– Так ты пилот? – в глазах парня горела откровенная зависть.
– Пилот, – усмехнулась девушка. – Ты, кстати, тоже.
– Я?! – ошарашенно распахнулись его глаза. – Сдурела?..
– И ты, и брат твой, – подтвердила Лина. – Прирожденные пилоты, я сразу почувствовала, как к вам присмотрелась. Мы своих всегда чувствуем. Я в Тарканак поступать летела…
– Да кто тебя туда возьмет! – парень явно не поверил ее словам.
– Возьмут, никуда не денутся, – уверенно заявила девушка. – Прирожденных в Тарканак без экзаменов и вне конкурса берут. Вас тоже могут принять. Только добраться надо.
– Во-во… – криво усмехнулся он. – А для начала из рабства как-то вырваться и корабль найти. Здесь же только корабли этих паскуд летают. Наркеры поганые!
– Наркеры? – удивилась незнакомому слову Лина.
– Наркоторговцы, – пояснил парень. – А что здесь, как думаешь, выращивают? Ратикс!
– А что это?
– Кустарник такой. Из его листьев рах делают. Слыхала, небось?
– Слыхала… – Лина гадливо скривилась: все оказалось еще хуже, чем она думала. – Пакость какая…
– Пакость, – согласился парень. – Дай попить…
– Ой, что это я! – заволновалась девушка, вскочила и принесла кружку воды.
Напоив по очереди близнецов, она спросила:
– А зовут-то вас как, ребята? Меня Линой.
– Тарнис, – представился один. – Но зови Хорьком, привычнее.
– Лартис, – просипел второй, ему явно было хуже, чем брату, потому и предпочитал помалкивать. – Или Кошак.
– Котенок ты, а не кошак! – повернул к нему голову брат.
– Ой, а сам-то! – возмутился Лартис. – Сказал – Кошак, значит, Кошак.
– Ладно, как хочешь, – усмехнулась девушка. – Официально меня тоже по-идиотски зовут – Тиналиной. Ненавижу это имя! Не вздумайте так звать, по шее надаю.
– Это еще смотря кто кому надает! – хитро прищурился Хорек.
– Да ну вас! – рассмеялась девушка. – На ноги сперва встаньте, храбрецы.
– Точно… – помрачнел Кошак. – Хорошо нас отделали. Думал – кранты уже.
– Вы сбежали? – не выдержала Лина.
– А то! – гордо задрал нос Хорек. – Только у этих сук корпеты верховые, на них пеших догнать – раз плюнуть.
– Успели бы до леса добежать, хрен бы они туда сунулись, – возразил Кошак. – И корпеты не помогли бы. Говорил я тебе, что ошейники перед самой оградой снимать надо…
– Тихо, ты! – цыкнул на него брат. – Думай, что несешь!
Осознав, что проговорились, мальчишки настороженно уставились на Лину.
– Не бойтесь меня, – усмехнулась она. – К надсмотрщикам докладывать не побегу. Хотя они и так знают, что вы ошейники сняли, слышала я их разговор.
– Паршиво… – скривился Кошак. – Теперь глаз не спустят…
– Гадство! – вторил ему Хорек.
– А как вы эти ошейники сняли-то?
– Да что их снимать? – с превосходством ухмыльнулся Кошак. – Мы ведь…
Он замолчал, только глазами сверкнул.
– А чего стыдиться? – хмыкнул Хорек. – Воры мы, понимаешь ли. Любой замок открыть можем. Хоть простой, хоть электронный.
– Научиться бы еще не попадаться… – с тоской вздохнул Кошак. – Как на промысел ни пойдем, так и влипнем…
– А может, просто не своим делом занялись? – едва сдерживая смех, предположила Лина.
– Не знаю, – отмахнулся Хорек. – Только у нас в районе можно было податься либо в работяги, либо в воры, либо в нищие, либо в бандиты – больше никуда. Пахать до самой смерти за гроши не хотелось. Попрошайничать, как и мокрушничать – тоже. Вот и пошли в ученики к Лорхасу, очень авторитетный у нас вор был.
– Пока не грохнули… – недовольно пробурчал Кошак.
