жаловаться на судьбу-куропатку.
Оказывается, чуваков реально продинамили, устроили засаду и кинули, как фраеров последних. Когда Зямка отрядил карательный отряд за Минькиной родственницей, мужички прямо воодушевились и потопали за проповедником, как беременная крольчихи за папой-кроликом. Топали-топали и притопали. С дороги сбились, хотя от Хотяевки до Ведьмеева по тракту всего ничего. Вот стоят красавцы мои теперь мокрые посреди леса, в воде по горло, и не врубаются, в чем суть да дело… Зиммиус каким-то образом отвел всем глаза, забрал у ребят нательные крестики да испарился.
А они все потонули. Вот такой вот сказ, никакого хеппи-энду. Даже плакать хочется.
Я охотно повыла на луну вместе с ребятами потому что не придумала, чего бы сделать другого. Потом спросила болезных:
— Э, пацанва, а чего вы со мной сделать хотите?
— Загрызем…— защелкали челюстями честным мои.
Наивняк! И они еще хотят, чтобы я к ним слезла
— Не,так не пойдет! — Я поерзала на ветке, пытаясь прицепиться к ней джинсами поудобнее. — А помочь я вам ничем не могу? Чтобы мы потом разошлись мирно, по-соседски?
— Кресты, кресты наши найди…— оживились утопленнички. — Мы тогда с миром упокоимся!
Я обняла ветлу покрепче. Где ж мне искать их кресты? Этот хмырь отвалил в неизвестном направлении, крестики небось с ним. Антиквар дешевый…
Мужики, видать, поняли, что я не собираюсь их осчастливить ни их крестиками, ни своими косточками, и решили заняться самодеятельностью. Один мокрец согнулся, подставил другому спину… Эге, так они до меня долезут! Я крупной белкой метнулась вверх, на хлипкие веточки. Они скрипели, но пока выдерживали… А ребята все лезли, барахтались…
Бамс!!! Из темноты как жахнет огоньком — синюшные так и посыпались в хлябь, как растаявший пломбир с палочки. Я закрутила головой, глядя на кучу малу внизу…
— Розка, мазила нервная! Кто ж так бьет наугад с зажмуренными глазами?!! Ты же в девочку могла попасть!
— Мама, не лезьте под руку! Они у меня и так трясутся…
— Мам, чего как неживая? Гля, сколько травы вокруг — Хрюшку закопать хватит!
— Ох и раздолье, тудыть твою направо!
— Иоанка, куда ты нас затащила, ты уверена, что все сработало, как надо?!
— Я — Мать!!! Я чувствую, моя девочка где-то здесь, а если я чувствую… Миша, домой!!!
Невероятно… но на кочках посреди болота стояла вся Мишкина семья! Роза Витольдовна в домашнем бархатном платье с сигаретой во рту, Ираида Витольдовна, слегка ошалевшая, с Нюшей и Хрюшей под ручку, Дара Михайловна с лорнетом, подбоченившись, Виолетта Михайловна с рюмкой в руках и трубкой в зубах и Иоанна Витольдовна… держащая за ухо верещащего Улу!!!
Ух ты, как это у нее получается? Он же бесплотный, как мое начальное образование…
— Ай, ай! — попискивал мой рыжик. — Я же просто мимо пролетал!
Иоанна Витольдовна встряхнула Улу так, что штанишки запарусило.
— Где дети?!
— Не ве-эдаю! — провыл Ула. — Сам только освободился… Хотя вон Полиночка на дереве висит!
— Отгоните этих, синих, и я слезу! — подхватила я.
Роза Витольдовна, затянувшись пару раз, помахала рукой, разгоняя дым. Раздался треск, и утопленников окружило неровным горящим квадратом.
— Крут надо, Розка, круг! — наставительно произнесла Дара Михайловна.
— Ой, мама, какая, собственно, разница! — отмахнулась тетя Роза (сверху шлепнулся сноп искр — хорошенький такой фейерверк вышел). — Главное, окружить…
— Хоть пентаграмму защитную нарисуй! — не отставала Дара Михайловна.
