— Мне очень жаль. Мэгги для меня была единственной женщиной на свете, — и увидел, как в ее глазах промелькнула крохотная искорка грусти. — Мне ее теперь так не хватает, — продолжил он и по глазам Мэг понял, что попал в самую точку.
Вдруг что-то в ней резко переменилось. Девлин оглянулся и увидел приближающихся к ним Мейсона и сенатора. Когда он повернулся к Мэг, та снова была в темных очках и приводила в порядок волосы, заправляя в пучок выбившиеся прядки.
— …Поговорю с ними, но я ничего не могу обещать вам, Фрэнк, — продолжал говорить Харлан Спенсер, направляясь к машине. — Я не могу влиять на их решение.
— Я все понимаю, — настаивал Мейсон. — Но, Харлан, вы имеете такой вес. Они обязательно прислушаются к вам.
— Я сказал, что поговорю с ними, — раздраженно повторил сенатор, — но сейчас ничего не могу вам обещать.
— Если бы вы могли их уговорить отказаться… — Мейсон вдруг замолчал, сообразив, насколько близко они подошли к Мэган и Деву.
— Я свободен, моя ласточка. Прости, что задержал тебя, — сказал отец Мэган.
— Все в порядке, папа, — ответила она абсолютно спокойно, будто ничего не произошло. — Я тут немного поработала над твоей речью.
— Это для банкета по поводу наград полицейским? — поинтересовался Мейсон.
Спенсер кивнул.
— Хочу выступить на банкете и с удовольствием принял приглашение, когда мне позвонили из Торговой палаты, — ухмыльнулся он. — Все так легко, когда Мэган вместо меня составляет тронную речь, основываясь на моих нечитабельных каракулях! — Мэган ничего не ответила. Отец внимательно посмотрел на нее, потом перевел взгляд на Дева. — У тебя не горели уши, моя дорогая? Дев не сказал, что мы говорили о тебе? — Дев почувствовал, что краснеет.
— Нет. — У нее начал предательски дрожать голос. — Он даже не упомянул об этом.
По ее голосу Дев догадался, что существовало и существует еще множество других вещей, о которых он должен поговорить с ней.
Дев понимал, что она сильно расстроена и что он причина и этих слез, и этого дрожащего голоса. Неужели она никогда не простит его?
Да, Мэгги могла бы сделать это, но Мэган!.. Она несгибаема, просто железная леди! Он напомнил себе: это ты сделал ее такой! Тебе не на что жаловаться.
— Мы разговаривали, — признался он.
— Понимаю.
— Мы говорили о том, как меняются… планы. И люди.
— Иногда приходится меняться, — заметила Мэган ровным голосом. — Особенно когда понимаешь, что совершил в жизни огромную ошибку.
Он был уверен, что эти ее слова не отразились у него на лице; оно осталось спокойным. Но удар попал в цель.
— Неважно, насколько большую ошибку вы могли совершить, — сказал он резким тоном. — Всегда есть кто-то, кто сделал более ужасную.
Она теперь не отрывала от него глаз. Он чувствовал этот горящий взгляд даже сквозь ее темные очки.
— Мне кажется, — начала она после небольшой паузы, — что свои раны болят больше, чем чужие, не так ли?
— Да, вы правы, — почти прошептал Дев.
— Вы не согласны со мной, что ошибки стоят того опыта, который они дают нам? — заметила она, как бы продолжая разговор. — Особенно это касается близких людей, иногда они открываются совершенно с неожиданной стороны!
Он взглянул на нее. Черные очки защищали ее как броня.
— Вы хотите сказать, что человек трус, к примеру? Да, жизнь иногда преподносит нам сюрпризы…
Она не ожидала таких слов и замолчала.
— Если вы уже закончили свою глубокомысленную дискуссию, — обратился к ним Спенсер, удивленный их странным разговором, — то нам, Мэган, пора ехать.
— Конечно, отец, — ответила она, быстро села в машину и включила зажигание. Спенсер попрощался с Фрэнком и Девом, сел рядом с нею и захлопнул дверцу.
Мэган, отъезжая, глянула в зеркало заднего обзора — Дев стоял одиноко и смотрел вслед удалявшемуся автомобилю. Этот человек всегда один! Даже когда они были близки друг другу, Мэган всегда чувствовала это.
4
Хорошо, что в тот момент, когда он признался в трусости, я лишилась речи, думала Мэган, осторожно ведя машину по строительной площадке. Ведь ее первой реакцией была жалость, хорошо известное женское чувство. Ей пришлось бороться с собой, чтобы не окликнуть Дева, сказать, что она понимает его, попытаться залечить старые раны. Но тут она вспомнила светлый детский смех Кэвина и сразу же оказалась в реальном мире.
Насколько бы ему ни было горько, как ни была к нему жестока жизнь, Девлин Кросс — это мужчина, обманувший ее. Те самые элементарные слова, которые избавили бы ее от излишних страданий, так и не были им произнесены. Ему даже не пришло в голову, что она тогда могла забеременеть. Мэган поразилась силе своего ощущения обиды. Мужчины всегда в первую очередь думают о себе!
Она понимала, что ее малыш есть самое мощное оружие против любого проявления слабости.
Мэг обожала это чудо со светлыми волосами. Ни за что на свете она не позволит кому-либо его обидеть. Деву не приходит в голову, что он отец, что у него есть сын. И она не позволит ему ворваться в их жизнь, свести на нет все ее усилия.
Если Дев даже случайно узнает о сыне, он наверняка спокойно отойдет в сторону, как всегда делал это раньше. Этот человек не станет ничего менять, мрачно подумала Мэг. Но она не станет рисковать. Кэвин принадлежит ей, и только ей! И она не собирается ничего менять в своей жизни.
— Мэган?
Мэган посмотрела на отца, держащего в руках листки своей будущей речи, над которой она так усердно работала.
— Да, папа? — Она постаралась, чтобы у нее был абсолютно ровный тон.
— С тобой все в порядке, дорогая?
— Да, конечно, все хорошо.
— Ты уверена? Ты выглядела слегка… необычно. Что-нибудь произошло?
— Мне захотелось поскорее уехать, — спокойно ответила Мэган. Нужно, чтобы он перестал задавать ей вопросы. — У меня еще множество дел перед приемом.
— Ты знаешь, что я был против, чтобы ты затевала его. Я бы с удовольствием просто съел гамбургеры с тобой и Кэвином, — вздохнул Спенсер.
Мэган улыбнулась отцу. Она была рада, что он сменил тему.
— Я все прекрасно понимаю. Но так будет правильнее в политическом смысле.
— Боже, как же я ненавижу подобные фразы в устах хорошеньких женщин! — поморщился отец.
— Поверь, я тоже от этого не в восторге. Но все равно кто-нибудь устроил бы прием в честь твоего дня рождения в качестве сюрприза. А такие сюрпризы ты ненавидишь еще больше!
— Боже, что ты только говоришь.
— Кроме того, для меня это совсем не трудно. В конце концов, не каждый день мой отец, сенатор, празднует свое пятидесятилетие.
— О, не следует так явно напоминать мне об этом, — сказал Спенсер и скорчил недовольную гримасу.
Она снизила скорость и приостановилась у выезда на оживленное шоссе. От пережитого волнения у нее дрожали руки, и ей захотелось дать себе передышку. Мэган стало не по себе, когда отец внимательно посмотрел на нее.