Раздался автомобильный гудок, из окна машины высунулся Джонни Фогель:
— Миллард сказал доставить ее в изолятор для малолеток на Джорджия-стрит.
Я подхватил Лорну и затолкал ее на заднее сиденье. Фрици включил сирену, и мы тронулись с места.
Через полчаса мы были в центре города.
На ступеньках изолятора нас уже поджидали Миллард и Сирз. Я ввел девочку в здание, следом вошли Фогели. Сотрудники заведения расступились, дав нам пройти. Миллард открыл дверь с надписью «Допрос задержанных». Я снял с Лорны наручники, а Сирз расставил в комнате стулья и положил на стол блокноты и пепельницы. Миллард обратился к младшему Фогелю:
— Джонни, возвращайся в участок и сиди на телефоне.
Толстяк было запротестовал, но, посмотрев на отца, который кивнул, с обиженным видом покинул комнату. Фрици объявил:
— Я собираюсь пригласить мистера Лоу. Он должен присутствовать на допросе.
Миллард ответил:
— Нет. Не должен, пока мы не получим заявление.
— Отдайте ее мне и получите заявление.
— Добровольное заявление, сержант.
Фрици вспыхнул:
— Я считаю это оскорблением, Миллард.
— Можешь считать как угодно, но ты будешь делать то, что я скажу, с мистером Лоу или без.
Фриц Фогель замер на месте. Он был похож на маленькую атомную бомбу, которая вот-вот взорвется, его голос взвился, словно бомбовый запал:
— Вы с Орхидеей на пару хвостом крутили, ведь так, сучка? Торговали вашими мелкими щелками. Рассказывай, где ты была, когда ее убили.
Лорна ответила:
— Пошел ты, член.
Фрици кинулся к ней. Между ними встал Миллард.
— А теперь, сержант, вопросы буду задавать я.
В комнате повисла гнетущая тишина. Фогель и Миллард стояли лицом к лицу. Время, казалось, остановилось. Наконец Фогель завизжал:
— Хренов большевик. Прикинулся добреньким.
Миллард шагнул ему навстречу; Фогель отшатнулся.
— Пошел вон, Фрици.
Фогель попятился назад и уперся в стену. Потом, развернувшись, вышел, хлопнув дверью. От удара пошло эхо. Гарри обезвредил остатки «бомбы»:
— Ну, и каково быть объектом такой охоты, мисс Мартилкова?
Девчонка ответила:
— Меня зовут Линда Мартин, — и расправила складки на юбке.
Я сел на стул, посмотрел на Милларда и показал ему на лежавшую на столе сумку, из которой торчала коробка с кинопленкой.
— Ты ведь знаешь, что мы хотим спросить тебя про Бетти Шорт, не так ли, милая?
Девочка опустила глаза и начала шмыгать носом; Гарри протянул ей бумажные салфетки. Она разорвала их на части и разложила на столе.
— Значит, мне придется возвратиться к своим родителям?
Миллард кивнул:
— Да.
— Мой папаша меня прибьет. Он тупой тип, который всегда напивается и бьет меня.
— Милая, когда ты возвратишься в Айову, ты будешь ходить отмечаться в Отдел по работе с несовершеннолетними. Пожалуешься там, что тебя обижает отец, и они это быстро прекратят.
— Если мой отец узнает, чем я занималась в Лос-Анджелесе, он меня просто убьет.
— Он не узнает, Линда. Я специально попросил тех двух полицейских уйти, чтобы о том, что ты расскажешь никто больше не узнал.
— Если вы отправите меня обратно в Сидер Рапидс, я убегу опять.
— Я знаю. Чем быстрее ты расскажешь нам про Бетти и чем быстрее мы тебе поверим, тем быстрее ты сядешь на поезд — и тю-тю. Поэтому лучше рассказать нам всю правду, не так ли, Линда?
Девочка снова начала мять в руках салфетки. Я чувствовал, как ее крохотный уставший мозг усиленно ищет выход из передряги. Наконец, вздохнув, она произнесла:
