нее вдруг начался приступ, и она как стала орать от боли — кошмар какой-то! Я даже у себя в квартире ее слышу, думаю: «О нет, только бы чего не случилось!» И бегу вниз. Хотя знаешь, я, конечно, могла бы привезти ее с собой. Она будет в восторге, но если для тебя это слишком…
Я взглянула на побледневшее заплаканное личико Бена: его глаза расширились, в них застыла тревога.
— Ладно, господи, привози и ее, — безропотно согласилась я. — Бог знает, где мы все будем спать, здесь всего одна свободная комната, но мальчиков можно положить на раскладушках в гостиной…
— А я возьму спальный мешок Пьетро, — радостно сообщила она. — Ох, спасибо, Люси, она будет так рада! В последнее время Розанна как-то приуныла, загрустила, она с удовольствием повидается с тобой. Прошло всего несколько дней, а мы все так по тебе скучаем. И Тео с Рэем передают тебе привет.
— Ага, и их тоже привози, — мрачно проговорила я. — Устроим вечеринку.
Повисло молчание.
— Я могу спросить, конечно, но…
— Нет! — простонала я. — Я пошутила, Тереза. Передавай им привет, но ради бога, больше никаких гостей!
О боже, могу представить лицо Арчи, если эта парочка ввалится к нему на террасу со своими барсетками, начнет издавать «у-ля-ля» и «вау», любуясь баллюстрадой, да еще сделают ему комплимент по поводу его замечательного огромного хозяйства.
Я положила трубку и принялась ходить по дому, кусая ногти и размышляя, что же сказать Роуз. Наконец я села и схватила телефон, готовая в наглую выложить всю правду. Подошла Пинки, и тут меня осенило: я же могу просто оставить сообщение!
— Конечно, Люси, — беззаботно прощебетала она, — никаких проблем. Чем больше народу, тем веселее. Расскажу мамочке, когда ее увижу.
Прошел день, за ним и другой, а от Роуз ничего не было слышно, так что я снова смогла вздохнуть свободно и уже не знала, стоило ли так тревожиться. Видимо, Роуз действительно была не против. И ей вообще на это наплевать. К тому же в субботу я буду так рада видеть старых друзей, буду в таком восторге, что мне попросту все равно.
Бен и Макс уже больше часа ждали у окна комнаты для гостей, откуда открывался прекрасный вид на дорожку, и как только к дому подъехала машина, они радостно взвизгнули и скатились вниз по лестнице. Я тоже вышла на улицу, навстречу нашим гостям, которые один за другим вылезли из машины. Мальчишки навалились на Пьетро и тут же затащили его в амбар; потом вышла Джесс, щурясь на солнце. Тереза подвезла Джесс и Розанну на своей машине, так что у Джесс было мирное настроение: она вышла из машины, затянутая в черную лайкру с ног до головы, в темных очках, как настоящая лондонская модница. За ней появилась Розанна в облаке кремового шелка, очаровательная, как всегда, но бледная и нездоровая на вид. Она с трудом вышла из машины, держа в руках большой букет лилий.
— Дорогая, как тут красиво, — промурлыкала она, нежно меня обнимая. — Как я рада, что ты пригласила и меня.
Когда я обняла Розанну в ответ, мне показалось, что в глазах у нее слезы.
— Я тоже рада, — искренне заверила я. — Как самочувствие?
— Лучше, — улыбнулась она. — Тереза заставила меня сходить к врачу, и он сказал, что у меня всего лишь легкий ревматизм, а не болезнь Паркинсона, как я боялась, — ведь мой старый папочка страдал именно ею.
— Ох, Розанна, какое облегчение. Ты, наверное, переволновалась.
— Да уж, понервничала, — призналась она.
— Какой огромный дом! — восхищенно воскликнула Тереза, вылезая из машины и оглядывая амбар.
Джесс сняла очки и присмотрелась. Я заметила, что у нее усталый вид.
— Непохоже на коровник, да, Люси? — бросила она. — Если честно, я ожидала чего-то более примитивного.
— Правда? — в восторге ответила я. — О нет, там просто роскошно, ты только загляни, что внутри! — Я распахнула дверь, и они раскрыли рты от удивления.
— Вот это пространство! — воскликнула Тереза. — И вы только посмотрите на все эти ткани, стулья, шторы! — простонала она. — У твоей свекрови хороший вкус.
