– Понял. Вижу. Переходи на другую сторону. Оставайся на связи.
Дождавшись разрешающего сигнала, Джина ступила на «зебру».
– Иди вправо.
Не успела она пройти и десяти метров, как у тротуара остановился неприметный темно-синий «форд».
– Садись в машину.
Джина огляделась – прохожих почти не было, других машин тоже. Передняя дверца приоткрылась.
– Сюда.
Ей ничего не оставалось, как только подчиниться.
– Выключи телефон.
Автомобиль сорвался с места, повернул налево и понесся по незнакомым улицам. Уже через пару минут Джина потеряла ориентацию. «Форд» еще раз повернул и вкатился на полупустую стоянку.
Сидевший за рулем мужчина повернулся. В черной кожаной куртке, бейсболке с надписью «Бостонские медведи», с тонкими, какими-то неестественными, словно приклеенными усиками и темными глазами... Ничего запоминающегося. Мерзкий тип, подумала Джина. Впрочем, красавцы с благородными сединами и в костюме от «Армани» киднеппингом не занимаются.
Поймав ее взгляд, он усмехнулся.
– Я – Келли.
– Уже поняла, – буркнула Джина. – Что вам от меня нужно?
– Эй, не гони, спешить некуда. – Келли достал из бардачка мятую пачку «Мальборо». – Будешь?
– Нет.
– Не хочешь – не надо. Наверное, собираешься умереть здоровой, а? – Он щелкнул зажигалкой, неторопливо затянулся, выдохнул в открытое окно. – Будешь послушной, получишь сынишку целым и невредимым. Плюс пятьдесят штук. Неплохо, а? Я бы на твоем месте...
Джину накрыла волна злости.
– Вот что, Келли или как тебя там, обойдусь без советов, ясно? Говори, что нужно сделать, и обойдемся без поучений. И дыми в окно.
Он ухмыльнулся и выпустил струю дыма ей в лицо.
– А ты молодец. Люблю горячих девчонок. Только не зарывайся, ладно?
Она заставила себя промолчать.
– Вот и хорошо. Теперь слушай. Инструкции простые, так что записывать ничего не надо. Завтра пойдешь к своей подруге. Не забудь телефон. Около полудня мы с тобой свяжемся и укажем объект. Ты поедешь к этому человеку и передашь следующее сообщение...
– А вон и твой «Пиквик». – Келли махнул рукой в сторону отеля. – Мой тебе совет – не дергайся. Считай, что тебе просто не повезло. Такое с каждым может случиться.
– А если он не согласится?
Келли покачал головой.
– Мой шеф в людях разбирается. Парню некуда деться. Все пройдет как по маслу.
– И все-таки?
– Постарайся его убедить. Иначе мы все окажемся в минусе. Тебе ведь это не нужно, верно?
Вернувшись в отель, она поднялась в лифте на пятый этаж. В номере было темно и пусто. Криса, как и следовало ожидать, и след простыл. Сбежал как заяц.
Джина устало опустилась на кровать. Одиночество особенно остро ощущается в такие вот моменты. Жизнь так устроена, что пройти по ней в одиночку, не чувствуя рядом опоры, невероятно трудно. Но что делать, если тебе попадаются слабаки, безответственные типы, проходимцы и ловкачи?
Почему тебе так не везет?
Почему судьба так несправедлива?
Вопросы без ответа.
Она выпила полбутылки воды, разделась и упала на кровать.
Кто эти люди? Почему выбрали именно ее?
А если с Коннором что-то случится?
Нет, об этом лучше не думать, иначе можно сойти с ума. Ей нужно, как всегда, собраться с силами, стиснуть зубы и сделать все возможное, чтобы вернуть сына. У Коннора ведь тоже никого нет, кроме нее.
Джина закрыла глаза...
3
Автомобиль мчался по черной после дождя дороге. Справа – уходящая в небо каменная стена. Слева – пропасть. И за ней безграничная, бегущая за горизонт синяя гладь океана. Дорога петляла, уносилась вверх, падала вниз, и каждый поворот сулил неведомую опасность.
Джина наблюдала за машиной откуда-то сверху, то ли со смотровой площадки, то ли с вершины горы. С высоты «порш» казался черным жуком, но жуком не медлительным и нерасторопным, а стремительным, ловким. Прижимаясь к ограждению, он вписывался в повороты, пролетал прямые участки и при этом ухитрялся оставаться на темной полосе.
– Осторожнее, Саймон!
Странно, но она видела его лицо, суровое, напряженное, словно вырезанное из камня. В голубых глазах решимость и восторг. Скорость для Саймона была необходимым условием жизни. Его невозможно было представить другим, лениво растянувшимся на диване, расслабленным, сонным.
На очередном повороте машину занесло. Взвыли тормоза. Запахло дымом.
– Саймон! – вскрикнула Джина.
Он лишь улыбнулся в ответ. Колесо зависло над пропастью, и только сила воли водителя удержала автомобиль на скользкой узкой полосе.
Она знала – беды не избежать. Она знала, что видит его в последний раз. Она знала – он обречен. Потому что сам хочет смерти. Саймон как будто рвался из клетки, рвал связывавшие его путы, чтобы, расправив крылья, взмыть в небеса свободной птицей, стать самим собой, настоящим.
Господи, помоги ему!
Джина осмелилась открыть глаза. Черный жук по-прежнему летел по трассе. Как пуля, чей путь определен. Как выпущенная в цель стрела.
Еще немного. Два поворота. А там – равнина.
Она замерла.
О нет! Нет!
«Порш» вдруг дернулся – то ли наскочил колесом на камень, то ли у человека за рулем дрогнула рука, – ударился о барьер, застыл на мгновение, словно в раздумье, и медленно, как в кино, начал заваливаться вправо. Колеса оторвались от полотна, диски блеснули на солнце, и машина перевернулась.
Дальше – обрыв.
Ей казалось, что падение продолжается вечность, что автомобиль не летит кубарем, а сползает по почти отвесной стене, удерживаемый невидимыми, но прочными канатами.
– Саймон!
Черный жук на мгновение исчез в клубе пыли и камней, а потом вырвался из серого облака. И тут же вспыхнул.
– Нет!
Джина снова увидела мужа. Он был жив! Он сидел за рулем, пристегнутый ремнем безопасности, и улыбался. Эту улыбку знала вся страна. Саймон Блейк улыбался так после каждого своего концерта, когда подходил к краю сцены, чтобы поблагодарить зрителей.
– Ну же, Саймон, вылезай! Еще не поздно, еще можно успеть.
Словно в ответ на ее призыв, муж покачал головой.
– Прощай, Джина. Прощай, моя любовь!
Огонь охватил его. Волосы превратились в пылающий костер. Лицо начало плавиться и растекаться.
– Саймон...
