Вдалеке он заметил Пенни, которая решительно шла через кукурузное поле по направлению к шоссе.
Дом вылетел из комнаты. Если она решила броситься под грузовик, только чудом он может успеть перехватить ее. Пролетев одним прыжком лестничный пролет, он молнией выскочил на улицу.
Пенни стояла на том же самом месте, откуда она бросилась на шоссе ранее. Словно в трансе, смотрела она на проезжавшие легковые машины и грузовики. Задыхаясь, Дом схватил ее за руку и втащил в канаву, в безопасное место. Какое-то время он не мог отдышаться.
— Я знаю, о чем ты думаешь, — смог наконец вымолвить он. — Вряд ли ты сможешь поверить мне, но все пройдет, Пенни. Никогда этого не забудешь, но переживешь. Я знаю, что так и будет.
— Откуда вам знать, о чем я думаю? — спросила она, все еще не отрывая глаз от шоссе.
— Я знаю, моя мать тоже сделает все, что в ее силах, чтобы помочь тебе, — продолжил он. — Не сдавайся, Пенни. У тебя вся жизнь впереди.
Она выглядела смущенной, но потом на лице ее появилась понимающая улыбка.
— О, не беспокойтесь. Я никогда не сделаю того, что сделал папа.
— Тогда что ты здесь делаешь?
— Думаю, я хотела убежать отсюда. Я смотрела на проезжавшие машины и чувствовала себя такой свободной, будто я могу сделать что угодно, идти куда угодно.
— Ох! — Дом все еще никак не мог отдышаться.
Она повернулась к нему.
— Но идти мне некуда, и денег у меня нет.
Они стояли и смотрели друг на друга.
— Я часто думала о том, чтобы сбежать отсюда, — сказала она. — А теперь вот стало не от чего бежать.
Дом подумал, что она наконец потеряет выдержку и зарыдает. Но этого не случилось. Через некоторое время он взял ее за руку, и они направились на ферму.
— Полагаю, у любого человека временами возникают такие чувства, — понимающе сказал он. — Поехать куда-то, где тебя никто не знает.
Глаза Пенни снова были прикованы к горизонту. Дом довел ее до фермы и проводил наверх, в спальню. Они задержались у ванной, чтобы набрать стакан воды. Пенни послушно проглотила таблетку.
— А теперь ложись. Я буду здесь, когда ты проснешься.
Пенни легла и закрыла глаза. Дом подождал, пока дыхание ее стало ровным, и тихо вышел из комнаты.
ГЛАВА 3
Шериф стоял на кухне у большой дровяной плиты.
— Трагедия, — сказал он, когда вошел Дом.
— Что будет с ней? Очевидно, отец ничего не сказал ей о продаже фермы.
— На него это похоже.
— Куда она поедет? — спросил Дом.
— Она несовершеннолетняя. Если у нее нет родственников, а таковых мы не знаем, то она попадает под опеку штата. Она либо будет отдана на воспитание, либо отправится в приют в Олбани.
— Ей придется уехать из Норткилла?
— Посмотрим. — Шериф колебался. — Я не думаю, что возможны какие-либо сомнения в отношении этого несчастного случая? Я хочу сказать, что из-за того, что Хаутен не хотел говорить дочери о продаже фермы, все это выглядит…
— Я ничего об этом не знаю.
— Неважно. Если он застраховал свою жизнь, расследованием займется страховая компания.
Опять прозвучала сирена, и карета «скорой помощи» помчалась по дорожке, увозя в морг тело Джана Хаутена. Дом поморщился от глупости шофера, надеясь, что шум не разбудил Пенни.
— Когда вы въезжаете? — спросил шериф.
— Здесь будет жить моя мать. Она приезжает в конце этой недели.
— Тогда я поговорю со служащей службы опеки. Она сразу же займется устройством Пенни.
Дом открыл было рот, чтобы сказать шерифу, что его мать позаботится о Пенни, по крайней мере в первое время, но ничего не сказал. Мать поправлялась после инфаркта и ехала на Догвудскую ферму ради столь нужного ей покоя. Меньше всего ей нужна была обуза в лице неуправляемого подростка.
— Тем временем за ней присмотрит моя жена, — продолжил шериф и добавил, уже более доверительно: — Пенни не любит ее, но это неважно. Пенни — умная девочка, но необузданная. Она дерзит, а моя жена этого не любит.
— А что случилось с матерью Пенни?
— Она умерла десять лет назад. Джан никогда не мог справиться с Пенни. В школе она связалась с плохой компанией: они пропускают занятия, попадают в разные истории. Несколько раз Пенни попадалась на кражах в магазине. Мы больше не позволяем своей дочери появляться на ферме. Полагаю, именно из-за этого Пенни настроена против нас. Мы сразу же займемся оформлением документов и постараемся найти ей пристанище.
— Я собираюсь рассказать о случившемся моей матери, — сказал Дом, когда они шли с шерифом к машине. — Может быть, у нее появятся какие-нибудь идеи на этот счет.
От этих слов лицо шерифа просветлело.
— Тогда я подожду весточки от вас, прежде чем присылать сюда свою жену. Приятно было познакомиться с вами, мистер Уитфилд. Надеюсь, вашей матери здесь понравится.
— Думаю, понравится. Она влюбится в эту ферму, как только увидит ее.
— Да, здесь довольно мило.
Когда шериф уехал, Дом вернулся на ферму, прошел к телефону, висящему на стене в кухне, и набрал номер матери.
— Алло, — откликнулась Сьюзан Уитфилд.
— Это Дом.
— Привет, дорогой. Вернулся из Коннектикута?
— Еще нет. Я решил заехать в Норткилл, чтобы убедиться в том, что дом готов к твоему приезду.
— Чудесно! И как он выглядит?
— Я сейчас нахожусь в нем.
— Что случилось? — спросила она, почувствовав что-то неладное.
Кратко, насколько это было возможно, Дом рассказал, что произошло.
— Бедная девочка! — воскликнула мать, потрясенная рассказом. — Как ужасно! Она сейчас там?
— Да, она спит. Я, наверное, не смогу оставить ее одну. Кто-то должен оставаться с ней. Шериф сказал, что за ней присмотрит его жена, но…
— Оставайся там, — прервала его Сьюзан Уитфилд. — Я приеду как можно быстрее, как только смогу.
— Минутку, — запротестовал Дом, — ты ничем не сможешь помочь. — Но он знал, что спорить с матерью бесполезно. Кроме того, разве он в глубине души не надеялся, что она поможет найти какое-то решение?
— Конечно, смогу, — настаивала Сьюзан. — Когда приедет жена шерифа, скажи ей, чтобы она никуда не забирала Пенни. Я о ней позабочусь.
— Мама…
— Будь на месте. Я буду там раньше, чем ты думаешь.
— Но ты не сможешь присматривать за ней, — беспомощно сказал Дом. — Да и как ты собираешься сюда добираться?
