оправдывался, что должен установить все с полной достоверностью, а данных для анализа недостаточно.
– Готово! – отозвался он наконец. – Полная сходимость модели достигнута. Интервал защиты – одна секунда в прошлое. «Белые Волки» были поражены случайно напоровшимися на них гипер-торпедами, а не вашим огнем. Поразить их можно только в случае, если направлять огонь в место, где они находились секунду назад. Всем пилотам открыть входные порты биокомпов, сгружаю программу коррекции огня. Я немного модифицировал программу для боя со штурмовиками мета-кораблей, адаптировав ее к текущим условиям.
– Что она дает? – деловито спросил дварх-майор.
– Стреляйте, как привыкли, программа сама перенесет огонь туда, где враг находился секунду назад. И сделает это только в случае, если пилот столкнулся с «Белым Волком». В случае столкновения с истребителем другого типа огонь ведется как обычно.
– Ясно. Всем, повторяю, всем пилотам открыть входные порты управляющих биокомпов по вторичному шифрованному каналу. Программе коррекции предоставляется первичный приоритет.
Васька приказал биокомпу открыть указанный порт и зашифровать поток данных его собственным генетическим кодом. За проведенное среди аарн время он узнал очень много нового, раньше он бы даже не понял, что такое генетический код и уж, тем более, не понял бы, что такое биокомп и его порты. Впрочем, многое он и не понимал, но при том спокойно пользовался, ничуть не переживая по этому поводу. Во время передачи программы мальчишке казалось, что чьи-то ловкие пальцы перебирают клеточки его мозга, укладывая их по-другому. Так это было или нет, он не знал, но это и неважно. Важно, чтобы эта самая программа сработала.
«Программа завершила адаптацию, – прошелестел внутри него тихий голос биокомпа. – Какой приоритет ей предоставить?»
«Первичный! – отозвался Васька. – Согласно приказу дварх-майора Марсава».
«Принято. Первичный приоритет предоставлен».
– Ну что, братья и сестры? – снова заговорил дварх-майор. – Давайте покажем ублюдкам, где им самое место! Благие с нами! Первая, вторая и третья эскадрильи – вперед! Используйте спиральную тактику управляемого хаоса.
Васька вздрогнул, прикусил губу и сдвинул лам-истребитель с места, пристроившись к атакующему клину, который возглавил дядя Томор. Хоть бы только инструктор не вспомнил, что в машине с бело- золотым цветовым позывным обычно летал двенадцатилетний мальчишка. Хоть бы только не вспомнил! Странно, но Васька совершенно не боялся, наоборот, его колотил азарт, ему страшно не терпелось сцепиться с «Белыми Волками». Теперь бой пойдет на равных!
Клин, одновременно перестраиваясь в кольцо, ворвался в зону поражения мезонных пушек, и враги открыли огонь. Васька как будто ощущал, куда ударит заряд, и уводил истребитель из этого места. Ему казалось, что он танцует, машина ощущалась своим телом.
Первый «Белый Волк» появился в прицеле, и Васька, внутренне захохотав, активировал плазменные пушки, ударившие куда-то в сторону от врага. Но несмотря на это, бок вражеского истребителя вогнулся и лопнул. Программа работала! Спасибо тебе, Сиварх!
Помимо временной защиты у «Белых Волков» ничего не было, и теперь они взрывались один за другим. Вот идиоты! Васька даже фыркнул – понадеялись на свою временную защиту, не подозревая, что орден уже сталкивался с подобным. Нет, чтобы поставить еще что-нибудь! А, туда им и дорога! Он торжествующе смеялся, расстреливая очередного врага. Лишенные своего главного преимущества, «Белые Волки» оказались легкой добычей, и лам-истребители постепенно пробивались внутрь прохода. Казалось, исход боя предрешен.
– Хвост Проклятого! – внезапно завопил дядя Томор. – Всем отходить! Быстро! Сматывайте удочки, или нам кранты!
