«Бомба? Ни про какие бомбы никто не говорил, – ехидно ответил на вопрос корреспондента Франсуа Деладье, неофициальный представитель бастующих. – Мы лишь хотим сказать, что сегодня в течение шести часов не сможем гарантировать безопасность движущихся через туннель поездов. Однако с увеличением ставки на пять ЭКЮ в час у нас, не исключено, появится возможность сделать так, чтобы подобная ситуация больше не повторилась».
В некоторых случаях дело едва не дошло до драк между возмущенными пассажирами и французскими рабочими. «Если бы со мной были мои приятели, – сказал один из болельщиков “Манчестер Юнайтед”, который возвращался домой после выходных на континенте и просил не называть его имени, – мы бы отделали этих ленивых лягушатников не хуже, чем наши парни отделали их в прошлый четверг».
VII
Соня не понимала, почему Джерри относится к ситуации так легкомысленно. После вчерашнего звонка в американское посольство он очень расстроился, но даже тогда был скорее зол, чем напуган. Теперь же, собираясь на встречу с заместителем атташе, он посмеивался.
– Они, наверное, думают, что ты шпионка, – сказал он, чмокнув ее в щеку. – Думают, все русские – шпионы.
– Это вовсе не смешно, Джерри.
– Да брось ты, не беспокойся.
– Знаешь, Джерри, мне это совсем не нравится. Может быть, тебе не следует являться в посольство. Я слышала, бывали случаи...
– Наверное, в ваших телесериалах такое показывают, – сказал Джерри. – Не говори ерунды, это же не КГБ, это американцы. – Он рассмеялся. – Что они могут сделать? Сцапать меня и отправить в Сибирь за то, что я влюбился в русскую? Не волнуйся, к ленчу вернусь.
Он снова рассмеялся, еще раз поцеловал ее и вышел.
Соня вернулась к столу с неубранным завтраком и налила себе вторую чашку кофе. Не волноваться? Джерри так наивен в подобных вопросах. Эти «космические сани», над которыми он работал, возможно, вещь очень ценная для Союза, а что представляет интерес для русских, то наверняка важно и для Америки. Если бы Джерри был советским гражданином и располагал подобной информацией, его бы не выпускали за границу. Мысль о том, что ЦРУ может увезти его обратно в Америку, ужасала. Ноющая пустота в душе – от мысли, что она больше не увидит Джерри, подсказывала ей, что она и в самом деле влюблена. А то, что через сорок восемь часов ей нужно быть в Брюсселе, когда тут заварилась такая каша, ее просто убивало.
Но об этом – как скоро выяснилось – она беспокоилась зря: через пять минут после ухода Джерри в дверь осторожно постучали. Соня открыла дверь. Сердце ее дрогнуло, по спине поползли мурашки, рот открылся от удивления.
На пороге стоял ее начальник, Григорий Панков, тот самый Панков – по прозвищу Осьминог. Он нервно шевелил пальцами, плечи его поникли, на высоких залысинах блестели капельки пота – казалось, он давно ждал, когда уйдет Джерри. Наверное, и в самом деле ждал.
Встретиться с Лестером Колдуотером удалось только без двадцати двенадцать, и не потому, что Джерри опоздал в посольство. Сначала он простоял в очереди у входа: каждого посетителя обыскивали морские пехотинцы и проверяли детектором металла. Потом минут пять пришлось ждать, пока дежурный договорит по телефону и обратит наконец на него внимание. Когда его все-таки направили в кабинет на третьем этаже, секретарша Колдуотера, даже не предложив ему кофе, двадцать минут держала Джерри в приемной, где, кроме старых номеров «Уолл стрит джорнэл» и «Барронс», нечего было почитать. Только после этого Колдуотер его принял.
Стены кабинета были выкрашены в казенный светло-зеленый цвет, довольно мерзкий, на полу – казенный светло-коричневый ковер. Напротив стола – два огромных кресла с дешевой коричневой обивкой. Единственное, что самую малость украшало кабинет, – это американский флаг и портрет президента на стене.
Сам Колдуотер выглядел лет на пятьдесят. Полноватая фигура, синий костюм в полоску, седеющие, не очень аккуратно уложенные волосы, водянистые голубые глаза за стеклами модных треугольных очков.
– Садитесь, – сказал он вместо приветствия. Может быть, на Джерри подействовала обстановка, напомнившая ему кабинет воспитателя в школе, может, вся эта нервотрепка, может, сам Колдуотер. Как бы то ни было, Джерри разозлился и возненавидел заместителя атташе с первой секунды.
Он плюхнулся в кресло напротив стола, сложил руки на груди и сказал:
– Итак?
Колдуотер набрал что-то на клавиатуре компьютера.
– Итак, мистер Рид, я должен поставить вас в известность, что вы едва не нарушили Закон о национальной безопасности, подписанный недавно президентом.
– Каким же образом? – спросил Джерри, уже немного нервничая, но твердо решив этого не показывать.
– Вы знакомы с текстом нового Закона о национальной безопасности, мистер Рид?
– Нет, – ответил Джерри. – Я не юрист и не интересуюсь политикой.
Колдуотер вывел на экран еще что-то.
– По нашим сведениям, вы получили предложение работать на Европейское космическое агентство...
– Откуда вы знаете? – не удержавшись, спросил Джерри и тут же пожалел об этом.
– Вопрос не по моей части, мистер Рид, – ответил Колдуотер несколько неуверенно. – Однако вы не отрицаете?..
Джерри на секунду задумался. Очевидно, они все знают о предложении, может быть, о зарплате и о всяких льготах... Скрывать нет смысла, хотя и рассказывать лишнее тоже ни к чему.
