Мой пистолет висел в шкафу на прежнем месте, на щечке можно было заметить отпечаток большого пальца, хотя я помнил, что хорошо протер его перед тем, как убрать. Я снял пистолет с крючка и положил на стол. Ребята из ФБР слишком хорошо знали свое дело, чтобы оставлять отпечатки. Когда я стаскивал пальто, насвистывая какую-то песенку без мотива, мой взгляд упал на корзинку для мусора, стоявшую около платяного шкафа. На дне лежал окурок, это был окурок не от моей сигареты. Я поднял его, осмотрел и бросил назад, продолжая насвистывать. Немного поразмыслив, я снял трубку и набрал номер консьержа.
— Это Майк Хаммер, Джон. Ты впускал сюда мужчин?
— Мужчин? — Он замялся. — Понимаете, мистер Хаммер, я…
— Ладно, ничего. Я с ними говорил. Просто хотел проверить.
— Ну, если так… У них был ордер на обыск. Вы знаете, кто они? Это люди из ФБР.
— Знаю, знаю.
— Они сказали, чтобы я помалкивал.
— Ты уверен?
— Факт. С ними был еще городской полисмен.
— А больше никто не приходил?
— Никто, мистер Хаммер. Я бы никого не впустил, вы же знаете.
— Ладно, Джон. Спасибо. — Я положил трубку, снова осмотрелся. Кто-то еще был в квартире. Он тоже знал свое дело. Но не так хорошо, как агенты ФБР. Он оставил следы.
Опять вокруг меня сгущалась тревога. Она висела в воздухе, как дым, хотя не имела ни цвета, ни запаха. Я снова начал насвистывать и взял со стола пистолет.
Глава четвертая
Она приехала в полдвенадцатого. У нее давно был свой ключ, и она вошла в гостиную, неся с собой тепло, свет и радость жизни.
— Привет, красотка! — сказал я.
Она медленно улыбнулась, потом изобразила губами поцелуй. Нам не надо было соприкасаться губами. Она посылала мне свое тепло через всю комнату.
— Уродина, — сказала Велда. — Ты еще безобразней, чем был, но я люблю тебя еще больше.
— Ну и пусть уродина. Зато я внизу красивый.
— Кто полезет так далеко? — улыбнулась она. — Разве что я.
— Именно ты, детка.
Продолжая улыбаться, она сняла пальто и бросила его на спинку кресла.
По-моему, я никогда не уставал смотреть на нее. Она была моим идеалом женщины, и даже любые ее эмоции, как бы они ни проявлялись, всегда отвечали моему настроению. В ней уживались пышная красота джунглей и элегантная утонченность города. Для меня она была всем на свете, и на ее пальце поблескивало подаренное мной кольцо.
Велда прошла в кухню и открыла пару банок пива. Я взял у нее запотевшую от холода банку и поставил на столик рядом с собой. Она опустилась в кресло, сделала глоток, а когда слизнула языком пену с губ, я почувствовал внезапное волнение в крови.
Затем она сказала то, что я ожидал:
— На этот раз дело слишком серьезное, Майк.
— Вот как?
Она медленно подняла глаза и посмотрела на меня твердым взглядом.
— Я кое-что сделала, Майк. Я не стала ждать, пока ты выйдешь из больницы. Это не такое убийство, как ты думал. Это было преднамеренное и организованное убийство, и оно имеет такую подоплеку, что даже городские власти боятся о нем говорить. Оно вышло на федеральный уровень, но нити тянутся так высоко, что и агенты ФБР должны проявлять осмотрительность.
— Ну и что? — сказал я с безразличным лицом, поднося ко рту банку с пивом.
— Тебе все равно, что я думаю?
Я поставил банку на столик и сказал:
— Даже очень не все равно, котенок, но, когда надо принимать решение, для меня важно, что я сам думаю. Я мужчина. Пусть даже я один мужчина, но пока у меня есть собственный ум, опыт и знания, я буду принимать решения сам.
— И ты собираешься гоняться за ними?
— А я бы нравился тебе больше, если бы пошел на попятный?
Улыбка тронула ее губы, смягчив серьезное выражение лица.
— Нет, — сказала она, и теперь глаза ее тоже улыбались. — Люди и техника на десять миллионов долларов ведут войну с другой многомиллионной организацией, и именно тебе нужно влезать между ними и наводить порядок. Ладно, ты мужчина, ты решаешь. — Она отхлебнула из банки. — Я все жду, когда ты решишься наконец спуститься со своего холостяцкого пьедестала и переехать туда, где я смогу хоть немножко влиять на тебя.
— Ты уверена, что сможешь?
— Нет, но у меня хоть будет с кем спорить, — засмеялась она. — Мне бы хотелось, чтобы ты был рядом со мной как можно дольше и чтобы я поменьше волновалась за тебя.
— Я и сам этого хочу, Велда. Просто вначале надо кое-что уладить.
— Я знаю, но позволь мне предупредить тебя. Отныне ты будешь иметь дело с коварной интриганкой.
— Ты это уже пробовала.
— Но не так.
Я допил пиво, подождал, пока она допьет свое, потом вытряхнул себе на ладонь сигарету и бросил ей пачку.
— Ну, так что тебе удалось разузнать?
— Я выяснила некоторые обстоятельства. Нашла водителя грузовика, который проезжал мимо твоей машины, когда она стояла на обочине с аварийными огнями. Он там остановился, но когда увидел, что никого нет, поехал дальше. Ближайший телефон был в трех милях, в придорожном ресторане, и он удивился, что никто туда не приходил, потому что на шоссе он никого не обгонял. Девушка из ресторана сказала мне, что за полмили от них есть заброшенный домик. Когда я разыскала его, там было полно агентов ФБР.
— Занятно.
— По-моему, не очень. — Она передвинулась в кресле и поправила пальцами свои шелковисто- смоляные волосы, отливавшие мягким блеском в неярком свете лампы. — Они меня задержали на некоторое время, задали несколько вопросов и отпустили с предупреждением, в котором была скрытая угроза.
— Они что-нибудь нашли?
— Насколько я понимаю, нет. Они прошли тем же маршрутом, что и я, и обнаружили только то, о чем ты им уже рассказал. Но вот что интересно. Домик находится за полсотни ярдов от шоссе и со всех сторон окружен кустарником. Там можно зажечь свет, и никто не увидит. Найти его можно лишь в том случае, если знаешь место.
— Слишком удобно, чтобы быть совпадением, ты это хочешь сказать?
— Даже чересчур удобно.
Я выпустил струю дыма и смотрел, как она обтекает пустую банку из-под пива.
— Не возьму в толк. Если девушка сбежала, как им удалось узнать, куда она направилась?
— Непонятно. А как они могли узнать насчет этого домика?
— Кому бы он мог принадлежать?
Она нахмурилась и покачала головой.
— Здесь тоже загвоздка. Домик является государственной собственностью и построен двадцать лет