Лам-истребители послушно выходили из боя, но ни один из пилотов не понимал, в чем дело и почему им приказали уходить. Истребитель командира эскадрильи только начал разворот, когда все простраство вокруг залил мертвенный синий свет, и по глазам ударила вспышка, испарившая сразу добрый десяток атакующих. Васька взвыл от пронзившей тело боли, одновременно бешеными зигзагами уводя истребитель из зоны поражения. Живая машина кричала и плакала от боли в смятой и обожженной оболочке, а вместе с ней кричал и плакал пилот, чья нервная система составляла единое целое с нервной системой истребителя. Но живучесть лам-истребителей вошла в поговорку, и вскоре он пришел в себя, принявшись поспешно заращивать повреждения.
Васька едва отдышался, впрочем, не отдышался, дышать-то он сейчас как раз и не мог, после чего быстро просканировал пространство вокруг гравиволнами. Ой, мамочка… Почти у самого выхода из горловины находились два больших астероида, на которых убийцы установили крупные мезонные орудия. И когда они поняли, что «Белые Волки» проигрывают, что еще немного, и лам-истребители прорвутся к базе, то ударили по проходу, не щадя ни своих, ни чужих. И пройти мимо эти монстров совершенно невозможно. Они вполне способны остановить даже дварх-крейсер…
– Внимание всем пилотам! – раздался вдруг на общеем канале голос Рена, дварх-майора «Коршунов Ада». – По только что поступившей информации истребители врага обладают временной защитой и мезонными пушками вместо плазменных.
Васька тихо посмеивался, слушая какими словами обложили легионера возмущенные пилоты. Да и правы они, если разобраться, о таких вещах нужно сообщать до боя, а не тогда, когда они сами обо всем узнали, заплатив за это знание жизнями друзей. Пусть себе ругаются. Но вот как справиться с орудийными платформами на астероидах?
– Вась, – неожиданно донесся до мальчишки голос Сандера на закрытой волне. – А где дядя Томор? Я его что-то не вижу. А ты?
Быстро просканировав пространство вокруг, Васька ошеломленно замер. Истребителя их инструктора не было. Попросту не было. «Дядя Томор… – прошептали непослушные губы. – Как же ты так? Почему ты?» За время учебы мальчишки буквально влюбились в веселого, никогда не унывающего пилота. Он слышал по связи всхлипывания рыжего Сандера и сам плакал. Хотя, в отличие от друга, Ваське доводилось близко сталкиваться со смертью, он не мог не плакать. Невозможно было представить, что никогда больше дядя Томор не ворвется вихрем в дверь, не встреплет ласково волосы ученика, не расскажет ни одной смешной истории, не научит еще какой-нибудь хитрой пилотской уловке…
– Сволочи… – прошептал Васька, глотая слезы. – Сволочи… Убийцы… Подождите, мы вас достанем…
В глазах стояла пелена, зубы скрежетали. Но как добраться до этих проклятых астероидов? Только бы прорваться, а там уж… Он снова просканировал пространство и не нашел ни одной лазейки. Дикая мешанина каменных обломков не давала подобраться к орудийным платформам. А если плюнуть на опасность и пойти напрямую? Прямо через обломки? Разве что… Точно! Запредельный режим! Мало кто из пилотов рисковал входить в запредельный режим слияния с машиной, клетки мозга выгорали при этом почти подчистую, не в силах выдержать такой скорости обработки информации. Но преимущество было огромным, реакция увеличивалась не в десятки, а в сотни раз. И единственным выходом спасти пилота, пошедшего на это, был ти-анх. Так ведь до крейсера еще добраться надо… Ну и пусть! Он отомстит этим сволочам за дядю Томора, а там пусть будет, что будет!
– Стрела-132 вызывает дварх-майора Марсава! – передал мальчишка на общей волне.
– Слушаю, – отозвался тот.
– Предлагаю прямую атаку через пояс астероидов, оттуда опасности не ждут, и я смогу подобраться достаточно близко, чтобы ударить гравидеструктором.
– И каким же образом ты собераешься это проделать? – иронично поинтересовался дварх-майор. – Просвети меня, темного.
– Пойду на запредельном режиме, – спокойно ответил Васька.
– Ты четко понимаешь, что собрался делать? – помолчав, спросил Марсав.
– Да!
– Что ж, дерзай, сто тридцать второй! Удачи! Задницу прикроем.
– Позвольте идти со сто тридцать вторым ведомым! – донесся до Васьки сухой голос дварх-лейтенанта
