Ворвавшись в свою спальню, Кристина рухнула на кровать и разрыдалась. Все кончено. Он больше не любит ее. Сны, ее страшные сны оказались вещими. В его жизни появилась другая женщина – индианка, на которой он скоро женится.
Опустошенная и обессилевшая, она наконец почувствовала, что выплакала все слезы. Перевернулась на спину и задумалась.
Почему он не сказал ей об этом прямо, честно и открыто? Их заявления по-прежнему лежат в суде, и, если они не остановят процесс, то меньше, чем через две недели, станут мужем и женой.
И как странно он выглядел. Как странно вел себя. Он приехал и ждал ее только для того, чтобы увидеть? А может, он болен? Что-то случилось с его памятью, с его разумом? Может, ему нужна помощь?
Она встала и бросилась в гостиную. Нашла в сумочке телефон и, пытаясь справиться с волнением, набрала его номер. Но ненавистные короткие гудки, как обычно, настойчиво заявили о том, что его линия занята.
Жозефин бодрым шагом шла по улице, с трудом удерживая улыбку, пытавшуюся расплыться по ее лицу.
Сейчас она ворвется к Кристине, которая наверняка сидит у себя в гостиной в обнимку с Риши, и прочтет им обоим чудесные шлоки, составленные древними мудрецами.
Только что она получила письмо от дяди Винсента, который наконец сумел объединить два разрозненных послания, выгравированных на разных камнях в разных местах Индии, в одно. Все вышло так, как он и предполагал, – оба послания составили одно. И хотя его смысл по-прежнему оставался неразгаданным, дядя утверждал, что скоро он откроется. Тайна, которую оставили своим потомкам древние, близка к раскрытию.
Солнце клонилось к закату, расплескивая по миру свои последние лучи. После недавнего дождя на листьях и ветках деревьев сверкали крупные капли.
Дойдя до Норбулингки, Жозефин уже собиралась свернуть в переулок, ведущий к дому Кристины, как вдруг заметила фигуру Риши, маячащую под тем же деревом, где он стоял в полдень.
Что он здесь делает один? Может, ждет Кристину? Не дай бог, между ними снова произошло что-то нехорошее.
Она подошла, но он продолжал отрешенно смотреть перед собой, как будто не замечал ее. Одежда на нем была до нитки промокшей. Видимо, он стоял здесь даже во время грозы.
– Риши, привет, – осторожно проговорила она. – Что ты здесь делаешь? Где Кристина?
Он равнодушно пожал плечами.
– Не знаю.
Жозефин уставилась в его невидящие глаза.
– Скажи, что-то случилось?
Он снова пожал плечами.
– Ничего.
– Тогда почему ты здесь стоишь?
– Потому что мне некуда идти.
Что он мелет? Он в своем уме? Похоже, они снова поссорились. Нужно как-то вывести его из этого ступора.
– А у меня новость! – весело проговорила она, надеясь отвлечь его внимание от дурных мыслей – за последнюю неделю она стала в этом неплохим специалистом. – Дядя Винсент прислал перевод шлок. Они совпали, представляешь? Так что мы с тобой внесли крупный вклад в науку.
Он заметно оживился.
– Шлоки? Те, которые мы сняли на камне?
– Да, – подтвердила Жозефин. – И я собиралась прочесть перевод тебе и Кристине. Может, пойдем к ней вместе?
Он отрицательно покачал головой.
– Нет. Я не могу пойти к Кристине, – ответил он мертвым голосом. И вдруг, странно повеселев, добавил: – А вот шлоки с удовольствием послушаю. Прочти мне их, Жозефин.
Жозефин достала из кармана джинсов листок бумаги, на который переписала текст.
Важно развернув листок, она принялась читать:
Закончив читать, она увидела, как лицо Риши мгновенно преобразилось. В глаза вернулась жизнь. Он, казалось, настолько был растроган поэтичным текстом, что не мог сказать ни слова.
– Правда красиво? – спросила она.
– Очень, – со вздохом ответил он. – Очень.
– Только жаль, что его смысл пока неясен.
Риши надолго задумался.
– Завтра, – наконец пробормотал он. – Завтра последний день. А я потерял их. Где же я мог их потерять?
С этими словами он резко отклеился от дерева и, словно забыв о Жозефин, быстро зашагал к джипу. Жозефин осталась стоять под деревом, удивленно хлопая ресницами.
Приближаясь к дому Кристины, Жозефин готовилась застать подругу в глубоком отчаянии. Но, к ее изумлению, в гостиной громко играла танцевальная музыка. Дверь оказалась приоткрытой, и Жозефин, зная, что стучать бесполезно – громкая музыка заглушит ее стук, – осторожно вошла.
Мурлыча мелодию себе под нос и прикрыв глаза, Кристина танцевала посреди гостиной. Жозефин осторожно прикрыла за собой дверь и прислонилась к ней.
С чего бы это столько радости? – думала она, не решаясь вторгнуться в веселье подруги. Похоже, у них все хорошо, если она в таком экстазе. Или, по крайней мере, у нее. Странное поведение Риши и его упоминание о какой-то потере явно не имеют никакого отношения к Кристине. И слава богу.
Она простояла несколько минут, ожидая, что подруга заметит ее. Но Кристина продолжала танцевать. Самозабвенно, с наслаждением. В конце концов Жозефин не выдержала и присоединилась к ней. Минут пятнадцать девушки танцевали, но Кристина по-прежнему не замечала подругу. Только когда музыка закончилась, она открыла глаза.
– Жозефин? Как здорово, что ты пришла! – воскликнула она и обняла ее. – И разделила мою радость!
– Друзья на то и существуют, чтобы делить и радость, и горе, – ответила мудрая Жозефин. – Только позволь поинтересоваться, чему мы так рады?
– Как? Ты не знаешь? – удивилась Кристина. – Риши женится на Айше.
Жозефин прищурилась и с подозрением посмотрела в ее воспаленные, припухшие от слез и странно блестящие глаза. Она либо свихнулась, либо шутит, мелькнула в ее голове мысль.
– Какая приятная новость! – воскликнула она, все же надеясь, что Кристина пошутила. – Значит, скоро повеселимся на двух свадьбах: сначала Риши женится на тебе, а потом на Айше. Я правильно поняла?
Кристина внезапно застыла в какой-то странной задумчивости. Наконец вышла из нее с ответом.
– Нет. Я здесь ни при чем. Он женится только на Айше, – серьезно сказала она. – Я не смогу сделать его счастливым. С Айшей ему будет лучше.
– А кто такая эта Айша? Победившая кандидатура, сосватанная сестрой Нилам? – спросила Жозефин.
– Не знаю. Я только знаю, что он любит ее. О, если бы ты знала, как я хочу, чтобы он был счастлив!
Жозефин глубоко вздохнула. Ей с трудом верилось в то, что она слышала.
– Благородное желание, – наконец сказала она. – Что ж, похоже, теперь все стало на свои места.
– Конечно! – воскликнула Кристина. – Риши – индиец и никогда не сможет быть счастлив с европейкой.
