голос:
– Анастасия Юрьевна, здравствуйте! Меня зовут Катя, я ассистент по актерам кинокомпании «Амедиа». Мы бы хотели пригласить вас на кинопробы.
Хоть мне и показалось, что я говорю с ангелом, мое уныние сначала перевесило – я начала отказываться.
– Спасибо… Но я на курорте с детьми. В Анапе…
И тут этот ангельский голосок мне говорит: – Ну, может вы все-таки приедете? Может приедете?
Она это два раза повторила. И меня это почему-то задело. И я подумала: «А может, я приеду?». А что? Дети были в надежных руках мамы и няни, Анапа мне чрезвычайно надоела, к тому же я вспомнила как года два назад я уже была на кастинге в этой кинокомпании. Я уже давно выбросила тот досадный эпизод из головы, но отлично помнила, как хорошо и профессионально со мной работали на кастинге. И просто пользуясь ситуацией (покинуть Анапу хотя бы на один день было настоящим праздником) я прилетаю в Москву. И поверьте, у меня не было никаких мыслей, никаких надежд. И сил никаких уже не было – я не наряжалась, никаких коротких юбок и горящих глаз демонстрировать не собиралась, не устраивала «вавилонов» на голове: как была в длинной красной юбке и в черной закрытой футболке, так и заявилась на кастинг. После череды прошлых неудач, мне было ясно – меня позвали скорей всего случайно, как говорится «до кучи». И знаете, страх отпустил.
Не было никакого напряжения. Я абсолютно ни на что не рассчитывала, не старалась, ничего не ожидала. Успех, по крайней мере, точно не входил в мои планы. Я расслабилась.
И вот, настал этот переломный момент. Причем, он был настолько замаскирован под обычную жизнь. Если бы я знала тогда, что открывая дверь «Амедия», я открываю дверь в свое будущее, о котором мечтала столько лет и от которого уже практически отказалась. Я открывала дверь абсолютным лузером. Мне было уже за тридцать. Веры в себя не было никакой. Шансы – на нуле, если не в минус. Вообще, сплошные минусы… И не единого плюса.
Ангел Катя была девушкой с румяными щечками на чистой белой коже и волнистыми светлыми волосами. Ее голубые глаза излучали нежность, которая была во всем – в голосе, в движениях, в словах… Я до сих пор считаю ее своим ангелом, ничего не могу с собой поделать. Как она, это неземное создание, существует в кинобизнесе – непонятно.
Катя успела рассказать мне в двух словах о фильме: этот супер-популярный американский ситком, который в оригинале называется «The Nanny», покорил сердца американцев, заставляя их хохотать целых шесть лет – с 93-й по 99-й год. Та к получилось, что хоть я и жила в Америке, но его я не застала – ведь я приехала в Лос-Анджелес, когда он уже благополучно завершился, поэтому я и понятия не имела о его существовании. Компания «Амедиа» купила права на создание русской версии.
Я так ничего и не поняла: что это за материал, что за героиня, что за сериал… Хараґктерная роль или романтическая. Умная или дурочка. Просто проговорила этот текст. Со своими прямыми волосами. Без макияжа. С солнцезащитными очками на лбу. Странно, что меня вообще заметили. Как американские продюсеры могли что-то разглядеть во мне – я не понимаю. А ведь я знала, что на эту роль уже перепробовали полторы тысячи артисток. Да что там – я ведь даже не знала, что пробуюсь в комедию! Мне сказали: «Вот, вы заходите в очень хорошую квартиру с красивым ремонтом… Реагируйте!». Ну я и отреагировала: «Здрасте! О! Круто…». Снегурочка такая. Но кто же знал, что девушка, которую я играю – чистосердечна и независтлива? Только не я. Просто в студии находились очень приятные американцы, и я, чисто подсознательно, воспроизвела тот особый доброжелательный тон, который принят у них в обществе. Воспроизвела и услышала: «Спасибо! До свидания!». И улетела обратно в Анапу, нести почетную вахту материнства.
Вообще-то ассистенты по артистам – люди жестокие. Сентиментальность это не то качество, которое им рекомендуется развивать в себе – ведь им приходится давать столько отказов. Хотя, они бывают и ласковы, и внимательны к тебе, но… все это только до поры до времени – если ты не подходишь, они могут даже не перезвонить тебе и не сказать «спасибо за участие!». Каждый раз это такой удар! Это так больно! Я ненавижу кастинги. И вот теперь – то же самое. «Спасибо! До свидания!». А ты мучайся и жди, жди… Я решила не ждать – плюнуть на все, и забыть. Чтобы не расстраиваться. Слетала в Москву – и хорошо. Будем считать, что проветрилась. Ну, а чего мне было ждать, когда все лучшие актрисы пробовались на эту роль? Но не успела я отойти от перелета – мне снова звонит мой ангел Катя. И говорит:
– Знаете, Настя, вы так понравились американцам… Вы, может быть, приедете еще разок?
