожи на женщин, обычно находящихся в их квартале. Это показалось ему странным, и он решил за ними понаблюдать. Вскоре он увидел, как из склада вышла та, что была повыше ростом. Она даже понравилась ему. Как раз когда он уходил с работы, сюда подъехала машина, из нее вышли два человека и прошли на склад. Каллаген обязательно сообщил бы об этом в полицию, если бы у него не были с ней такие плохие отношения, и, кроме того, это его не касалось! Нам бы удалось узнать об этом раньше, но Том пошел вечером в кино. Пришлось ждать его возвращения. Теперь, если хотите, отец, мы можем туда идти.
– Конечно!
Лаэм жестами что-то приказал, и вдоль стен окруженного склада задвигались тени. Шон решил в одиночку перекрыть выход на Керил Стрит. Поначалу было такое впечатление, что здание пустое. Оттуда не долетало ни звука. Фрэнсис медленно продвигался вперед рядом с Руэдом. Неожиданно они оказались перед какой-то небольшой дверью. О'Миллой-младший, сжав в руке большой французский ключ, сделал Фрэнсису знак постучать, а сам прижался к стене у двери. Фрэнсис с пересохшим горлом, не в состоянии сдержать мелкую дрожь, постучал. В тишине еще долго слышался этот звук. Через секунду послышался голос:
– Это вы, хозяин?
Голос Марти Шеррата! Значит Хеслоп изменил решение и отпустил его? Бессетт ничего не ответил. Последовал еще один вопрос:
– Кто это?
Фрэнсис сжался и едва не вскрикнул от напряжения, но Руэд жестом вернул ему контроль над нервами. Дверь медленно открылась. Фрэнсис скорей узнал, чем рассмотрел, уже знакомый ему силуэт, появившийся на пороге. Яркий свет фонарика, направленный Шерратом прямо ему в лицо, ослепил Бессетта и заставил его прикрыть глаза.
– Ага, наш маленький джентльмен решил навестить свою ирландочку?!
В этот самый момент Фрэнсис услышал приглушенный звук то ли стона, то ли призыва на помощь. Он мог поклясться, что это голос Морин. Фрэнсис рванулся вперед, но Шеррат, выхватив револьвер, остановил его.
– Потише! Да, она действительно здесь, хорошенько связана и упакована. Вы сможете ее увидеть, если только скажете, как сюда попали.
Стараясь не смотреть на Руэда, Фрэнсис попятился назад, чтобы заставить Марти выйти к нему. Гангстер клюнул на эту приманку.
– Испугались? Ну, это же недостойно джентльмена!
Он сделал шаг вперед, затем второй, и Бессетт увидел гигантскую тень Руэда, отделившуюся от стены. Почувствовав опасность, Шеррат обернулся, но немного при этом запоздал. Удар французского ключа по его голове пришелся раньше, чем он успел нажать на спусковой крючок.
К счастью, несмотря на позднее время, инспектор Хеслоп задержался на работе, чтобы составить отчет о своей поездке в Манчестер. Фрэнсиса он принял с прохладцей.
– Я не рассчитывал на ваш визит, мистер Бессетт.
– Я хотел бы извиниться за то, что произошло при опознании.
– То есть?
– Ну, по поводу Марти Шеррата.
– Неужели?
– Конечно же я узнал его, инспектор.
– Так я и думал.
Фрэнсис рассказал ему обо всем, что случилось за день. Полицейский молча выслушал его и сказал:
– Я рад, что для мисс О'Миллой все завершилось счастливо, но от этого наше дело не продвинулось ни на шаг вперед. Жаль, что вы отнеслись с недоверием к полиции. У нас тоже нашлись бы превосходные средства. После вашего ухода мне пришлось выпустить Шеррата по требованию адвоката, чудом узнавшего