После нескольких неуверенных взмахов рядом с воющими упырями возникло нечто сюрреалистичное, призванное, видимо, изображать эту самую пентаграмму. Эффектно черкнув какую-то закорючку рядом, тетя Роза еще раз затянулась.
— Пойдет! — решила она. — Нечисть-то низшего порядка…
— Ох, Роза, выйдет тебе твоя самодеятельность боком…— проворчала бабушка Дара.
— Мама, не консервируйте!
— Полина! — кинулась ко мне тетя Яна. — Где Мишенька и огры… Дан и Ян?
— Не знаю, честно! — призналась я, сползая с ветлы, обходя стороной матерящихся упырей и решив ничему не удивляться. Помнится, Пленок мой говорил еще, что разъяренная родительница страшнее батальона рогатых…
А чего это они, собственно, так переполошились? Время же удерживают в одной поре… Или уже нет?!
Ну, если так, меня маманя прополощет и прищепками за уши подвесит!!!
Дан и Ян: испытание храбростью
Сюнневе орала знатно — может, даже круче матери, когда она за обедом у отца отнимает том Цицерона или какого-нибудь Лисия…
Но спектакль закончился быстро. Нас подхватило, завертело… И вот мы с братцем уже где-то сидим… лежим…
Закопченный каменный потолок, причем весьма низкий и неровный… Откуда-то тянет костром и, самое главное, едой. Янчик сразу подхватился, блаженно пополз на запах. Еле успел цапнуть его за штаны:
— Тихо ты, обжорище! Где мы вообще находимся?
— У котелка с едой! — исходя слюной, провыл братец.
На самом деле попали мы в какую-то весьма подозрительную малину. Мы с братом лежали в темном углу пещеры или какого-то грота, в нескольких шагах от нас вокруг разведенного костра грелись человек пять мужиков. Из таких, знаете, которые у нас вокруг мусорных баков собираются. Волосы немытые, руки корявые, штаны разноцветные, куртки прямо на голое тело…
Куда же нас занесло?! Где все? Ей-ей, клянусь всеми трактатами Цицерона, сейчас бы и сестричку с радостью в объятия заключил и не повредил бы ей ничего!
Один из бомжеватых чудиков повернулся к нам и хрюкнул обрадованно:
— Проснулись, ребята? Это хорошо, скоро на дело…
— Мы, к делу не приучены…— квакнул братец.
— Точно…
— Вот если только поедим…
— Разогреем силушку богатырскую…
— Пода-айте, Христа ради…
— Только не в морду, ради Христа…
Братва у костра так и покатилась со смеху. Смеялись они долго, ударяя себя по коленкам, широко открывая рты и демонстрируя остатки зубов (один целый набор на всех). Наконец выдохлись, повалились на спины.
— Ох,говорил Косой Джек, хохмачи эти новенькие…
— Садитесь, пожрите. — Братва зашевелилась, освобождая нам место перед котелком. — Скоро уж пойдем, скоро карета проедет…
Мы с Даном, конечно, не растерялись, кинулись наворачивать. С трудом, правда, врубались, где мы и что вообще происходит. Зато когда врубились…
Мы затесались в настоящую разбойничью шайку, причем нас там почему-то держали за своих и упорно называли Йеном и Дэном, братками Косолапыми. Если бы! Не пришлось бы каждый месяц повестки из военкомата в унитазе топить!
Пока мы с Данчиком стучали ложками, тыкали друг друга локтями, выуживая из котла куски мяса, разбойники обсуждали предстоящее дело. В котором нам, кстати, тоже предстояло участвовать…
Оказывается, где-то через полчаса мимо логова должна была проехать карета какого-то богача, которого требовалось основательно пощипать на предмет наличия толстый мошны, большого кошеля и вообще — БАБЛАи брюликов! Нам была оказана честь богача оглоушить, чтоб не дергал ножками и не
