совершенно ослаб и ничего не решает, а генерал опьянен свалившейся на него властью. Интересуйся я психологическими аспектами проблемы, я бы сказал, что вся беда в том, что мы не распознали его способностей в раннем возрасте. К власти, к любой власти следует привыкать постепенно, иначе она вскружит голову. Что и произошло в данном случае. К тому же Висконти — солдафон, не знающий ничего, кроме войны, и привыкший решать все с помощью оружия. Сейчас такой подход самоубийственен. Генерал не желает видеть, насколько велико военное преимущество лемурийцев. Он упорно нарывается на большую войну, и войну, скорее всего, получит. И это станет нашим окончательным крахом. Земная конфедерация перестанет существовать, а то, что сейчас именуется людьми — как бы мне ни хотелось, но на лемурийцев с их генной пластичностью этот термин уже распространить нельзя, — так вот, мы растворимся в лемурийском море.
При словах «растворимся» и «море» по спине Лаури пробежал холодок. Темная глубина бассейна, боль от прорезавшихся жабр… Магистр проницательно улыбнулся:
— Не поймите меня неправильно. Я полностью поддерживаю вашего отца в том, что касается обмена технологиями. Мне известно о вашей операции…
Лаури вздрогнула, однако викторианец махнул рукой, словно закон о чистоте генома к присутствующим никаким боком не относился.
— … и я вас понимаю. Что может быть естественней, чем желание вылечить наследственную болезнь? Эти технологии нам нужны. Вопрос в том, что мы сами можем предложить лемурийцам в обмен, но я уверен, что так или иначе мы сумеем прийти к компромиссу. В конце концов, даже территориальные уступки стоят долгосрочного мира. А мир — это как раз то, чего добиваемся мы, чего добивался и ваш отец. Но для заключения мира с Лемурией нам любым способом следует нейтрализовать Висконти. Силовые методы тут не подходят, ведь армия чуть ли не боготворит генерала. Нужно что-то другое.
— Например?
— Например, обвинение в связях с подпольем и в попытке вооруженного захвата власти.
Лаура, до этого упорно разглядывавшая собственные сжатые, побелевшие от усилия кулаки, недоуменно вскинула голову. Викторианец снова улыбнулся, хотя улыбка получилась болезненной. Он потер висок — похоже, «буйки» не справлялись с «заглушкой».
— Понимаю ваше удивление. Но представьте вдруг такую ситуацию: на нескольких планетах одновременно вспыхивают восстания. Захватываются государственные учреждения, вырезаются армейские гарнизоны. Конечно же в зоны, захваченные бунтовщиками, вводят войска. Конечно же восстание подавляется. Несомненно, на это время военная верхушка ордена захочет взять власть в свои руки. Мы, несчастные штафирки, вынуждены будем подчиниться. Затем, после ареста бунтовщиков, начнутся процессы. И на одном, а потом и на двух, трех неожиданно всплывет имя генерала Висконти. Заговор. Обычная провокация с целью дестабилизировать обстановку и сосредоточить шаткую сейчас власть в одних руках. Ищите тех, кому выгодно, — это правило еще никто не отменял. Тогда уже не вашему отцу, Лаури, а генералу придется предстать перед трибуналом.
— Но зачем Висконти какой-то заговор? Он ведь и так…
Викторианец и геодка переглянулись. По губам среброволосой скользнула едва заметная усмешка, и Лаура поняла, что сморозила очередную глупость.
— Это не план Висконти. Это…
— Совершенно верно, — кивнул Либович. — Это наш план. Тут главное — долго, в течение нескольких лет накапливать доказательства. Фальсифицировать, извините, факты, но так, что и комар носа не подточит. Мелкие совпадения, которые в свете новых данных покажутся и не мелкими, и не совпадениями. Скажем, примитивнейшая ситуация: агент Висконти регулярно появляется в некоем клубе, и как нарочно, именно в это же время и в этом месте оказываются и представители подпольщиков. ИНКграммы, денежные переводы, утечки информации… Мы работаем над этим уже больше года. И вот тут, Лаури, нам может потребоваться ваша помощь.