– А откуда вы родом?
– Из Гаальрейна. Это на планете Сар-Раотан, Даргон.
Слово за слово, и перед Линой раскрылась нехитрая история жизни малолетних воришек – обоим не исполнилось и пятнадцати. На их родной планете и во времена империи Сторн жилось не слишком легко, но люди, по крайней мере, не голодали. А вот после прихода СПД началось такое… Впрочем, мальчишки не особо много знали об этом периоде, все случилось за десять дет до их рождения. Эспедешники отменили социальные программы, закрыли бесплатные государственные школы, уничтожили как таковую страховую медицину. Но кое-какую инфраструктуру все же сохранили, только перекроили ее по своему вкусу. В первые годы существования Федерации Даргон жалованье получали только работающие, да и то мизерное – лишь бы с голоду не померли. Остальные выживали, как могли. Толпы горожан потянулись в сельские районы и занялись фермерством – земля эспедешников не интересовала. Приспособились немногие, остальные вымерли от голода и холода в первую же зиму. Но не все ушли из городов, около трети населения не решилось покинуть привычную среду обитания. Образовались сотни банд, люто сражающихся друг с другом за любую добычу. Вскоре даже бойцы элитных подразделений СПД, не говоря уже о местных полицейских, не рисковали заходить в трущобы.
Время шло, ситуация на планете постепенно улучшалась – высотехнологичные производства оказались нужны и СПД, поэтому в испокон веков промышленный Сар-Раотан начали вкладывать немалые средства. На этих производствах кто-то должен был работать. Появлялось все больше рабочих мест, а значит, и возможностей кое-как обеспечить себя и семью. Пережившие разруху люди славили Благих за то, что кошмар, похоже, закончился. Когда же на орбите Сар-Раотана выстроили огромные военные верфи, а внизу – обеспечивающие их деятельность наземные заводы, то о безработице и голоде на планете забыли. Наоборот, пришлось завозить множество рабочих и инженеров из других миров Даргона. Возобновилось жилищное строительство, пищевая и легкая промышленности тоже ожили – выросший спрос стимулировал предложение.
Но трущобы, к сожалению, остались трущобами, хотя в последние годы там из-за дешевизны квартир большей частью селились рабочие недалеких заводов. Однако на улицах продолжали править бал банды, давно разделившие сферы влияния. Они зарабатывали в основном на проституции, наркоторговле, выбивании долгов, частной охране и рэкете. Никто из жителей и слова сказать против бандитов не смел. Наоборот, в случае беды шли за защитой не в полицию, а к местному пахану. С подношением. И чаще всего он решал вопрос. Тем или иным образом. Молодежь в трущобах мечтала об одном – быть принятыми в банду. Или хотя бы оказаться чем-то ей полезными. Это сразу поднимало социальный статус человека на недосягаемую для обычных горожан высоту. Только далеко не каждому удавалось заинтересовать паханов или бригадиров.
Отец Тарниса и Лартиса работал мастером на заводе по производству больших гипердвигателей, мать – учительницей в районной начальной школе, правительство, в конце концов, все же поняло свою ошибку и начало выделять на образование кое-какие средства. Родители близнецов едва сводили концы с концами, мальчишки с детства познали нищету, вот и не отставали от сверстников в попытках услужить местной банде, гордо называемой «Плащеносцами». А уж тем более они старались после того, как отец с матерью погибли в катастрофе аэробуса вместе с двумя сотнями других работяг. Близнецов в тот же день выбросили из квартиры – владельца доходных домов не интересовала судьба сирот. Им тогда было по десять лет.
Выжить на улице оказалось непросто, беспризорников в Гаальрейне хватало. Они сбивались в стаи и яростно травили чужаков. А уж Тарнису с Лартисом, совсем недавно бывшим «домашними», вообще проходу не давали. Мальчишки дрались до последнего и никогда не отступали, поэтому через некоторое время от них отступились – зауважали и приняли как своих. Еду близнецы добывали, роясь по помойкам и изредка подрабатывая – желающих хватало, за любую работу беспризорники готовы были убивать. Мелкие