И вот тут я уже не могла не заволноваться. Меня зацепило. Уже совсем по-настоящему. Всерьез. И знаете почему? Та к же как в первый раз я была не готова к успеху, точно так же теперь я была совершенно не готова к отказу. Это было бы уже настоящим издевательством надо мной, и я медлила с решением, взвешивая все «за» и «против», соизмеряя свои, на тот момент практически покинувшие меня силы, с тем ударом, который в случае провала обрушился бы на мою голову. Поверьте, отказ – это всегда больно. К этому нельзя привыкнуть. Отказ – это ужасно. И я остановилась на том, что мне реально захотелось победить в этой ситуации. Вырвать удачу зубами. Не упустить этот шанс, который мне уже даже не казался последним – нет, по моим расчетам мой последний шанс был уже давно где-то позади. А сейчас это уже был бой не на жизнь, а на смерть.
На этот раз что-то мне подсказало, что мне надо забрать детей – они были просто счастливы уехать из Анапы. И вот, мы собрались и всем нашим дружным табором – мама, няня, дети и я – отправились обратно в Москву. Сели в самолет и полные надежд полетели прочь от гниющей ламинарии. Все, конечно, волнуются, но мы в семье не говорим об этом много – не обсуждаем животрепещущих вопросов моей карьеры каждую минуту. Но все равно – все в напряжении, все ждут.
И вот, на второй кастинг я пришла уже совсем с другим настроем. Ангел Катя встретила меня словами:
– Настя, мне так хочется, чтобы взяли вас! Я буду за вас кулаки держать.
– А кто еще? – спросила я. – Вы говорили, что много соперниц?
Оказалось, американцы пересмотрели на показах целое поколение, плюс минус несколько лет. Позже многие актрисы говорили: меня уже утвердили на эту роль, просто я не могла сниматься!
Может, конечно, у них и возникало ощущение что все-все-все. Правда, я понимала их опаску – поскольку это ситком (реприза-смех за кадром), то манера игры в таком сериале – ну, явно не высокий стиль. Есть опера, а есть попса. Но меня «низкий» жанр нисколько не смущал.
Когда я приехала на студию «Амедиа» во второй раз, твердо сказав себе: «Хочу чтобы меня взяли! Давай, Настя, ты сможешь!». Я понимала, что это один случай на многие тысячи. И возраст, и отчаяние, и такая конкуренция. Но я Овен и чувствую в себе эту силу, энергетику. Овны спокойные люди, но очень упертые и упорные. Терпеливые. Я очень терпеливая. Но если я принимаю решение, уже ничего не в состоянии меня сдвинуть. И в тот день я приняла решение получить роль Вики Прудковской.
Я играла ту же сцену, но уже был грим, уже была попытка какого-то начеса, боевой раскрас в общем, и так далее… И вот эта вот помада – любимый цвет третьей жены моего дедушки – такой цикламен, ну просто вырвиглаз… И в этом во всем, отчаянно виляя всеми частями тела, которыми только можно было повилять, я вышла из гримерки. А американцы кричали «More! More and more!». Им было мало.
Случилось чудо – меня увидели! Пробежала какая-то искра, какой-то положительный заряд, электричество. Тогда я еще не понимала, что победа на пробах – это перемена всей моей жизни: новые чувства. Новые фильмы, телевидение, шоу, любовь. Я просто очень хотела работать.
Позже, когда меня спрашивали: «А многое ли изменилось в вашей жизни?», я отвечала: «Ничего не изменилось». Потому что у меня очень долго не было времени, чтобы осознать эти перемены. Я как открыла дверь на студию – и все. С этого момента прошлое осталось позади, а здесь началась совершенно другая жизнь. И точно так же как маленький ребенок не осознает, что он родился, так и я – я еще в процессе нахожусь. Это очень похоже на второе рождение.
Итак, меня увидели – отлично! Контракт еще не подписан, но есть надежда, а это уже многое. Я начала знакомится с Викой Прудковской. И вот тут в ее реплике увидела слово «шо». Написано не «что», а «шо». Думаю: «Шо тут не так?», надо бы уточнить. Спрашиваю:
– Послушайте, а здесь должен быть какой-то акцент?
И только тогда мне раскрыли величайшую тайну культового ситкома «The Nanny». Актриса Фрэн Дрешер играла няню по имени Фрэн Файн. Одна еврейка из Бронкса играла другую еврейку из Бронкса. Актриса
