Почему тогда Роанда должна была стать исключением?
И мы продолжали пренебрегать опасностью со стороны Шаммат. То, что Путтиора решила обосноваться на пустынной скалистой планете, всегда казалось нам необъяснимым, хотя поговаривали, что Шаммат выбрали пристанищем бежавшие с Путтиоры преступники, что Путтиора не обращала на них внимания, пока не стало уже слишком поздно. Мы не знали тогда, что Шаммат грабит и тащит к себе все, что попадает под руку, как наживается она на бандитской добыче. Когда планета Шаммат уже превратилась в мощное пиратское государство, мы все еще полагали ее лишь позорным придатком к кошмарной, но, к счастью, весьма отдаленной Путтиоре.
А что же гиганты, существа с развитым интеллектом, полностью контролировавшие все в нашей части Роанды?
Повторюсь: очевидно, умы, процветающие в мирных благоприятных условиях, невосприимчивы к иному типу мышления, направленному на воровство, грабеж, разрушение. Колония 10 всегда оставалась местом мирного развития, сотрудничества, ее обитатели настраивались исключительно на мирное взаимодействие с другими. И на Роанде переселенцы тоже не встретили никакой угрозы. Теперь мы полагаем, что в переизбытке добра есть зародыш зла, и во всех колониях внедряем элемент угрозы, отравляющий атмосферу триумфа и всеобщего счастливого оглупления.
Не случись этого несчастья, мы, возможно, и не знали бы о присутствии Шаммат на Роанде. Ибо Шаммат преуспевает лишь там, где нарушается равновесие, где намечаются прорехи, трещины, зияющие бреши в строящемся здании всеобщего благополучия.
Ничто не предвещало кризиса. Но баланс системы Канопуса неожиданно нарушился. Следовало немедленно определить причины этого. И причиной оказалась Роанда. Она вышла из фазы, и дисбаланс постоянно возрастал. Смычка функционировала все хуже. Внутренние силы Роанды подвергались воздействию извне — и мы стали искать, откуда именно. Влияние шло от звезд, нарушение равновесия которых Роанда, вследствие своей гиперчувствительности, ощутила первой. Роанду надо немедля спасать, откорректировать, вернуть в фазу — такова была наша первая реакция.
Но вскоре оказалось, что это невозможно. Роанда не могла удержаться в нашей системе. Не система выталкивала Роанду, а Роанда вырывалась из системы. Что ж, значит, необходимо смягчить процесс, задержать… — приблизительно так мы рассуждали.
Роанда тогда пребывала в длительном периоде стабильности. Сколько он еще продлится, мы знать не могли, но следовало обеспечить сохранение достигнутого до момента, когда космические силы снова придут в норму. Что этот момент наступит, мы не сомневались.
Но тут случилось нечто гораздо худшее. Нарушился обмен информацией. Потоки с Роанды как будто взбесились. Стало ясно, что ими кто-то манипулирует. Ранее, при полностью функционирующей Смычке, такое было не возможно, но теперь…
На нас градом посыпались события и известия. С Сириуса поступила информация о Путтиоре, о ее внезапном усилении, о возросшей ее агрессивности. Среди сообщений наших шпионов из империи Путтиоры привлекали внимание сведения о Шаммат. Этот воровской притон проявил себя вдруг, как разбушевавшийся пьянчуга, бесстыжий, наглый, распоясавшийся. Шаммат использовали слабину на Роанде, ныне незащищенной… Неужели знали о надвигающейся катастрофе заранее? Нет, это невозможно. Ведь даже мы, с нашей передовой технологией, и то не смогли этого предсказать.
Для Роанды наступили тяжкие времена.
Следовало немедленно откомандировать туда эмиссара.
И сейчас я опишу Роанду, какой нашел ее в ходе первого своего посещения.
Но прибыл я уже на Шикасту, на раненую, изуродованную планету. Название ее к тому времени уже изменилось.
Могу ли я сказать, что пишу это «с удовольствием»? Ретроспективная эмоция из времен до поступления дурных вестей. Роанда доставила всем нам много радости, вызывала исключительно положительные эмоции. К тому же Роанда должна была заменить собою обреченную планету, с которой уже эвакуировались обитатели, переправлялись в иные места проживания.
