— Когда позвонишь?
— Завтра.
— Времени слишком мало.
— Сделай, что сможешь, — сказал я. — Кстати, как ты объяснил скрытую телефонную линию ребятам из Казначейства?
Мне показалось, что я вижу, как он безразлично пожал плечами.
— Коммерческая необходимость. Конкуренты идут на все, чтобы узнать имена и адреса наших избранных клиентов.
Друзья Лейланда Хантера очень облегчили мои поиски. Брайди Грек на пару с Маркхамом были выписаны из больницы по собственной просьбе и против воли врачей. Единственное, что они упустили из виду, — что копы по своей натуре люди весьма любопытные и суют свой нос даже в те дела, которые не касаются их напрямую. Один из детективов неофициально попросил, чтобы его известили, случись какая-нибудь необычная выписка. И служащий регистратуры, у которого был брат в органах, согласился.
Копа звали сержант Тобано.
Он допрашивал двух несчастных и освободился только к началу третьего, но обратил на меня внимание только тогда, когда дежурный указал на скамейку в дальнем конце комнаты, где я терпеливо ожидал своей очереди. Вид у Тобано был усталый, щеки небриты, одежда помята, и создавалось такое впечатление, что он обижен на весь белый свет.
В глазах сквозило безразличие, и, сунув руки в карманы, сержант произнес:
— Я ждал, что мы снова увидимся.
— Почему?
— Предчувствие.
— Давайте поболтаем немного, — предложил я.
— Пошли в офис, вон туда, — махнул он рукой.
Я проследовал за ним в отделанную деревом комнатку, отдававшую прошлым веком, подождал, пока Тобано закроет дверь, и уселся на стул перед заваленным бумагами столом прямо напротив него.
— Ну, послушаем, — сказал он.
Я добыл карандаш, накарябал номер на клочке бумаги и подтолкнул его к Тобано:
— Сначала позвоните.
— Что?! — Тон был возмущенно-резким.
— Просто позвоните. Это местный номер.
Тобано не двинулся. Он сидел как истукан, вперившись в меня черными орлиными глазами, словно старался на всю жизнь запечатлеть мой образ в своей памяти. Потом все же потянулся к телефону.
— Если это еще одна шутка, то тебе несдобровать.
Он набрал номер и, когда на том конце сняли трубку, оторвал взгляд от бумаги и перевел его на меня, глаза его превратились в щелки. Он представился, начал было говорить, что перед ним сидит некто по имени Догерон Келли, но дальше этого дело не пошло. Сержант дважды обескураженно кивнул, сказал «ладно» и дал отбой. Затем набрал другой номер, проверил первый и положил трубку на место.
— У тебя неплохие связи, Келли.
— Иногда бывает полезно.
— Так и быть, на этот раз оставим все как есть. Только попрошу не забывать, что я не дам спуску любому, кто переступит черту или начнет вмешиваться в мои дела. У тебя есть десять минут, так что начинай.
— Вы следили за теми двумя парнями, которые немного пострадали в туалете гаража.
— Простая предосторожность.
— Они скрываются.
— И ты хочешь знать где, — продолжил Тобано.
— Точно.
— Зачем?
— Если желаете, я сам побегаю по городу, поищу их.
Коп обдумал мою фразу, понял, что я вполне способен разыскать парней, и кивнул:
— Грек в меблированных комнатах в Вест-Сайде. — Он нацарапал адрес на клочке бумаги с моим номером и кинул его мне. — Маркхам зарегистрировался в «Ормин-отеле». Они выписались в разное время и поехали разными машинами, но это им не помогло.
— Им ведь не предъявили никакого обвинения?
— Нельзя привлечь человека только за то, что его избили. Они даже счет в больнице оплатили.
Я отодвинул стул и поднялся:
— Если вы все-таки потрудились снять отпечатки пальцев у этих двоих, пока они валялись без сознания, передайте их парням из Вашингтона, пусть пробьют в европейских отделениях.
— Сделаю.
— До сих пор держите эту парочку под колпаком?
— Послание дошло до кого надо.
— Я бы не был так в этом уверен.
— Почему же они все-таки сбежали из больницы? — задумался Тобано.
— Может, меня испугались.
Пятьдесят лет назад один чертовски богатый судовладелец завещал свой особняк в центре Ист-Сайда только что появившемуся на свет юридическому братству. И то, что раньше представляло собой общежитие для нищих легальных сыщиков, со временем превратилось в один из наиболее известных частных клубов Нью-Йорка, доступ в который был открыт только лучшим представителям этой профессии, способным мановением руки разрушать и созидать целые империи.
Я сидел за столом из темного орехового дерева напротив Лейланда Хантера и с удовольствием потягивал коктейль, осматривая зал в поисках знакомых лиц и удивляясь акустическим особенностям помещения, благодаря которым даже самые громкие голоса превращались в едва различимый шепот.
— Хорошо живешь, — протянул я.
Хантер улыбнулся и пожал плечами:
— Нельзя отбиваться от стаи. Кроме того, неплохой способ произвести впечатление на наиболее упертых клиентов. Заказать что-нибудь?
Я кивнул, и не успел Хантер нажать на кнопку, как у нашего столика, словно из-под земли, вырос официант. Старик сделал заказ на двоих и взялся за стакан.
— Надеюсь, копы к тебе не слишком приставали, — сказал я.
— Да нет. Хотя надо заметить, что давненько я с ними уже не сталкивался.
— Хочешь знать, что произошло?
— Не особенно. Пока что ты не спрашивал у меня совета. Он тебе нужен?
— Не-а.
— Ну и ладно. Что еще у тебя на уме?
— Вопрос с Мондо-Бич решен окончательно?
Хантер отхлебнул из бокала маленький глоточек, наслаждаясь вкусом.
— Дело полностью улажено. Все прошло без сучка и задоринки. Как ты и предполагал, твои кузены решили, что деньги пришли от давно потерянного родственника. Подозреваю, они намереваются в скором будущем возобновить эти отношения.
Я ухмыльнулся и выбил из пачки сигарету.
— Все-таки им эти денежки нужны были позарез. Это было ясно с самого начала. — Я прикурил и задул спичку. — Не сомневаюсь, что старикан все равно не стал бы ничего у них покупать.
Хантер серьезно кивнул:
— Не стану спорить. Он умер десять лет назад. Я сделал запрос из чистого любопытства, и мне удалось выяснить это только по счастливой случайности. Да, родственничек действительно был сказочно богат, но во время уранового бума вложил все в это дело и разорился. Но старикан не сдавался до последнего, все надеялся на удачу. Погиб в шахте.