— Но какое отношение я имею к Висконти? Или к вашим предполагаемым подпольщикам?
Магистр хмыкнул и снова помассировал висок.
— Как ни странно, вы имеете самое прямое отношение и к тому, и к другому. Поэтому я даже могу предложить вам выбор… хотя, боюсь, ваша семейная жизнь от этого пострадает.
— О чем вы говорите?
— Лаура, вы встречались с Марком Салливаном?
Девушка вздрогнула.
— При чем здесь Марк?
— Могу я поинтересоваться, когда вы в последний раз виделись?
— Давно, — соврала Лаури.
Она сама не понимала толком, почему врет, но добавила с показным безразличием:
— Больше двух лет назад. Мы расстались.
— У меня немного другие сведения. Не хочу вас упрекать, но вы не полностью откровенны.
— Хорошо. Я виделась с Марком перед тем, как мы с Фархадом… с моим нынешним мужем… — Что она несет? С каким нынешним — можно подумать, у нее было десять мужей.
— Перед тем, как мы уехали на Терру.
— И последнее, что вам известно о Салливане?…
— Он тоже собирался уезжать куда-то… Его приняли в орден и, кажется, дали задание. Не знаю, какое.
— Не знаете. Охотно верю, что не знаете. К сожалению, этого не знаю и я, но судя по всему, задание он выполнил с блеском. Два месяца назад Марк Салливан вернулся на Землю и сразу стал доверенным лицом генерала…
— Нет, — отрезала Лаури.
— Что — нет?
— Нет, я не буду для вас шпионить за Марком.
— Вот так сразу, решительно «нет»? Даже если от этого зависит судьба Флореана?
Лаури молча покачала головой.
— Хорошо, — раздумчиво протянул магистр Либович. — Я не настаиваю. Как я уже говорил, у вас есть выбор.
— Какой выбор?
— Насколько я понимаю, дружеские… или даже более, чем дружеские, отношения связывают вас не только с Салливаном. Вам о чем-то говорит имя Лукас Вигн? — Неожиданно Либович хмыкнул, а когда Лаури взглянула на него с недоумением, пояснил: — Среди здешних горе-конспираторов этот молодой человек более известен как Скайуокер. Довольно метко. Вы знаете, кто такой Люк Скайуокер?
Как ни странно, Лаури знала. Еще в лицейские годы Марк не раз с усмешкой поминал это прозвище наряду с Оби Ваном — так он называл нелюбимого мастер-оператора Такэси Моносумато. Лаури даже скачала сенс-реконструкцию древнего фильма, но парнишка-джедай ничем не напоминал Вигна. Скорее уж тот походил на Анакина, да и то…
— Вы предлагаете мне шпионить за Лукасом?
— Думаете, что он достаточно в вас заинтересован? По моим сведениям, вы недавно провели с ним несколько дней на Пушистых островах, но… Вы сумеете укрепить отношения?
Лаури улыбнулась.
— Вот и чудесно, — сказал магистр.
Остальные полчаса беседы он посвятил техническим деталям. Детали оказались довольно неприятными. Лукас был и оставался психиком, притом сильным психиком. Одно дело — попытаться обмануть эмпата, различающего лишь эмоции. Другое — играть в прятки с ридером.
— Система работает так. Вы, Лаури, не будете помнить ни об этом нашем разговоре, ни о задании в целом. Лишь поэтапно. К примеру, нынешняя ваша цель — снова встретиться с Вигном. Вы, кстати, представляете, как это сделаете?
— Он дал мне свою карточку. Что-то насчет спортивного клуба, каких-то выступлений…
Фреда и Либович снова переглянулись, и магистр задумчиво огладил острый подбородок.