— А где остальные Феллоузы? — Джесс подозрительно огляделась, когда мы вошли в дом. — Неужели матушка Роуз не рыскает поблизости, не пытается взглянуть на нас одним глазком, прицениться? А трагическая героиня Лавиния? Не размахивает бутылкой, как обычно?
— О нет, они сюда редко заходят, — беззаботно проворковала я. — Они очень добры, между прочим.
— Добры? — Джесс округлила глаза. — Роуз Феллоуз добра? Умоляю! Такая же добрая, как мороженая селедка! Или лососина!
— Послушай, Джесс, не будь язвой! — прошипела я, оттаскивая ее вместе с чемоданом наверх в комнату для гостей. — Ты — гость в ее доме, черт возьми, так изволь вести себя нормально, черт возьми!
— В ее доме? — Она замерла на лестнице и нахмурилась. — Должно быть, тут какая-то ошибка, Люси. Я-то была уверена, что дом твой.
Я заскрежетала зубами, а она улыбнулась и вдруг бросила чемодан и обняла меня.
— Извини, — виновато проговорила она. — Боже, извини, я уже веду себя, как корова, да? Как ехидна. Просто я немного завидую, вот и все. — Она вздохнула. — У меня дома сейчас настоящее поле боя, сама знаешь: орущий младенец, грязные подгузники, бессонные ночи, крошечная квартира и вечно отсутствующий муж. Я погрязла в болоте полного отчаяния, а ты здесь, в этом замке… — Она задумчиво огляделась. — А тебе, Люси, на этот раз действительно повезло.
Я радостно обняла ее. От Джесс такого признания добиться нелегко.
— Не беспокойся. Все не так уж идеально, — великодушно заверила я ее.
— Рада слышать. Должна же я вонзить в кого-то свои циничные зубы, а то у меня ломка начнется. А насчет сегодняшнего вечера не переживай. — Она подмигнула. — Я понимаю, кто у кого в гостях, и буду паинькой. Ты даже и не узнаешь свою вежливую, социально приспособленную подругу. Я всех очарую.
Я благодарно улыбнулась и помогла им устроиться в комнатах: Розанну и Терезу вместе, Джесс в моей спальне, а мальчиков внизу. Чуть позже мы съели в саду по огромной тарелке макарон с салатом и выпили слишком много вина, катаясь от смеха по любому поводу, а потом весь день бездельничали: лежали на спине в сонной дремоте и загорали, подставляя солнцу те части тела, которые уже давно не видели солнечного света. Я была довольна собой и чувствовала себя великодушной собственницей.
Ближе к вечеру мы приняли ванну, переоделись, и настало время показать им еще более восхитительные угодья. Мы пошли по полю к озеру, и я нарочно повела их обходным, но красивым маршрутом: мы вышли из амбара через заднюю дверь, прошли по лугу с лютиками, где на вечернем ветерке неторопливо покачивали тонколистными ветками ивы, а потом спустились вниз, к озеру с блестящей поверхностью. Тут уже даже завистница Джесс пришла в восторг. Мы перешли на другой берег по деревянному мосту, и дикая природа незаметно сменилась ухоженным садом: с луга, заросшего полевыми цветами, мы ступили на безупречно постриженную лужайку и направились к Незерби-Холлу, который гордо венчал вершину холма и купался в сиянии вечернего солнца.
Мы оглядели шумное сборище: все громко болтали в сумеречном вечернем свете и звенели бокалами с шампанским. На деревьях мерцали гирлянды лампочек, а внизу гостей окружали розы в закругленных клумбах, и их головокружительный аромат смешивался с мускусным запахом табака с террасы.
Я нарочно пришла попозже, чтобы большинство гостей уже собралось, и мои друзья могли бы смешаться с толпой и более-менее остаться незамеченными. До сих пор эта уловка казалась мне разумной, так как в саду действительно было полно народу. Но ни одна гостья не могла сравниться красотой с Розанной, которая надела простое белое льняное платье, подчеркивающее загорелые стройные руки и ноги, и распустила светлые волосы по спине. И ни одна гостья не была одета так стильно, как Тереза и Джесс, обе в обтягивающих блестящих платьях с Кингс-роуд и в босоножках на шпильке. Роуз подлетела к нам в один момент.
