розовая ветчина, пирожные...
Он и ел красиво. Приятно посмотреть. Жаль только, что нельзя, было бы странно повернуть голову и пялиться на него, как он аккуратно кушает, как держит бутерброд в руке, какие у него блестящие глаза, и как движется аккуратный малозаметный шрам на щеке. То есть с точки зрения конспирации - ничего странного, ведь они по легенде молодожены... или сексуальные партнеры, как это здесь принято. Но странно просто так... что он подумает о ней?
Самым ужасным Ивик сейчас казалось, что он поймет и узнает все. Это был бы такой позор... А может быть, это она трусиха? Ведь другие, когда любят, наоборот стремятся донести до адресата свое чувство. Или нет? Или это бывает по-разному? Да ведь опять же, она и не хочет донести, к чему это нужно, у нее ведь семья, и на предательство она не пойдет. Как там поется в одной местной песне? 'С любовью справлюсь я одна, а вместе нам не справиться'. В песне, правда, наоборот, мужчина женатый.
-- Вы не последите за ним минут пять? - обратилась к ним молодая мамаша. Ивик поспешно кивнула. Женщина поднялась и вышла, оставив ребенка елозить на постели. Мальчик был вполне самостоятельный и в опеке мало нуждался - он грыз замусоленный пряник, держа его в левой руке, а правой пытался расшатать рычаг окна. Мальчику было года три, и в нем Ивик почудилось даже что-то дейтрийское, хотя что? Разве что блестящие черные глазки, так ведь у дейтринов цвет глаз разный бывает. Может быть, все дети напоминают о Дейтросе. Вот этот нестерпимо нежный очерк подбородка, пуговка носа, вот и Фаль такой же... и Шет, только, пожалуй, черты лица покрупнее. И Миари... хотя они уже большие, но все равно - такие же. Снова, как всегда, когда Ивик думала о детях, сердце заполнилось болезненной острой тоской. Они растут. Все больше и больше, каждый раз, когда она приезжает, они старше. Всего несколько лет - и вот им уже двенадцать, они скорее всего, уедут из дома. И все это время она будет видеть их вот так же, самое частое - раз в две недели. Вот ее материнское счастье... А ведь бывает и по-другому. Ивик вспомнила Дану. Нет. Так она не хотела бы.
-- У тебя есть дети? - тихонько спросил Кельм. Видимо, она слишком долго и с тоской смотрела на мальчика. Разведчица, да, выругала себя Ивик.
-- Да. Только они большие, в тоорсене. Трое.
-- Вот это да. А у меня нет, - сообщил Кельм. Ивик слегка кивнула. Она знала это давно. Мальчик тем временем бросил пряник и полез на стол с ногами.
-- Ну-ка, ты куда полез? - вскочила Ивик, - так нельзя!
-- Спасибо, - соседка забрала у нее ребенка, - безобразничал? Миша! Ты как себя вел?
-- Я хоосо, - сообщил Миша.
-- Хорошо вел, - сказала Ивик, - не беспокойтесь. Хороший мальчик.
Соседка окинула их взглядом, улыбаясь.
-- А у вас нету еще?
-- Нет, - ответил Кельм, - пока не собрались.
-- Заводите, - посоветовала женщина, - деньги приходят и уходят, а ребенок... не пожалеете!
-- Да, Ирка, я тебе то же самое говорю, - сказал Кельм, улыбнувшись. Ивик слегка отвернулась, глядя в окно. Кельм весело общался с соседкой. Господи, гнать таких, как я, надо, каленой метлой из разведки, подумала Ивик. Я же вся на эмоциях, вся. Внутри буря, и наверняка он это чувствует. Я ничего не могу с собой сделать. Ладно, сейчас вроде бы все сошло, соседка подумала, что мы в ссоре по этому вопросу. Но разве я сейчас могу нормально общаться, действовать хладнокровно, если понадобится?
Вдруг рука Кельма легла ей на плечи, партнер обнял ее - этак по-хозяйски, уверенно. Ивик вздрогнула от неожиданности и замерла. Кельм слегка сжал пальцами плечо, Ивик вдруг почувствовала, что плечо у нее очень маленькое и хрупкое. Очень. Несмотря на плотный слой мышц - тоненькая, почти фарфоровая чашечка сустава. А рука Кельма была такой же, как у Марка. Или даже лучше. Это сразу ощущалось, по прикосновению. У него тоже были сильные, умные пальцы, точно знающие - как надо. Рука давила на плечи ровно столько, сколько нужно для удобства, и она была теплой и такой приятной, что хотелось замурлыкать и потереться об эту руку. Но это было бы уже слишком, даже в конспиративных целях.
Ивик казалось, что она - в сказке, в фантастическом фильме, где странным образом сбываются самые дикие желания. Кельм рядом, и Кельм обращается с ней, почти как с женой. Да, это все для конспирации, но...
