Вам меня не напугать!

ворот.

— Это такая занудная игра, — пожаловался я. — И как она может кому-то нравится?

— А мне нравится, — сказал Шляпа. Он выигрывал.

Чарлин сложила руки рупором и закричала:

— Лютик! Лютик! Иди сюда, лютый зверь!

Через несколько секунд из дома неуклюжей походкой вышел большой сенбернар и направился к нам, виляя пушистым хвостом так сильно, что вся его спина ходила из стороны в сторону. Его розовый язык вывешивался из пасти.

— Ой, мне страшно! Ой, как мне страшно! — саркастически закричал я.

Я выронил крикетный молоток и принялся дрожать и трястись.

Лютик не обратил на меня никакого внимания. Он подбежал к Чарлин и стал лизать ей руки, тихонько подмяукивая наподобие кота.

— Ну, он и правда крутой! — воскликнул я.

Шляпа надвинул кепку на глаза и подошёл ко мне.

— Чарлин, это большой милый сенбернар, — сказал он, наклонился к Лютику и почесал его за ухом. — Он совсем не страшный. Нам нужен волк или огромный доберман.

Лютик лизнул Шляпе руку.

Шляпа скорчил недовольную мину:

— Ненавижу слюнявых собак.

— Где же нам найти настоящую агрессивную собаку? — сказал я, склонившись, как лоза над крикетным молотком. — У кого может быть сторожевая собака?

Чарлин по-прежнему ухмылялась, как будто знала что-то, чего мы не знаем:

— Дайте Лютику шанс. Возможно, вы будете удивлены.

Солнце опять скрылось за тучей. Похолодало, и серые тени заскользили по траве.

Газонокосилка за изгородью замолкла. На заднем дворе воцарилась тишина.

Лютик лёг на траву и принялся кататься на спине, болтая лохматыми лапами в воздухе.

— Не слишком впечатляет, — смеясь сказал Шляпа Чарлин. Собака имела действительно глупый вид.

— Я вам ещё не показывала наш маленький фокус, — ответила Чарлин. — Смотрите.

Она повернулась к собаке и засвистела. Однотонный свист без модуляций.

Большой сенбернар среагировал незамедлительно. Заслышав свист, он сразу вскочил на лапы. Хвост его стал прямым, как палка. Всё тело напряглось, а уши встали торчком.

Чарлин продолжала негромко, но пронзительно свистеть. К нашему удивлению, Лютик зарычал зло и угрожающе.

Он оскалился и показал огромные острые зубы.

Потом он зарычал ещё громче. Глаза налились кровью, спина напряглась. Лютик выгнул шею и приготовился к нападению.

Чарлин глубоко вздохнула и, глядя в глаза рычащей собаке, свистнула ещё раз:

— Лютик, взять Эдди! Убей! Убей!!!

15

— Нет! — завизжал я и отшатнулся назад.

Собака предостерегающе зарычала и кинулась на меня.

Я поднял руки к лицу, чтобы защититься, и ждал удара.

Я ждал и ждал.

Когда я медленно опустил руки, то увидел, как Чарлин обнимает собаку за шею. Она сладко улыбалась. Лютик лизнул её лоб.

— Получил, Эдди! — объявила Чарлин. — Это тебе за тарантула!

Молли смеялась:

— Молодец, Чарлин.

— Ох, — тихо простонал я. Моё сердце стучало как маятник, лужайка плыла перед глазами.

— Клёвый фокус, — сказал Шляпа Чарлин. — Как ты его этому научила?

— Я не учила, — сказала Чарлин. Она ещё раз обняла пса и отпустила его. — Это произошло случайно. Однажды я свистнула и Лютик примчался ко мне стрелой. Она начал ворчать, рычать и скалить зубы.

— Наверное, ему не нравится, как ты свистишь, — сказал я, приходя постепенно в себя.

— Он вообще ненавидит этот звук, — ответила Чарлин, стряхивая собачью шерсть с обрезанных джинсов. — Может быть он раздражает его слух. Не знаю, но вы выдели, что с ним происходит. Он совершенно дуреет, когда слышит свист.

— Здорово! — сказал Шляпа.

— Он действительно может напугать Кертни, — сказала Молли.

Мы смотрели, как пёс плетётся к дому, высунув язык чуть ли не до земли.

— Он ненавидит Калифорнию из-за жары. Ему было хорошо в Мичигане, но мы ведь оттуда переехали.

— Здорово, что вы его не бросили, — сказал я с воодушевлением. — Теперь-то мы уж точно напугаем Кертни до смерти!

Молли тихонько ударила молотком по шару. На лице у неё было написано беспокойство.

— Но мы же не причиним Кертни вреда? — сказала она. — Я хочу сказать, что Лютик её на самом деле не покусает. А если он выйдет из под контроля?..

— Да нет, конечно, — поспешно ответил Чарлин. — Он прекращает рычать, как только я перестаю свистеть. Правда. Он сразу становится добрым и милым.

У Молли отлегло от сердца. Она пробила шар сквозь ворота, а потом подтолкнула его обратно.

Мы потеряли всякий интерес к игре. Придумывать, как мы напугаем Кертни с помощью Лютика, было гораздо увлекательней.

Солнце показалось из-за облаков. Мы собрали молотки и уселись в тени большого грейпфрутового дерева, которое росло посреди двора.

— Надо напугать Кертни у того домика на дереве, который они с Дениз построили у Мутного ручья, — предложил я и растянулся на траве. — Это идеальное место. Представьте: она и Дениз вдвоём в лесу. Больше никого. Вдруг на них выскакивает рычащая собака. Они неделю после этого будут плакать!

— Да, здорово, — согласился Шляпа. — В лесу полно мест, где можно спрятаться и незаметно наблюдать. Чарлин может спрятаться за кустом или ещё где-нибудь и свистеть оттуда во всю мочь. Мы тоже спрячемся. Кертни никогда не узнает кто это сделал.

Молли сидела скрестив ноги и задумчиво жевала губами. Она приподняла очки:

— Мне так не нравится. Не интересно пугать, когда никто не видит. Если мы напугаем Кертни в лесу и никто об этом не узнает, какой от этого прок?

— Но мы же увидим! — заспорил я. — Мы увидим. А это главное. Мы будем знать, что нам в конце концов удалось её напугать.

— А может быть, нам выпрыгнуть из кустов и завопить: «Попалась!» или что-нибудь ещё в этом роде, чтобы она поняла, что мы знаем, что она испугалась, — предложила Чарлин. — А потом мы расскажем об этом всей школе.

— Мне нравится, — сказал Шляпа.

— Ну и когда мы это сделаем? — спросила Молли.

— А давайте прямо сейчас, — предложил я и вскочил на ноги.

— Что, прямо сейчас? — удивлённо переспросила Чарлин.

— А почему бы и нет? — завопил я. — Давайте пойдём в лес. Может быть, нам повезёт, и мы