Канопус я оставил в состоянии смятения, почти паники. Выношенные, лелеемые и успешно выполнявшиеся планы срочно перекраивались, перечеркивались, заменялись. Переполох царил во всех головах, не исключая и моей. В таком же состоянии я ожидал застать и Шикасту.
Некоторым утешением служило то, что прошлые достижения не выдумка, что достигнутое достижимо и может быть повторено в иных условиях в иное время. Во дни несчастий и разочарований такие мысли помогают держаться наплаву.
Ко времени несчастья в северном полушарии планеты проживало не более шестидесяти тысяч гигантов и около полутора миллионов местных. Планета выглядела прекрасно, процветала. Вода, которая, если ее выпустить, возродила бы болота, концентрировалась вокруг полюсов. Казалось, ничто не предвещало изменений.
Северную и умеренную зоны покрывали густые леса, населенные множеством разнообразных животных, отличавшихся от тех, которых я застал там во время позднейших визитов. Опасности для обитателей эти животные не представляли. Поселения как гигантов, так и аборигенов встречались и на крайнем севере, но в основном все жили в средних широтах, отличавшихся прекрасным климатом.
Города находились там, где согласно планам располагались наборы камней, вдоль силовых линий планеты. Планировка городов не отличалась от общепринятой, известной по другим колониям. На этой планировке основывалась также и система Смычки Канопуса с Роандой… с бедной теперешней Шикастой.
Перемещение и выравнивание камней первоначально выполнялось исключительно гигантами, сила которых позволяла им с легкостью справляться с этой работой. Но взаимопонимание между гигантами и местными, а также стремление местных приобщиться к богам, к божественному, с которым они считали связанными все эти процедуры с камнями, послужили причиной их участия в работах.
Местные не считали гигантов богами. Эту стадию они переросли. Смычка повысила их интеллект, который теперь уже чуть ли не равнялся интеллекту гигантов до Смычки.
Города строились на линиях, определенных опытным путем в период, предшествующий Смычке. Строились они из камня и смыкались с каменными конструкциями передающих систем Смычки. Города, городки, села с домишками из глины, дерева и иных растительных материалов не могли влиять на процесс передачи или возбуждать нежелательные колебания. Именно по этой причине во время подготовительной фазы гиганты отказались от камня в качестве строительного материала и жили в домах из материалов органических. Когда Смычка стала реальностью, города выстроили заново из камня, и гиганты научили этому искусству местных, ныне, увы, это искусство забывших. Имелось в виду, что позже, когда гиганты отбудут к новому месту приложения своих талантов, местные, развившиеся до более высокого уровня, смогут со всем справляться самостоятельно.
Местных учили также поддерживать контакт с Канопусом, с Праматерью, с Держателем, с Другом, с божествами.
Их учили, что, если содержать камни в порядке, позволяющем Силам расти и убывать, и если города содержать соответственно Необходимости, то можно ожидать, что они, когда-то бродившие по лесам и прыгавшие по веткам, станут людьми, смогут следить за собою и за вверенным им миром, который им оставят гиганты.
Города все отличались один от другого, как отличались местности, в которых города сооружались, как отличались потоки и силы в этих местностях. Строились города на равнинах, у источников, на морских берегах, в горах, на плоскогорьях, в жарких зонах и во льдах, но всегда отвечали Необходимости. Каждый представлял собою математический символ либо фигуру, и математику школьники изучали, путешествуя. Прибыв с наставником, к примеру, в город Квадрат, они повсюду впитывали в себя квадратность. То же и с ромбом, с треугольником и так далее.
Формой города управляли, разумеется, не только в плане, но и в объеме. Круглость, гексагональность, дух четверки, иного числа соблюдались и выражались в объемах и в ритме жизни.
Водоток в городе и вокруг него формировался согласно Необходимости, так же размещался огонь — именно огонь, не тепло. Тепло поставлялось в виде горячего пара и нагретой воды. Местные приписывали огню божественную природу.
